Дойдя до конца дорожки, они с подругой попрощались и пошли каждый своей дорогой. Я шел следом, повторяя ее шаги, пока она поднималась по лестнице в художественный корпус.

На верху я остановился у дверей, дав ей возможность опередить меня, чтобы меня не заметили, а затем вошел внутрь, за своей добычей.

В тихом коридоре ее не оказалось.

Она исчезла.

Видела ли она меня? Знала ли она, что за ней охотится чудовище?

Я осторожно пошел по коридору, направляясь к ее классу. Когда я уже собирался свернуть за угол, чья-то рука схватила меня за рубашку и втащила в темную комнату.

— Попался, — засмеялась Грейс, закинув руки мне на шею.

— Черт, правда? Ты знала, что я там?

— Мммммммм, — она прижалась своими мягкими губами к моему подбородку. — Ты уже не так хорошо от меня прячешься.

Я схватил ее за волосы и, запрокинув ее голову, всмотрелся в лицо. Это было произведение искусства, вырезанное из костей, хрящей и идеальной смуглой кожи. За эти годы я рисовал и раскрашивал это лицо по меньшей мере тысячу раз, и все время находил новый угол или свет, чтобы увидеть ее. В этот момент я решил, что никогда не устану смотреть на Грейс Патель.

— Я думаю, мне нравится, когда ты догоняешь меня, детка, — я уперся своим твердеющим членом ей в живот, и она ахнула.

— Ты беги, а я буду догонять, — Грейс облизала верхнюю губу. — У меня есть двадцать минут.

Это было все, что мне нужно было услышать. Двадцати минут никогда не хватило бы, но сегодня она будет в нашей постели, и я мог не торопиться.

Мы набросились друг на друга, сталкиваясь, трахаясь языками, лаская руками. Она ударилась спиной о ближайшую стену, а я обхватил ее голову руками. Другой рукой я залез ей под юбку, сдвинул трусики в сторону, чтобы погладить ее скользкую киску. Она уже промокла для меня насквозь.

— Господи, Грейс, с тебя капает.

Она ухмыльнулась мне в губы.

— Я же говорила тебе, что мне нравится эта игра.

Я бы упал на колени, чтобы попробовать эту сладость, но сейчас было не время и не место. Не то чтобы это обычно меня останавливало, но моя девочка засунула руку мне в штаны и обхватила мой член так, словно горела от желания.

— Вынимай, — прохрипел я.

Она стянула мои джинсы достаточно, чтобы освободить мой член, а затем я обхватил ее длинные ноги и погрузился в рай между ее бедер.

На секунду мы оба остановились. Вдохнули в такт друг другу. Ее губы изогнулись, и мои тоже. Мое сердце гулко стучало в груди, билось о ребра, пытаясь добраться до своей хозяйки. До девушки с самыми красивыми карими глазами, которые я когда-либо видел. Моей Грейс.

Мгновение оборвалось, растворившись в отчаянном желании. Она тихо застонала, когда я вошел в нее, принимая ее с полной отдачей. Эта потребность в ней не ослабевала, даже несмотря на то, что она была моей. Теперь мы засыпали и просыпались вместе каждый день. Наши жизни были так переплетены, что невозможно было распутать их, не разорвав себя на части.

Не то чтобы мы когда-либо делали это.

Когда-то я думал, что, если дам Грейс выбор, она меня не выберет. Год назад она доказала, что я ошибался. У меня по-прежнему путались мысли, сомнения, переживания, но моя девочка продолжала возвращаться.

Грейс кончила на мой член, заглушая свои крики экстаза в моей шее, а я разрядился после пары грубых толчков, залив ее своей спермой.

Я спустил ее ноги, но, не отпуская от стены, сосал ее шею и сиськи, наслаждаясь ее мягкой кожей. Ей нужно было идти на занятия, а мне — на работу, так что мы не увидимся несколько часов. Этот вкус должен был остаться со мной надолго.

— Баш, — выдохнула она. — Из-за тебя я снова завожусь, а у меня нет времени.

Она оттолкнула меня, но не сильно. Если бы я хотел трахнуть ее снова, она бы наклонилась и предложила мне свою сладкую маленькую киску, даже если бы все это время притворялась, что негодует. Грейс получала удовольствие от небольшой борьбы так же, как и я.

