Глава 13

Софи

После нашей катастрофы с прыжком с обрыва в Монако я установила новые границы с Лиамом. Я зашла слишком далеко на пляже, флиртуя с ним и доводя его до предела. Я разрабатываю план, чтобы предотвратить наши глупые поступки. Ну, может быть, чтобы я не наделала глупостей, например, не переспала с ним, чтобы удовлетворить желание.

Первый этап моего плана включает в себя приведение себя в настолько непривлекательный вид, насколько это вообще возможно. Моя самая уродливая и мешковатая одежда защищает меня. Забудьте о макияже. Вчера Майя спросила меня, хорошо ли я себя чувствую. Я улыбнулась ей, сказав, что она сделала мой день. В ответ получила лишь нахмуренные брови и растерянные глаза. Майя не может понять всю сложность ситуации, потому что я тоже не могу, Лиам портит мой разум так же сильно, как и нижнюю часть тела. Никогда в жизни я не думала, что мной может руководить похоть, но вот я здесь, стремлюсь выглядеть полумертвой, чтобы отпугнуть самого сексуального мужчину в Формуле-1.

Я планирую заниматься с Лиамом только дружескими делами. Может быть, если он увидит меня потной, грязной и откровенно мальчишеской, его влечение ко мне закончится. Хотя выпуклость на его плавках вчера была многообещающей, мне нужно, чтобы он не приближался ко мне. И, честно говоря, ему не помешает побыть без спутниц, потому что его член привлекает больше внимания прессы, чем Кардашьян.

Этот план должен сработать, потому что мне нравится дружба Лиама. Я не хочу потерять его из-за нашего влечения друг к другу. Я прекрасно осознаю свои желания по отношению к нему, но могу быть зрелой и не действовать в соответствии с ними. Лиам просто должен получить эту памятку.

Поскольку Майя и я боремся с прекрасными гонщиками Формулы-1, мы должны работать вместе, чтобы избежать объектов нашего влечения. Ноа она нравится, это очевидно, но он не хочет серьезных отношений. Честно говоря, я была впечатлена, когда он попросил меня посидеть с ней на Гран-при Монако. Именно из-за его просьбы я сижу с ней на трибуне с видом на финишную прямую, где я танцевала с Лиамом несколько дней назад. Это воспоминание вызывает улыбку на моем лице.

Майя готовится к своему влогу, пока я смотрю, как машины расставляют по местам на сетке. Команда Лиама ставит его машину впереди группы, его стальной серый автомобиль заметен.

Гран-при Монако — сложная трасса, требующая большого мастерства и терпения. Ноа занял поул-позицию — любимое место моего отца на всей решетке. На этой трассе много поворотов, узких дорог и узких прямых, что затрудняет обгон других гонщиков без повреждения машин. Победить здесь очень сложно для всех, кто ниже P1.

Над машинами загораются красные огни. Механики спешат снять с колес подогреватели шин, прежде чем выехать на трассу. Как только свет выключается, гонщики разгоняются. Толпа бурлит энергией, когда гонщики мчатся по трассе.

Мне нравится успокаивающий звук проносящихся мимо машин. Это напоминает мне о детстве, когда я проводила лето с отцом, пока он работал, и давал мне наушники, чтобы я могла послушать лучших гонщиков Формулы-1. Он разрешал мне несколько минут поговорить с гонщиками по командному радио. Это была самая крутая вещь, когда я была маленькой, а мой отец с первого дня сделал меня своим фанатом.

Я сосредоточилась на просмотре гонки, болея за Бандини и Маккой. Любой болельщик может оценить, что обе команды постоянно пытаются превзойти друг друга. Ноа, икона Формулы-1, не дает другим гонщикам возможности обойти его.

Приход Сантьяго в команду увеличивает шансы Бандини на победу в Чемпионате Конструкторов, который проводится одновременно с Чемпионатом Мира. Несмотря на тяжелую историю Ноа и Санти, у них есть шанс на победу. Кроме того, если Бандини выиграют Чемпионат Мира то, они получат самые большие средства для работы над своими машинами. Это было бы огромной сделкой для команды, потому что команды Формулы-1 тратят огромные деньги.

Маккой остается на втором месте с Лиамом за рулем. Джакс следует позади, оставляя мало места между двумя машинами Маккой. Несмотря на дружбу с Лиамом, оба гонщика жестоко соревнуются друг с другом, не сдавая своих позиций.

Машины мчатся по трассе с огромной скоростью, словно реактивные самолеты, проносящиеся мимо. Дым валит из шин, когда машины развивают максимальную скорость на прямых участках. Некоторые водители задевают края барьеров, прежде чем снова обрести контроль над машиной, и визг шин эхом отражается от зданий.

Серая машина Лиама снова проезжает мимо нас, когда он проезжает еще один быстрый круг. Он остается последовательным на трассе, его переднее крыло держится рядом с задним крылом Ноа, когда они вместе поворачивают на очередном повороте.

Искры летят, когда его серая машина входит в крутой поворот. Скрежет металла о дорожное покрытие вызывает холодный озноб по моему телу. Я с ужасом смотрю на сверкающую под солнцем сцену, на дым, валящий из двигателя. Вся боковая часть машины Лиама разбита, шина вылетела и укатилась. Лиам остается в кабине своей машины, ударяя по шлему сомкнутыми кулаками.

