Федор склонился над Степаном и прижал ухо к его груди:

- Дышит!

- Что же мы с ним делать будем?!

- Свяжем, а сами поедем в город к другому твоему "бывшему".

- На велике далеко не уедешь: он, если развяжется, нас быстро на мотике догонит, - покачала головой Маринка.

- На каком еще "мотике"? - не понял Федор.

- Так он ведь на мотоцикле с коляской приехал, а ты пердежа не слышал?!

- Значит, мы поедем на его мотоцикле, соображать надо!

- Ой, и правда, а я сразу не дотумкала.

- Помоги мне раздеть своего "ненаглядного" - я в контрика переоденусь для конспирации... Конспирация, додог'уша, пгег'ыше всего, как говорил "самый человечный из людей".

- Это кто?

- Да тот, что царю за брата отомстил.

- А-а...

Вдвоем они быстро раздели и связали Степана, так что когда он очухался, то с удивлением обнаружил, что сидит на стуле с опутанными бельевой веревкой руками и ногами, а перед ним стоит свой брат - контролер. "Развяжи, браток, - прохрипел Степан, вишь, подлая женщина меня как стреножила". "Браток" наклонился и попросил: "Скажи "а-а-а". Ничего не понимая, Степан послушно открыл рот и ощутил в нем противную сырую тряпку. "Предатель!" - хотел закричать он, но вместо крика получился лишь жалобный сдавленный вопль... Тут же он заметил, что сидит в трусах и в майке, и до него наконец-то дошла суть происходящего - он аж побагровел от бес- сильной злобы.

- Собери провизию в дорогу, - сказал Федор Маринке, - а я тут попрощаюсь кое-с-кем.

Он набросил на себя кожаную портупею, переложил пистолет из болтавшейся на бедре кобуры в просторный карман галифе (так ему показалось удобнее), подхватил с пола автомат, играючи взяв его за цевье, как рыбу за жабры, и в полном обмундировании, поскрипывая обтягивающими икры хромовыми сапожками, подошел к экрану телевизора.

- Не узнаете, Ваше Стукачество? - спросил он притихшего Царя.

- Жаль, что мы с тобой на Том Свете не встретились, серьезно сказал бородатый субъект в телевизоре.

- Еще будет такая возможность, - успокоил его Федор, которому отчего-то стало весело. Он даже не стал разбивать прикладом экран, как только что хотел сделать. - Живи до поры до времени.

Выходя из комнаты, Федор понял, отчего ему захотелось рассмеяться: встревоженный Царь со взлохмаченной бородой сильно напоминал барахтающегося на спине насекомого... эдакий живущий в телевизоре электронный паразит, жуткий, но беспомощный.

Маринка уже сидела в мотоциклетной коляске, держа на коленях корзинку с запасом сухих пайков.

- Давно мечтал подержать за рога такого зверя, - сел Федор за руль тяжелого и мощного "Урала".

- Ты водить-то умеешь? - настороженно спросила Маринка.

- Если бы ты видела, как я двадцать лет назад рассекал на мопеде, то не задавала бы таких глупых вопросов.

- О, Боже, спаси и помилуй! - вздохнула Маринка.

Федор резко рванул с места, и они с грохотом затряслись по ухабам, отпугивая ночную тьму светом единственного мотоциклетного глаза. "Да не гони ты так - дорвался! - у меня сейчас все яйца из корзинки повыпрыгивают!" - крикнула Маринка сквозь рев мотоциклопа... Короче, до знатока астрономии они добрались только к исходу ночи.

Маринка позвонила в дверь и, притулившись к уголку, тут же захрапела. Через минуту послышалось шарканье тапочек по паркету, и Федор ясно представил себе, как в следующий момент на пороге появится плюгавый старичок в тапочках с загнутыми кверху мысками, в халате, расшитом золотистыми знаками зодиака, и в коническом колпаке со сверкающими на нем звездочками восточный звездочет, одним словом. Однако его предрассветному бреду не дано было реализоваться в действительность: дверь открыл атлетического телосложения высокий мужчина лет сорока, которого с учетом одетого на нем спортивного костюма можно было вполне принять за десятиборца, если бы не роскошная эйнштейновская грива, придававшая ему сходство с африканским львом.

- Вы за мной? - спросил он Федора.

