Глава 4

Элиас

Казалось странным стучать в свою собственную дверь, но я хотел известить Дачиану о моем появлении. В спальне не раздалось ни звука, поэтому я пробрался внутрь и замер от вида на моей кровати.

Гнездо.

Я на цыпочках подкрался к нему, изучая конструкцию и узоры.

«Какое красивое», — подумал я с благоговейным вздохом.

Я никогда прежде не видел гнезд. В Андорре омеги были редкостью. Черт, они были редкостью везде. Тем более, на протяжении последних пяти десятилетий здесь не родилось ни одной. Остальным секторам везло больше, и их циклы спаривания были регулярнее, в то время как Андорру населяли альфы и беты лишь с несколькими занятыми омегами.

Отсюда и необходимость торгового обмена с Теневым сектором.

Если пепельные волчицы подойдут для размножения и спаривания, проблема будет решена. Ну, по большей части. Некоторые из нас по-прежнему верили, что нам подходят только омеги клана Икс, но лично я с каждой минутой становился все менее и менее разборчивым. Особенно когда в середине моей кровати крепко спала красивая блондинка.

Она серьезно отнеслась к моему приглашению гнездиться, окружив себя махровым постельным бельем и замотавшись в одно из полотенец. Или, может, в то самое, которое я дал ей накануне после купания.

Выданную мной рубашку Дачиана использовала вместо подушки.

Я улыбнулся. Осознанно или нет, она вся купалась в моем аромате. Что мне весьма понравилось.

Медленно подняв веки, Дачиана лениво посмотрела на меня красивыми голубыми глазами. Она не испугалась и не вздрогнула, просто наблюдала за тем, как я ее разглядывал. Каждый из нас ждал от другого первого шага.

Я хотел взять Дачиану с собой на пробежку, устроить ей экскурсию по ее новому дому. Но когда нашел ее такой податливой и сладкой, у меня в голове возникли другие идеи.

Например, забраться к ней в гнездо и обнять ее.

Крепко поцеловать.

Взять прямо в ее маленьком убежище и отметить своим ароматом простыни, чтобы потом ей было комфортнее.

Последние сто лет я умирал от желания обзавестись парой. И вот теперь, найдя подходящую кандидатку, я хотел заявить о своих правах на нее прежде, чем у кого-нибудь еще появится шанс. Никто не мог меня винить. Даже Андер. Но из-за прошлого Дачианы от меня требовалась осторожность. Если бы я взял ее, как того хотел мой волк, она бы увидела меня в том же свете, что и убийц матери. Я отказывался это допускать.

— Хочешь поесть? — тихо спросил я. — Я приготовил завтрак.

Закинув руки за голову, Дачиана вздохнула, натираясь обнаженной кожей о шелковые простыни.

— Я так хорошо не спала с тех пор… — она замолкла и, сморщив нос, снова вздохнула. — Ну, очень давно.

— Хочешь полежать весь день в гнезде и никуда не ходить? — я слегка улыбнулся. Откажись она от пробежки, и я бы не смог ее винить. У нее была тяжелая… наверное, вся жизнь.

— Нет, я хочу увидеть горы, — Дачиана села, и полотенце соскользнуло с ее груди. Вместо того чтобы поправить его, она принюхалась, совершенно расслабленная. — Ты приготовил яичницу.

— Да.

— И что-то пряное, — повела Дачиана крошечным носом.

— Бекон.

— Мм, — она одарила меня едва заметной улыбкой — первой, которую я увидел с самого ее приезда. — Я люблю яичницу.

— Я тоже, — я присел на корточки, чтобы смотреть ей в лицо и не нависать над ней. — Мне принести тебе завтрак сюда или хочешь присоединиться ко мне в столовой?

Я уже испугался, что она снова впадет в безмолвие, но напрасно.

— Ты ухаживаешь за мной, — Дачиана пристально посмотрела мне в глаза.

— Да, — не было смысла скрывать очевидные факты. Прошлой ночью я раскрыл все карты. Не сказать, что я этого хотел. Однако когда Душан предложил забрать Дачиану обратно, я действовал инстинктивно и отказался уступать. Я хотел помочь ей исцелиться, ведь мой волк уже считал ее своей. Я не знал, как все случилось и когда. Но не собирался бороться с судьбой.

Дачиана снова впала в созерцательное состояние, изучая меня.

— Ладно, — кивнула она. Простое слово, но оно, казалось, подразумевало гораздо больше. В основном принятие. И облегчение. Возможно, даже намек на удовольствие.

Дачиана выбралась из гнезда, полностью обнажив свое миниатюрное тело. И я впервые позволил себе осмотреть его.

На мой вкус она была немного худой, что можно было исправить с помощью полноценного питания. Дачиана была сантиметров на тридцать ниже меня при моем метре девяносто пяти. С узкими плечами. Небольшими грудями. Женственными бедрами. Промежность прикрывали завитки такие же светлые, как и локоны на голове. Стройные ноги сказали мне, что Дачиане нравилось бегать.

Закончив любоваться, я шагнул вперед и поймал ее взгляд.

— Ты красивая женщина, Дачиана, — сказал я, дотронувшись до ее щеки.

Она не ответила, но не сводила с меня голубых глаз.

Так задумчиво.

Дачиана смотрела на меня с любопытством вместо недоверия и ожидала моего следующего шага.