Но с ней я понял, что нежность и медлительность могут быть не менее хороши. Поцелуи каждого сантиметра ее прекрасного тела стали моим хобби.

— Люблю тебя, детка, — я прикоснулся губами к ее губам еще раз, прежде чем вытащить свой полутвердый член из ее влажного тепла и отстраниться.

— Я тоже тебя люблю, — она поправила юбку и провела рукой по волосам, глубоко выдохнув. — Думаю, мне пора идти на занятия.

— Я провожу тебя, — я подхватил ее портфолио, перекинув лямку через плечо, и обнял Грейс за плечи.

Мы не спеша шли к другому концу здания, рассказывая друг другу о наших предыдущих занятиях и обсуждая, что мы будем готовить на ужин.

У дверей ее класса я передал ей портфолио и крепко поцеловал в висок. Она скрылась в дверях, улыбнувшись и помахав рукой. Мое сердце, черт возьми, заныло в ту секунду, когда она скрылась из виду.

Для меня в Грейс было то, что она мне нравилась. Над моей одержимостью витала глубокая, неизменная потребность быть с ней и впитывать то, кем она была. Я не был привлекательным, таким, как она, но, опять же, мало кто был таким. Поэтому, помимо того, что я постоянно хотел быть внутри нее, мне также нравилось быть рядом с ней. И каким-то поворотом судьбы ей, похоже, тоже чертовски нравилось быть рядом со мной.

Мы жили вместе в нашем маленьком студенческом городке с момента окончания школы. Ее мама была взволнована, но поскольку Брэдли согласился оплачивать счета, пока я учусь в школе, она не стала особо спорить.

Я не последовал сюда за Грейс. Мы выбирали вместе. Здесь был муниципальный колледж, в котором ч старался получать достаточно хорошие оценки, чтобы в следующем году перевестись в университет Грейс. Наша квартира находилась между нашими школами, и я устроился на работу в скейт-шоп, до которого можно было дойти пешком. Все просто... встало на свои места.

Жизнь не была идеальной. Гейб учился в другом университете. Бекс тоже. Сара по-прежнему слишком много пила и злоупотребляла таблетками, а Брэдли по-прежнему был чертовым засранцем, несмотря на то, что совершил единственный достойный поступок в своей жизни, оплатив мое образование и проживание. Мама Грейс была одинока и скучала по мужу, но недавно она начала ходить на свидания, что Грейс ненавидела, но принимала. Отец Грейс был мертв. Нейт, мать его, Берген, был еще жив, хотя его мечты играть в футбол в колледже увяли и умерли, когда его исключили из Сэвидж-Ривер.

Однако совершенство было переоценено. Когда я рисовал, ошибки сводили меня с ума. С возрастом я стал воспринимать их как часть деталей, из которых складывается весь шедевр. Я учился на них, становился лучше и лучше каждый раз, когда брал в руки банку с краской или кисть.

Точно так же я смотрел на нас с Грейс. Я совершил с ней много ошибок. Некоторые были настолько непоправимыми, что я действительно не заслуживал второго шанса. Но она все равно дала мне его, и я научился ее любить.

Возможно, для кого-то еще это не имело смысла, но это и не требовалось. Пока у меня была моя девушка, мне было плевать, что думают другие. Потому что это была жизнь. Наша жизнь. Посреди всего этого хаоса и беспорядка мы с Грейс были искрами-близнецами. Когда мы объединились, мы развели огонь, который никто никогда не смог бы потушить. И я бы сжег дотла любого, кто попытался это сделать.

Notes

[

←1

]

Боковой амиотрофический склероз (БАС, англ. ALS) — это неуклонно прогрессирующее заболевание, характеризующееся гибелью (дегенерацией) моторных нейронов, что приводит к нарушению движения мышц, в том числе дыхательных, вплоть до параличей и аторфии мышц.

[

←2

]

МДМА — обычно встречающийся в форме таблеток (экстази) и в кристаллической форме (молли или мэнди), является мощным стимулятором центральной нервной системы, в основном используемым в рекреационных целях. Желаемые эффекты включают измененные ощущения, повышенную энергию, сочувствие и удовольствие. При приеме внутрь эффекты начинаются через 30—45 минут и длятся от 3 до 6 часов.