- Скорее, к вам, - Федор растолкал Маринку и впихнул ее в дверь.

- А, Бонифаций! - Маринка обхватила хозяина квартиры, повиснув на нем, как пьяный на столбе, и снова захрапела.

- Ну вы, ребята, корки мочите! - засмеялся хозяин. - Я думал, меня "брать" пришли.

- Есть за что? - усмехнулся Федор, поправляя на плече автомат. - Федор, - представился он.

- Лев.

- А Бонифаций - это фамилия?

- Скорее, прозвище, - улыбнулся Бонифаций. - Как бы то ни было, все меня именно так называют. Подержи, а я постель приготовлю, - он передал Федору Маринку и скрылся в гостиной. Вам вместе стелить? - донесся оттуда его голос.

- В данном случае это не имеет значения, но лучше вместе меньше постельного белья понадобится.

- А ты, Федор, рационалист! - засмеялся Бонифаций.

- Разбуди нас через четыре часа, - попросил Федор, - время дорого.

Через четыре с половиной часа все трое завтракали на кухне привезенными яйцами, которые хоть и были сварены вкрутую, все равно изрядно побились. Маринка взахлеб рассказывала Бонифацию историю о том, как "Федька проучил Степку": Федор в этой истории, естественно, выглядел настоящим героем, смелым и решительным, а о его превращении в кровожадного монстра тактично не упоминалось.

- Хватит про мои суперменовские подвиги рассказывать, нетерпеливо перебил Федор, кроша яичный желток в чашку с желудевым кофе. - Лучше доложи, зачем мы приехали.

- Это ты, Федя, сам доложи - ты командир, тебе и карты в руки, - Маринка поняла "намек" на болтливость и примолкла.

Федор извлек из внутреннего кармана кителя фотографии, вытер рукавом воду на столе и разложил их перед Бонифацием: "исходные ориентиры: останкинская телебашня и солнце - смотри последнюю фотографию. Время: около полудня, конец мая. Задача: определить место, в котором был сделан снимок". Бонифаций аккуратно взял со стола фотографию и стал молча ее рассматривать. На губах его заиграла непонятная улыбка.

- Сколько тебе понадобится времени, чтобы все вычислить?

- Нисколько, - положил Бонифаций фотографию на стол.

- Ты что, Боня, отказываешься?! - удивилась Маринка.

- Да, я отказываюсь вычислять, - кивнул Бонифаций.

- Все ясно! - поднялся Федор из-за стола.

- Не горячитесь, господин портупей-юнкер, - хитро улыбнулся Бонифаций. - Ответ готов!

Маринка кивнула Федору с открытым ртом, мол, я ведь говорила, что он гений.

- Ну и?.. - спросил Федор недоверчиво.

- Юго-восточная сторона парка Сокольники! - победно выдал ответ Бонифаций. - Не верите?

- Я верю, но не понимаю, откуда такой быстрый ответ, сказал Федор. - Может, ты нам и имя мальчика скажешь, не сходя с места?!

- Мальчика я не припоминаю, хотя его лицо мне кажется знакомым, а вот ограду я как облупленную знаю: в детстве через нее в парк по выходным лазил, когда вход платным был.

- А что, такая ограда только с юго-восточной стороны есть? - спросил Федор, не до конца еще веря в столь быстрый успех.

- Да нет, но ты сам указал ориентиры... А кто сей отрок, взирающий на нас с фотографии?

- Ивашка-Барабашка, - сказала Маринка.

- Неужели, царевич? - искренне удивился Бонифаций.

- Этот снимок я сделал с экрана телевизора, - пояснил Федор.

- Любопытное явление! Было бы крайне интересно разгадать его природу.

- Я думаю, ключ к разгадке нужно искать в прошлом: не родился ведь Барабшкин царем... а может, и и Барабашкиным не родился, - сказал Федор.

- Действительно, кто сказал, что его зовут Барабашкиным? Он сам и сказал, - согласился Бонифаций.

- Поди проверь у него документы! - добавила Маринка.

- Вот я и предлагаю установить его личность, - подвел черту Федор. - Наверняка сохранились какие-то составленные на него документы, и где-то еще живут люди, знавшие его до прихода к власти, ведь каждый человек оставляет след...

- Если это действительно человек, - прибавила Маринка серьезно.