ПРОЛОГ ДИТЯ ПРИРОДЫ

С тротуара я наблюдаю за Ником Холлераном через окно его офиса. Этот человек должен был умереть. Опять. Сегодняшний Ад полон тайн. У меня возникает множество вопросов и ответы на них, я очень хочу найти.

Ветер угрожающе шумит, но тут же стихает. Воздух тяжелеет — настолько, что я чувствую на языке вкус приближающегося дождя. Он идет. Люцифер. Владыка Ада, которому я служил много веков. Он считает меня другом, возможно, даже больше, но как у такого, как он, вообще могут быть друзья?

Он существует, чтобы повелеть. Я создан, чтобы следовать за ним.

Люцифер кладет руку мне на плечо. У меня подгибаются колени от тяжести. В этом весь дьявол. Он не пытается доминировать, он просто подавляет.

Несмотря на это, он желает мира и одиночества. Его бескорыстие поражает меня. Всегда поражало. Даже когда он вел свои армии против Бога, он делал это ради людей, ради тех из нас на Небесах, кто страдал от правления Бога. После Великого Раскола я могу по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз он вмешивался в события в Аду. Такого не случалось со времен Темных веков.

И вот, прошлой ночью…

Его пальцы все еще лежат на моем плече, и хотя я уже давно должен привыкнуть к его присутствию, ничего не могу от него скрыть. Вопрос срывается с кончика моего языка.

— Почему ты пощадил человека? Холлеран застрял в Аду даже после смерти. Он знает это. Для него нет билета в рай. Месть — это грех, и в глазах Бога он виновен.

Порой, я просто не понимаю Люцифера, несмотря на проведенные вместе годы, сражения бок о бок и неоднократные попытки осмыслить его поступки.

Это один из тех случаев. Можно подумать, что ясность наступит, что я смогу понять хоть что-то из того, что он делает. Возможно, я переоцениваю свои возможности — не мне, Суразу, могущественнейшему из нефилимов Люцифера, понимать его.

И все же время от времени Люцифер заставляет меня сомневаться в нем, задаваться вопросом, правильную ли сторону я выбрал все эти годы назад.

«Нет, Сураз, ты уже смирился с этим. Ты выбрал путь, и возврата назад нет».

— Пощадил человека… Я мог бы спросить тебя о том же, Сураз. — Его голос звучит тихо, но раскаты подобны приближающемуся грому. Богатый баритон все еще заставляет меня вздрагивать. Его голос угрожает лишить меня чувств, и я задаюсь вопросом, как такой простой человек, как Холлеран, справлялся в присутствии Люцифера. — Разве не ты спас его от демона, жаждущего мести? Возможно, ты вдохновил меня. Ты, конечно, натворил немало шума. Руби до сих пор убирает с пола демонический ихор, бедная женщина.

— Ты наблюдал?

— Всегда. Хотелось понять, что ты увидел в этом баре. «Стикс». Дело в ней? Хозяйке? Думаешь, мне стоит узнать ее получше?

Люцифер в редком настроении. Он весел. Почти игривый.

Краем глаза я смотрю на его лицо, задрав голову вверх, и вижу, как он улыбается, когда мы вместе смотрим на Холлеран, спрятавшись в удлиняющихся тенях позднего полудня. Мы не обращаем внимания на моросящий дождь Хейвен-Сити, который стелется по серым улицам. Я не знаю, что привлекло меня сюда, что заставило наблюдать за происходящим через окно в офисе детектива. Меня беспокоит, что Люцифер чувствует ту же тягу.

Я позволяю своему взгляду задержаться, пытаясь вспомнить, когда в последний раз стоял в присутствии Люцифера. Время — забавная штука, когда живешь целую вечность. Это понятие ускользает из моего сознания. Возможно, прошли месяцы или десятилетия, а мои… пороки не способствуют улучшению памяти.

Духи дрейфуют среди невежественных людей, снующих по Хейвену, слепые к тому, что их окружает. В других местах таятся монстры, демоны и злобные силы. Несмотря на все это, поздний полдень обладает странным свойством. Даже присутствие Дьявола не объясняет этого.

Я хмурюсь, обдумывая слова Люцифера.

— Демон убил бы Холлерана. Может, детектив и вмешивался в дела, выходящие за рамки его понимания, но он действовал с честью. Я видел, как свершилось правосудие.

— Если Холлерану не «вмешиваться», то кому тогда? Тебе? Нефилиму? Абсин слишком часто отсутствует, а ты в эти дни проводишь много времени в «Стиксе», мой старый друг. Ты взялся за новый порок или оттачиваешь старый?

От злости у меня кружится голова. С рычанием я сталкиваюсь с Люцифером. На целую голову выше меня, мой «старый друг» может раздавить меня одной мыслью. Сейчас я могу думать только о тех решениях, которые принял Дьявол и которые привели меня сюда. Изгнанный из рая, неспособный умереть или вернуться домой. Они мучают меня. Всегда. Тысячелетия сомнений и сожалений из-за верности моему хозяину. Моему другу.

Его золотые глаза, обрамленные обсидиановой кожей, узкие, но одна сторона рта изогнута вверх. Самодовольный ублюдок.

— Под «Стиксом» бьется адский пульс, — огрызаюсь я, защищаясь. — Информация стекает туда, и кто-то должен контролировать поток. Что касается Абсин, она чувствует притяжение Печати, как ты прекрасно знаешь. Она торчит рядом с ней, как будто весь Ад перестал существовать. Кроме того, если этот человек тебе так дорог, значит, повезло, что я провел вечер за выпивкой.

