Она тянется, берет мою руку и сжимает ее.
— Мне жаль Гарри и Мэв. Я знаю, что они значили для тебя. Как ты себя чувствуешь? Должно быть, все еще довольно тяжело, да?
Я смотрю на наши руки, сцепленные вместе, и сжимаю их в ответ.
— Наверное, до меня еще не дошло, — отвечаю, а потом смотрю в ее темные глаза и улыбаюсь. — Но… нам не нужно говорить об этом сегодня. Они бы хотели, чтобы я старался вести себя естественно и нормально. Господь свидетель, они говорили мне об этом достаточно часто. Истина — это дар, а не бремя. Я хочу знать о тебе. Как ты?
Роза еще раз сжимает мою руку, потом отпускает. Тепло ее руки исчезает, оставляя мою ладонь прохладной и неуютной.
— Я тебе все расскажу, — говорит она, поднимаясь на ноги, — но сначала мне нужно в туалет!
Усмехнувшись, она направляется в уборную. Я чувствую, что Диана наблюдает за мной.
— Как у меня дела, детка?
— Ты ей нравишься. Но она расстроена. Она хочет, чтобы все получилось, но боится того, что может случиться.
Огорчение. В этом есть смысл. В прошлом я слишком часто закрывался от Розы. Каждый раз, когда мы становимся ближе, я отстраняюсь. Я пытался быть открытым с ней, но это инстинкт — свернуться калачиком, и я не умею объяснить ей свою реакцию.
В прошлый раз, когда мы разговаривали, Роза сказала, что у меня страх перед обязательствами, и, возможно, она права, в какой-то степени. Но дело не только в этом. Как сказала малышка, Роза спасла меня, но тем самым она приоткрыла мне глаза на Ад и отдалила от Рая. У меня возникли трудности с перевариванием всего этого, но я больше не буду использовать это как оправдание, даже если мне придется перестроить свой мозг, чтобы это сработало.
Тем не менее, доклад малышки многообещающий.
— Я ей просто нравлюсь? — спрашиваю Диану, умолкая, когда официант приносит наше вино.
— Не мне об этом говорить. Но тебе повезло, что она осталась с тобой. Она хорошая.
Я смотрю, как официант наливает, и не могу не согласиться. Сквозь окна ресторана туман сгущается, клубится и прижимается к стеклу. Больше никто этого не замечает.
Я сделаю все возможное, чтобы слиться с людьми, наслаждающимися своим пребыванием в аду, хотя бы на час или около того.
***
— Подожди, подожди, подожди. У тебя есть парень?
Стейк — прожаренный, почти до румяной корочки — висит у моих губ, насаженный на конец вилки. Только я решил, что преуспел на первом свидании, как Роза бросает эту бомбу в середине основного блюда.
— Был, — уточняет Роза, и я засовываю мясо в рот, чтобы скрыть ухмылку, пытающуюся расцвести на моем лице. Я жую, чтобы занять челюсть. — Что? Ты думаешь, что только потому, что Ника Холлерана нет рядом, я сижу дома и прыгаю к мобильнику каждый раз, когда он вибрирует, надеясь, что это таинственный расследователь паранормальных явлений? Я думала, ты знаешь меня лучше, Ник.
Ловушка. Я смотрю на Диану, а она смотрит на меня своим пристальным взглядом. Ей пятнадцать, но она знает, что один неверный слог с моей стороны может привести к катастрофе. Поэтому я не тороплюсь. Схватив бутылку красного — я уже говорил, какое оно дорогое? — наполняю бокал Розы. И свой тоже. Я даже слегка поворачиваю запястье в конце, делая ободок аккуратным, как профессионал. Я ловлю взгляд Розы, и ухмылка приобретает триумфальный вид.
— Не смотри на меня так, Холлеран. — Она говорит это немного надуто, но улыбается мне. — Все еще думаешь, что ты очаровашка, да?
Я пожимаю плечами и развожу руками.
— Эй, я просто пытаюсь быть честным. И на самом деле, ты никогда не относился к тем, кто тоскует. Если я веду себя как ничтожество, почему бы тебе не жить своей жизнью? Что бы ни случилось, я знаю, что мы все равно останемся друзьями. В конце концов.
Роза рассматривает меня. Я проглатываю свой стейк и тешу свое самолюбие.
— Трудно встречаться с людьми, которые не знают, как на самом деле устроен мир, понимаешь? — говорит она, подражая моему голосу. Да, я говорил это раз или два. Хорошее оправдание для того, чтобы вести себя как осел.
— Не совсем. Единственной девушке, с которой встречался, я сказал правду. Подумал, что в долгу перед ней за то, что она рискнула попробовать со мной.
В уголке моего зрения Диана вздыхает и кивает. Должен признать, она действительно помогает.
Роза поджимает щеку кулаком и постукивает пальцем по столу, хмуро глядя на меня, словно я головоломка, которую она еще не придумала, как решить. Это просто вопрос времени.
— Кто тебе помогает?
Дерьмо.
Я могу только моргать и растерянно мотать головой, когда мой разум впадает в слепую панику. Я даже не хочу смотреть в сторону Дианы.
Я потираю затылок.
— Ну…
— Дай угадаю. Какая-то фея, да? Нимфа? Или, может быть, вампир? — Роза размышляет, затем качает головой. — Нет. Слишком явно? Может, ты просто начал слушать, что говорит Руби, для разнообразия?
Я поднимаю руки вверх.
— Ты меня раскусила.