Не желая пугать ее, я медленно склонился и соприкоснулся с ней губами. Я запланировал быстрый поцелуй, как поддразнивание или обещание, но стоило ему начаться, как мой самоконтроль дал слабину.

Запустив пальцы в волосы Дачианы, я притянул ее ближе и проник языком ей в рот. Она удивленно пискнула и, схватив меня за руки, чтобы поймать равновесие, растворилась во мне с нежнейшим вздохом.

О, эта женщина придала новое значение слову «совершенство».

Она подходила мне, как деталь мозаики, недостатка которой я по незнанию не замечал в устройстве своей жизни. И теперь, когда она заняла свое место, я не мог ее отпустить.

Опустив ладонь Дачиане на поясницу, я оставил вторую руку в ее волосах, чтобы запрокинуть ей голову и углубить поцелуй.

Из моего горла вырвался рык, но не угрожающий, а свидетельствовавший об остром желании.

Лишь заслышав его, моя женщина замерла, пусть даже в воздухе и запахло ее смазкой. Дачиана возбудилась, естественно отреагировав на мой рык, но ее напряжение заставило меня притормозить.

Прервав поцелуй, я посмотрел ей в лицо, ища ответы.

Она смотрела на меня с леденящим ужасом, и ее зрачки так расширились, что за ними я не видел радужек. Я нахмурился в замешательстве.

Физически Дачиана явно принимала мои ухаживания, и в воздухе чувствовался аромат ее возбуждения.

Но испуг в ее глазах не свидетельствовал ни о подчинении, ни об удовольствии.

Она изначально боялась? Неужели я неправильно истолковал отклик Дачианы на поцелуй? Или напугал ее своим рычанием?

— В чем дело? — мягко спросил я. — Чем я заслужил такой взгляд? — я нежно обнял Дачиану, отпустив ее волосы и передвинув ладонь ей на шею. — Поговори со мной, Дачиана. Мне нужно знать, чтобы не повторить свою ошибку.

Она дрожала как при ознобе и беззвучно задыхалась. Я подхватил ее на руки и усадил обратно в гнездо, пытаясь окружить столь необходимой защитой.

— Сейчас я принесу тебе яичницу, — пообещал я, поцеловав Дачиану в лоб. — Но как только успокоишься, я буду ждать от тебя ответа.

Потому что я не мог ей помочь, пока она со мной не разговаривала.

Оставив ее в коконе, я прошел на кухню, забрал тарелки с остывшим завтраком и отнес их в спальню. По моему возвращению Дачиана сидела в той же позе, поглядывая на меня настороженно, но уже без паники. Оставив тарелки на прикроватной тумбочке, я принес из гостиной стул и поставил его рядом с кроватью. Дачиана отслеживала каждое мое движение, напоминая ягненка, наблюдавшего за волком. Когда я сел и передал ей тарелку, она приняла ее и взяла вилку.

Мы ели в молчании, вместе играя в гляделки, которые, казалось, так нравились Дачиане.

Анализировали.

Подмечали детали.

Выжидали.

На этот раз она должна была первой прервать молчание. Не я.

Похоже, Дачиана и сама все поняла, потому что едва доела последний кусочек, как откашлялась и полностью сосредоточилась на мне.

— Альфы рычали, пока насиловали мою маму. Заставляли ее хотеть их, даже когда она кричала и просила остановиться.

— Господи, — выдохнул я, и меня затошнило от съеденного завтрака. — Черт, Дачиана, — я понятия не имел, что тут можно сказать. Хотя нет. Неправда. Она описала так, словно… — Ты была там? — мне в голову пришли еще более ужасающие мысли. — Тебе они тоже причинили боль?

Дачиана покачала головой, затем кивнула и снова покачала.

— Нет. То есть, да. Я…я была там. Но меня они никогда не трогали.

— Почему? — изумился я, запоздало поняв, как скверно прозвучал мой вопрос. — Извини, я неправильно выразился. Просто не понимаю. Ты ведь омега. Почему выбрали вместо тебя бету? — нет, я не хотел, чтобы Дачиана пострадала, но выбор альф был бессмысленным.

— Они любили причинять боль, — сглотнула она, закрыв глаза. — Бета не может терпеть, как…могу я.

— Они заставили ее принять узлы, — с отвращением понял я. Неспроста альфы предпочитали омег, и дело было не только в деторождении. Омеги в буквальном смысле были созданы выносить наш уровень агрессии. Теперь все встало на свои места. — Альфы держали тебя поблизости, чтобы спровоцировать гон, — поскольку запах омеги помог им обмануть свои тела и вызвать нужную реакцию.

Я был с немалым количеством бет, которых использовал для удовлетворения своих диких потребностей, но никогда так. И я всегда заботился, чтобы после они получили соответствующий уход.

— Хорошо, что Душан их убил, — продолжил я на грани с рычанием. — Иначе я бы сам полетел в Теневой сектор, чтобы познакомить этих сволочей с настоящим альфой, — потому что, черт возьми. Их взгляд на мир был в корне неправильным.

Убивал ли я женщину во время секса? Да. Человека. После того, как поделился ею с Андером.

Один раз.

И больше никогда.

Мы оба очень тяжело пережили этот опыт.

Вот почему я потребовал, чтобы Церес превратил мою последнюю смертную находку в оборотня. Я собирался соблазнить ее вместе с Андером, но сначала нужно было даровать ей бессмертие. Конечно, она уже была волчицей клана Икс, да еще и омегой. Поэтому мой план почти сразу же стал нежизнеспособным.