Улыбка превращается в оскал, когда Люцифер протягивает руку.

— Спокойно, Сураз. Я понимаю. — Внезапная грусть промелькнула на его лице. — Ты испытал совершенство. Ты жил в нем, и его у тебя отняли. Естественно, что ты стремишься заполнить эту пустоту, как только можешь.

Люцифер опускает взгляд на мои предплечья, как будто видит следы под одеждой. Конечно, он знает. Жалость омывает его лицо, прежде чем он поворачивается обратно к офису Холлерана. Мой гнев, вечно бурлящий в мутных водах моей испорченной души, снова уходит на дно.

Есть вещи, которые мне все еще удается скрывать от дьявола — секреты, которые должны быть только моими, хотя я и наказываю себя за них. Однажды он их раскроет.

Я виню Люцифера в своих неудачах. Когда мы воевали против Бога, он не принуждал меня. Я принял вызов и повел наши армии, включая людей, в бой. Воспоминания о Люцифере, склонившемся перед своим братом, наводнили мой разум. Стиснув зубы, я прогоняю их.

— Что привело тебя с нижних уровней? — спрашиваю его. Люцифер нечасто проводит время на поверхности Ада.

— Ритуалы и оккультная магия. Что еще? — Люцифер вздыхает, и Ад стонет от этого звука. — Мишель Уилер располагала всем необходимым. Двойное жертвоприношение. Кардинальный грех. Она даже обманула нашего детектива, чтобы он ей помог. Мишель так хорошо нажимала на его кнопки, что я почти восхищался ею за это. — Он указывает на спину Холлерана, обрамленную светом, льющимся через окно. Детектив разговаривает по мобильному телефону, не обращая внимания на сочувствие дьявола. — Нам очень повезло. Если бы она выбрала кого-нибудь другого, ее могли бы не остановить, и мне пришлось бы предоставить очень опасной женщине некоторые эксклюзивные привилегии в нашем маленьком уголке Ада. Можешь винить в этом моего брата и его гребаные правила.

Я хмыкаю, звук, который почти может сойти за смех.

— С воскрешением Холлерана, я так понимаю, ты нарушил несколько из них.

Люцифер пожимает плечами.

— Скажем так, я неправильно их истолковал. Ад — мой, как и люди, которые не достигли божьих, — и его рот искривляется, когда он говорит «высоких стандартов». — Если у моего брата проблемы с тем, что я пощадил Холлерана и отправил еще одну душу через Его врата, он знает, как связаться со мной.

— Что привело тебя сюда? Неужели человек так сильно привлекает тебя?

Люцифер хранит молчание. Его концентрация подобна физическому присутствию. Я слежу за его взглядом и вижу, как детектив подпрыгивает от шока, повернувшись к окну. Сигарета, которую он курит, прилипает к его губам. Рядом со мной Люцифер качает головой и улыбается.

— Ад будоражит, — говорит он, обращая на меня свой пронизывающий взгляд. Я чувствую себя крошечным в его присутствии. Бессмысленным перед лицом такого великолепия. — Слои сливаются, и существа, которые не должны покидать нижние уровни, поднимаются на поверхность. Два амарока преследовали Холлерана прошлой ночью. Говорят, в лесу водятся вендиго. Женщина Уилер открыла способ вызвать меня и подчинить своей воле, но как? Даже сейчас я чувствую на себе влияние Амхулука, а они веками держались на нижних уровнях. Эти культы Дагона в Новой Англии снова бушуют. И это только Америка. По всему Аду люди открывают природу своего существования быстрее, чем раньше. Некоторые ищут невидимых существ, демонов и умерших, во имя добра или зла. Любопытство заложено в их природе, но я чувствую, что судьба заставляет их решать этот вопрос. Инстинкт твоей подруги Абсин верен. Печать слабеет, причем намного раньше своего времени. Приближается схватка — не знаю, когда и как, но она будет между мной и моим братом. На этот раз я не сдамся. Мы заслуживаем большего. Все мы.

На протяжении тысячелетий Люцифер предлагал лишь сардоническое остроумие и бескорыстие. Страсть вновь зажгла огонь в его душе. Я часто объясняю его незаинтересованность меланхолией. Он никогда не призывал людей следовать за ним в его войне против Бога, но он сражался и проиграл за них.

— Война с Небесами? — шепчу я, трепет борется с нетерпением.

Люцифер качает головой.

— Возможно, до этого дойдет. Я знаю только одно: погода меняется. Я чувствую это в воздухе. И в центре этой собирающейся бури стоит Ник Холлеран. В последнее время этот человек не дает мне покоя, и наша встреча подтвердила его важность. Следи за ним, Сураз. Ради меня. Направляй его, если сможешь.

Люцифер ласкает мое лицо. Его прикосновение будоражит мою кожу. Я закрываю глаза, чтобы насладиться им. Ощущения напоминают мне о Небесах. Мой господин. Мой друг. Больше, чем это. О, как я желаю большего.

Но он никогда не даст этого.

— Сураз, — шепчет Люцифер. Он смотрит в мои глаза, в самую мою суть. Дьявол улыбается. — У Холлерана осталась одна жизнь. Смотри, чтобы он не потратил ее впустую. Каждый человек умирает, но я чувствую, что его смерть должна послужить какой-то цели.