— Хм… — Роза рассматривает свои ногти. — Мои комплименты твоему инструктору. Я бы оценила это свидание на восемь баллов из десяти.
Я наклоняюсь вперед.
— Итак, на чем я потерял баллы?
Роза улыбается, приподнимает бровь. Боже, как я хочу ее поцеловать.
— Ты хочешь получить обратную связь сейчас? Мы еще даже не приступили к десерту. Уверен, что не хочешь немного постараться, чтобы узнать, сможешь ли ты получить отличную оценку?
Я присоединяюсь к ее смеху.
— Как работа? — спрашиваю я.
Раньше она ненавидела, что я никогда не спрашиваю ее об этом. Я делал это не со зла, просто забываю спрашивать людей. Может быть, потому, что сам так много времени провожу, уклоняясь от подобных вопросов.
Глаза Розы расширились, и она сделала глоток вина.
— О, ты знаешь, занята. В последнее время приходит много людей с листовками, у которых пропали домашние животные. Ты слышал об этом?
— Да, — отвечаю, думая о плакатах в баре «Стиксе». — Видел их.
— Странно, да?
Нервное напряжение улетучилось, как только расправились с первой бутылкой красного, и мы с Розой начали болтать, как будто и не прошло много времени. С небольшой помощью малышки я увел разговор от призраков и демонов и моей встречи с Мишель Уилер. С трудом, потому что Роза хочет знать. Она хочет быть частью всего этого. Я введу ее в курс дела. Только не сегодня.
После двух часов и еще одной бутылки я решаю отбросить осторожность к чертовой матери.
— Роза, я скучал.
Тишина. Я бросаю быстрый взгляд на Диану, которая так смущена, что отвернулась и смотрит в окна ресторана. Роза просто смотрит на меня поверх своего бокала с вином, и я жалею, что на самом деле не прислушался к совету Руби.
— Извини, это нечестно. Я не имею права так говорить, ведь сколько раз тебя подводил. Все портил.
Прикосновение к предплечью выводит меня из оцепенения. Рука Розы лежит на манжете моей рубашки.
— Ты честен со мной. Ты знаешь, что я предпочитаю честность. — Она отстраняется. — Раз уж мы говорим начистоту, я тоже скучала по тебе. Но чем этот раз будет отличаться от всех остальных, а? Мы можем пить вино в модном ресторане, но как насчет завтра? Ты позволишь мне помочь? Позволишь мне остаться? Ты столько раз отталкивал меня.
— Слишком много раз?
Роза встречает мой взгляд, дыхание замирает где-то между ее легкими и моим сердцем.
— Я не знаю.
Я могу только кивнуть. Послушайте, может, ей не стоит давать мне еще один шанс. Мы никогда не ссорились, никогда не кричали друг на друга. Но она всегда говорила, что видит, как я превращаюсь в призрака, делаюсь более отстраненным, как раз когда наши отношения становятся серьезными. Как будто мы вместе поднимались на гору, и каждый раз, когда мы приближались к вершине, я уходил от нее. Я позволял работе накапливаться, говорил ей, что занят, отменял свидания, переставал отвечать на звонки. И потом еще то, как мы познакомились.
Я часто говорил об этом, использовал как барьер, чтобы остановить наше сближение. Так поступать с человеком можно только до тех пор, пока что-то не пропадет, верно?
— Я имею в виду, я бы не отказалась сделать это снова. И поскорее, — пробормотала Роза, подавая знак официанту, — но дай мне обещание, Ник.
— Какое?
— Больше не морочь мне голову. Если ты струсишь, я не хочу никаких игр. Просто скажи мне прямо. — Я открываю рот, чтобы ответить, но она прерывает меня. — И не говори мне, что не собираешься меня обманывать. Никаких пустых обещаний. Только действия, Ник. Покажи мне это. Договорились?
Я одариваю ее старой, кривой ухмылкой.
— Хочешь пошалить?
— Умный засранец.
Это дерзко, но я беру ее за руку. Держу секунду, чувствую ее тепло, гладкость на фоне моих шершавых пальцев, и встречаюсь с ее глазами.
— Я понял, и я серьезно. Если я подведу тебя в этот раз, не отвечай больше на мои звонки, не давай мне другого шанса. Я его не заслужил. Черт, думаю, я и этого не заслужил.
— Ты пытаешься, — улыбается Роза, сжимая мои пальцы и высвобождая свою руку. — И я хочу этого, если ты хочешь того же, так что давай попробуем, хорошо?
Мы погружаемся в мирное молчание, пока Роза ждет официанта, чтобы заказать десерт. Я думаю, что она закажет шоколадный торт, и она заказывает. С двумя ложками.
— Ник!
Я так быстро поворачиваюсь в сторону Дианы, что это выглядит странно, и начинаю кашлять. Туман на улице такой густой, что прижимается к стеклу, серый занавес отгораживает от внешнего мира, но Диана указывает не на это. У окна, развалившись на стуле, восседает Марвин, черт возьми, Клэнси. Он кивает и отдает мне честь. Туман собирается у окна за его спиной, как плащ.
Я чувствую, как скрежещу зубами. Вот сукин сын. Я предупреждал его держаться подальше. Он преследует меня. Это точно. Нет, этого не будет.
Я поворачиваюсь к Розе.
— Ладно, в интересах нашего нового соглашения, скажу тебе это прямо… — Я говорю легким и низким голосом, как будто собираюсь прошептать что-то приятное. Она бросает на меня острый взгляд. — Не пялься на него, но у окна сидит плотный парень и смотрит в нашу сторону. Видишь его?