Мое сердце сжимается при виде его поражения, а я не могу ничего сделать, кроме как смотреть. Водители, как правило, эмоциональные ребята. Напряжение, адреналин и страсть вызывают негативные реакции при столкновении с потерями и ошибками.

Я встаю со своего места, чтобы лучше видеть.

— По крайней мере, он в безопасности. Бедняга. — Сладкий голос Майи разносится над толпой.

— Он будет в ярости. Это будет удар по Чемпионату Мира и Конструкторам.

Лиам должен уйти на пенсию, это тяжелая потеря для любого гонщика. Его авария лишает его шансов на победу в Чемпионате Мира, плюс он теряет очки для участия в Чемпионате Конструкторов команды.

Мои руки дрожат, когда я хватаюсь за пластиковое кресло передо мной, мои ноги приклеены к месту, пока Лиама увозят на машине безопасности. Они объявляют, что травм нет. Его медицинская проверка не дает ущерба по его самолюбию , а его авария — лишь горькая пилюля, которую нужно проглотить, поскольку Маккой сомневается в его ценности для команды.

Теперь, когда Лиам выбыл из гонки, я больше не хочу за ней наблюдать. Ноа в итоге занимает первое место, ничего удивительного.

По какой-то нелепой причине я подхожу к дому Маккоя после гонки.

Лиам стоит в соседнем зале со своим агентом и Питером Маккоем. Питер усмехается над Лиамом, его лысая голова сверкает под верхним освещением, а лицо едва сдерживает ярость.

Мое тело прижимается к стене, стараясь выглядеть как можно незаметнее. Лиам выглядит несправедливо сексуальным в своем белом гоночном костюме. Мышцы давят на огнеупорную ткань, подчеркивая красивую задницу и сильные ноги. Большая часть его мокрых от пота светлых волос прилипла ко лбу, а несколько прядей торчат в разные стороны. Его худощавая фигура возвышается над двумя мужчинами, позвоночник прямой, но мышцы челюсти дергаются под давлением.

— Ты не оправдываешь наших ожиданий. Я сомневаюсь, что ты стоишь контракта на пятнадцать миллионов долларов. Такие аварии как эта, заставляют сомневаться меня в этом. Это то, что мы ожидаем от молодого гонщика, а не от Чемпиона Мира — голос Питера разнесся по залу.

— Интересно, сказали ли Бандини то же самое Ноа и Сантьяго, когда они врезались друг в друга в Шанхае? Представляете, великий Ноа Слейд врезался в товарища по команде? Он все еще считается достойным своего контракта, и мы стоим на одних и тех же подиумах почти на каждом Гран-при, — слова Лиама соответствуют его взволнованному взгляду.

Я не виню его за то, что он защищается, потому что Питер выглядит полным придурком. Мой отец рассказывал мне, как Питер кричит на своих гонщиков после пресс-конференций, и как он обращается с пит-командой как с дерьмом, несмотря на их помощь. Его плохая репутация опережает его самого.

— Ты не понимаешь, что Ноа Слейд выиграл больше титулов, чем ты, не говоря уже о том, что он не возится с семьей Джеймса Митчелла. Его выступление сделало его Чемпионом, а тебя — вторым. — Питер усмехается над Лиамом.

— Давайте не будем реагировать на сильные эмоции, — Рик пытается разрядить обстановку.

Ноздри Лиама раздуваются.

— Я лучше буду вице-чемпионом Формулы-1, чем куском дерьма, который сидит в офисе целый день, изображая из себя члена, вместо того, чтобы использовать его.

Я втягиваю воздух. Святое дерьмо, Лиам действительно зол.

Питер зловеще улыбается.

— По крайней мере, я не сую свой член куда не следует.

У меня желудок сводит от того, как грубо Питер говорит о своей племяннице. У него есть хоть какие-то стандарты?

Агент Лиама вмешивается.

— Я уверен, что есть лучший способ выплеснуть наши чувства. Питер, ты же не хочешь говорить то, что не имеешь в виду, когда злишься, — Рик похлопывает Питера по спине.

Мне не нравится, как Рик ведет себя рядом с ними обоими, что заставляет меня опасаться агента Лиама. Такие менеджеры, как он, напоминают мне продавцов подержанных автомобилей, которые хотят быстро заработать. Они ведут себя ловко и заботливо, но их острые глаза выдают, насколько глубока их неискренность.

— Я думаю, тебе нужно пересмотреть свои методы вождения и свое отношение к делу. В последнее время ты слишком агрессивный как на трассе, так и вне ее, — Питер тычет толстым пальцем в грудь Лиама.

Это не может быть далеко от истины. Я сдерживаю смех при мысли о том, что Лиам может быть враждебным, потому что он, как правило, самый безопасный водитель. Питер затаил явную обиду на Лиама, подбрасывая ему плохие варианты при каждой его ошибке.

— Я обязательно так и сделаю, — Лиам отдает ему шуточную честь, прежде чем уйти.

Напряженное тело Лиама идет в мою сторону, почти врезаясь в меня, когда он поворачивает за угол. Его тело напрягается, когда его грозовые глаза останавливаются на мне. Попалась. Я жалко машу ему рукой и улыбаюсь, на что он отвечает гримасой, не забавляясь моим присутствием.