— Но это не значит, что она готова завести ребенка прямо сейчас.

— Хорошо, что у нее будет еще девять месяцев, чтобы привыкнуть к этой идее. — Звук застрял у него в горле. 

— И мы решили, что женитьба на ней немного очеловечит тебя.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что ты ее уважаешь.

— Так и есть. — Ее способность работать рядом со мной как ресурс, а не как помеха, уже ставит ее на шаг впереди всех остальных. Она быстро соображает и готова сделать все возможное, чтобы обеспечить мне успех, даже если для этого придется выйти за меня замуж и родить ребенка. Я не мог заплатить за такую преданность. Я пытался, но после того, как отпугнул нескольких невест, я прекрасно понимаю, как сильно мне нужна Айрис. Если она думает, что мы станем лучшими друзьями из-за этого, то так тому и быть.

— И мы знаем, что она тебя привлекает.

— Кто это «мы», о которых ы все время говоришь?

— Роуэн и я.

— Неужели у тебя нет другого занятия, кроме сплетен обо мне за моей спиной? Типа: «О, я не знаю, найди Алану и сделай все, что попросит дедушка» — Кэл, избегающий своей бывшей девушки, продержится недолго, особенно когда дедушка наложит ограничение по сроку на пункт о наследстве. Он должен связаться с ней к концу года, если планирует когда-нибудь получить свою часть акций компании. После всех огорчений, которые он причинил мне из-за моей роли, самое меньшее, что я могу сделать, — это напомнить ему о его безынициативности.

У него тикает челюсть. 

— Это не сработает.

— Что?

— Ты пытаешься поднять меня, потому что защищаешься из-за Айрис.

— Почему я должен чувствовать необходимость защищаться?

— Скажи мне, ведь ты сам сказал, что тебе все равно, на ком жениться, лишь бы они были… Повтори, как ты это сформулировал? — Он постукивает себя по подбородку. — Ах да. — Практичная, плодовитая, и ее лицо считается достаточно пропорциональным, чтобы считаться привлекательным. — Мои пальцы, сжимающие стакан, сжимаются сильнее. 

— Я знаю, что сказал.

— Не похоже, чтобы он хорошо старел, не так ли? — Моя челюсть сжимается. 

—Какой смысл поднимать эту тему?

— Я упоминаю об этом как предупреждение. — Я молчу, вместо этого делая большой глоток своего напитка.

— Ты можешь быть моим братом, но Айрис — мой лучший друг. И хотя я хочу, чтобы ты преуспел и стал генеральным директором, я не позволю тебе уничтожить ее в погоне за тем, что, по твоему мнению, может сделать тебя счастливым. — Я бросаю на него скучающий взгляд.

— Если Айрис обеспокоена, она может поговорить со мной сама. Ей не нужно посылать за мной своего сторожевого пса.

— Ее это не волнует, но меня это волнует.

— Если это то, что влечет за собой дружба, я понимаю, почему мне лучше без нее. — Его губы сжимаются в тонкую линию. 

— Не разбивай ей сердце. — Из меня вырывается тихий смешок.

— Это должно волновать тебя меньше всего.

— Конечно, я волнуюсь. Ты бессердечный ублюдок, который не знает, как заботиться о ком-то еще.

— Я помог вырастить тебя, и ты оказался достаточно приличным. — Его челюсть сжимается. 

— Мы — твоя кровь. Ты вынужден любить нас, хочешь ты этого или нет.

— Кровь ни хрена для меня не значит. Ты лучше всех должен это знать. — Забота о моих братьях не имела ничего общего с нашей общей ДНК. Перед смертью я пообещал маме, что буду рядом с ними, и выполнил свою часть нашей сделки, невзирая на личные последствия.

Он со вздохом отводит взгляд.

— Просто позаботься о ней.

Мое сердце сильнее колотится в груди, когда я пересматриваю весь этот разговор. Холодок пробегает у меня по спине.

— Ты в нее влюблен? — Вопрос выходит гораздо более взволнованным, чем мне бы хотелось.

Его глаза сияют, когда он смеется.

— Нет.

— По какой-то причине мне трудно в это поверить. — Судя по тому, как он говорит о ней, было бы глупо думать, что они были исключительно платоническими.

— Мы поцеловались однажды.

Кровь приливает к моим ушам, и я чувствую, как краснеют кончики.

— Ты что? — Смертельность в моем голосе заставляет Кэла посмотреть мне в глаза.

— Это была ошибка.

— Черт возьми, так и должно быть.

Стеклянный стакан под моей рукой дрожит от того, как сильно я сжимаю. Уголки его губ изгибаются. 

— Я знал, что ты ревнуешь.

— Как будто я могу ревновать кого-то вроде тебя. — Он подмигивает.

— То, как ты выглядишь, будто хочешь меня убить, говорит об обратном.

— Пытки — мой любимый метод мести, чтобы ты знал. — Он расплывается в широкой улыбке.

— Если тебе от этого станет легче, поцелуй был ужасен.

И как, черт возьми, это должно заставить меня чувствовать себя лучше? Я не могу выкинуть из головы образ их поцелуя, как бы сильно я ни старался стереть из памяти последние пять минут этого разговора.

Почему это беспокоит тебя в первую очередь? Потому что она сказала мне, что они просто друзья.

Правильно. Ты продолжаешь говорить себе это.

— Ты действительно продаешь мне идею жениться на ней, — отвечаю я сухим голосом, несмотря на пылающий во мне гнев. Его грудь сотрясается от тихого смеха.

— Она тут ни при чем. Я был пьян, а она одинока. В результате получилось, мягко говоря, неловко.

— Она была одинока? 

— Ее дружба со мной должна была стать твоей первой подсказкой.

— Я не знал, что она так себя чувствует.

— Что? Ты ожидал, что она заговорит с тобой об этом? В отличие от остальной части человеческого населения, тебе нравится быть одному.

Я прикусываю язык, чтобы не сказать слишком много. Привыкание к чему-то не означает, что мне это нравится. Я просто научился предпочитать его альтернативному варианту, который включает в себя под пускание людей слишком близко. Какой смысл, если они все равно всегда уходят?

Я делаю глоток своего напитка, чтобы смыть горький привкус слабости со рта. 

— Поцелуй ее еще раз, и я с удовольствием оторву твой язык от горла. — Он поднимает руки. 

— Единственная причина, по которой я рассказал тебе о нашем поцелуе, — это чтобы ты перестал думать, что я хочу навредить ей. В таком виде она меня не интересует. 

— Потому что поцелуй был ужасен — повторяю я голосом, лишенным каких-либо эмоций.

— Потому что она никогда не должна была стать моей.

Чертовски верно, она не будет. Фальшивый брак или нет, Айрис суждено быть с одним мужчиной и одним мужчиной являюсь.

Я.