Вскоре пришло сообщение, что на обочине дороги километрах в семи от места убийства Воропаева обнаружены "Жигули" темно-синего цвета. На сидении пятна крови. "Жигуленок" был угнан неделю назад из Краснодарского края. Перед этой машиной эксперты обнаружили следы протекторов другой машины. Вот они, два "Жигуленка", - сказал Николаев. - А в этой машине сидел за рулем раненый.Причем, раненый Кириллом. Полагаю, этот господин уже кормит рыб в Черном море...

День опять предстоял веселенький. Учитывая новые обстоятельства, Николаев и Гусев решили остаться в Ялте. Надо было отправлять в Москву Веру Георгиевну и транспортировать тела. А завтра было восьмое марта. Да, настроение никак не праздничное, - буркнул Клементьев. Тебе-то что, ты дома, - отвечал Николаев. А мне опять выговор по женской части. Ни цветов, ни гостинцев... А, может быть, завтра полетим, успеем здесь разобраться с делами? Нет, вряд ли, ответил он сам себе.

Они поехали в гостиницу. Николаев поднялся в номер Веры Георгиевны. Как вы? - глядя в пол, спросил Николаев. Она стояла перед ним в черном джемпере и длинной старомодной юбке бледная как полотно. Как? - попыталась улыбнуться она. - Сна не было, были кошмары. Знаете, закрываю глаза и лечу куда-то, в какую-то пропасть. И всюду Лена, всюду она...Калейдоскоп... Как в фильмах ужасов, превращение,она на моих глазах из ребенка превращается сначала во взрослую женщину, а потом... в то, что мы вчера видели.. Все. Хватит, Она встряхнула гладко причесанной головой. Когда мы летим? Вы летите сегодня в пятнадцать двадцать.

23 А нам с Константином Ивановичем придется задержаться здесь. А как с... Ну... Будут транспортированы этим же самолетом. Там вам помогут. Только вот Кирилл не сможет помочь вам в похоронах Лены. Что? Отказывается? Нервная система не выдерживает у этого хлюпика? Наверное, уже лег в какую-нибудь правительственную лечебницу или санаторий от четвертого управления? Да нет, Вера Георгиевна..., - замялся Николаев. - Дело в том, что его ночью убили. У б и л и?! Кирилла убили? Да. Его нашли часа в два ночи на берегу моря. Убит выстрелом из пистолета. Интересные дела, задумалась Вера Георгиевна. - Вот это уже я никак не могу объяснить. Да и я вам пока ничего не могу объяснить. И права на это не имею. Да я и не спрашиваю... Просто размышляю вслух... Вообще, Павел Николаевич, мне ночью стали приходить в голову странные мысли - а не организовал ли Кирилл убийство Лены и Андрея? Узнал как-то, что они в Ялте, а меня расспрашивал для виду. Для алиби, так сказать... Но если он организовал это зверское убийство, из мести, из злобы, то кто же убил его? Кто-то отомстил за них? А, может быть,он сам себя? Совесть замучила, ну бывает же... Нет, не сам себя, - ответил Николаев. И я его не убивала! А вообще-то, честно скажу, была бы уверена, что это он - точно убила бы, без зазрения совести! И всю жизнь потом этим гордилась! - Вера Георгиевна даже слегка покраснела от ярости. - Но я убийцу своей дочери не стала бы убивать из пистолета, я бы на куски его разрезала. Успокойтесь, Вера Георгиевна. Пойдемте, позавтракаем, а потом вам надо собираться. А я организую транспортировку тел. Повезут всех троих? Нет, тело Кирилла пока останется здесь. Нужен тщательный осмотр, его отвезут завтра. Подарок будет матери к восьмому марта,задумчиво произнесла Вера Георгиевна. - Ох, как жалко-то ее...Единственный сын... Я не люблю ее, но как жалко... И родителей Андрея жалко, я их совсем мало знаю, они такие простые, радушные, мы сидели как-то у них в Солнцево. Пельмени, водка, сало с чесноком...Как давно это было... А Андрей и Лена были совсем детьми...И вот... Вся их жизнь вместилась в двадцать четыре и двадцать семь лет. И Кирилл не дожил до тридцати... Какой все это кошмар...

Они спустились в кафе, где к Николаеву подошел Клементьев. Проведена экспертиза почерков Лены и Кирилла. Сличали с подписью на паспортах. Они идентичны. Письма написаны их руками. Да я, в общем-то, и не сомневался. Ладно, спасибо, Гриш.

Ему стал очень симпатичен этот на первый взгляд мрачный и малоразговорчивый человек, о котором он знал, что месяц назад он с двумя товарищами задержал пятерых вооруженных бандитов, державших в страхе весь Крым в течение полугода.

Бывший афганец-десантник, он терпеть не мог рассказывать что-то про свои подвиги и страшно злился, когда его об этом расспрашивали.

Убийство Кирилла Верой Георгиевной из мести за дочь было гипотезой совершенно маловероятной, учитывая письмо Кирилла и предметы, найденные на месте преступления, но Николаев был обязан проверить и этот вариант.Но она из гостиницы никуда не выходила и никому не звонила - телефонные разговоры из комнат Кирилла и Веры Георгиевны прослушивались.

Николаев проводил Веру Георгиевну до Симферопольского аэропорта, посадил в самолет.Привезли и тела Лены и Полещука в цинковых гробах.

Николаев и Гусев провели в Ялте целый день седьмого, а к вечеру восьмогоо вылетели в Москву. Письмо, написанное Леной Кириллу было приобщено к делу. Вере Георгиевне Николаев решил его не показывать. В Ботанический сад ее тоже решили не возить, она еле держалась на ногах и узнать про махинации дочери было бы для нее лишним ударом, которого она могла не выдержать.

... В восемь часов вечера исхудавший бледный Павел Николаевич ввалился домой. В аэропорту он купил букет цветов, а по дороге заехал в магазин за бутылкой шампанского. С праздником тебя, Тамара! И тебя, Верочка! - поздравил он своих женщин. - Упустил я и Кирилла, - тяжело вздохнул он...

Тамара промолчала.

... О смерти Кирилла он решил сообщить отцу. Позвонил ему на работу. Но того не оказалось на месте. Тогда он позвонил домой.

Нина Владимировна, Николаев беспокоит. Простите меня... У меня для вас тяжелая новость. Я знаю, мне звонила перед вылетом Вера Георгиевна. Лену и Андрея убили в Ялте. Какой кошмар! Да, кошмар, но это еще не все. Извините меня, я не решился звонить вам вчера в праздничный день, я прилетел вечером... Да что такое?! Дело в том, что прошлой ночью убили Кирилла. Примите мои соболезнования.

Последовало долгое молчание. Потом раздались странные хлюпающие звуки. Нина Владимировна! Успокойтесь. Я могу к вам приехать, если надо. М-м-м, - стонала несчастная мать. - За что мне все это?! За что?!!! Он же у меня единственный... Единственный... Я приеду к вам. Через двадцать минут буду. ... В дверях подъезда Николаев столкнулся с Воропаевым, только что вошедшим в подъезд. Владислав Николаевич тяжелым мутным взглядом поглядел на Николаева. Не уберегли? - мрачно спросил он, протирая очки носовым платком. Мы не уберегли. И вы не уберегли, - уточнил Николаев, отметая упреки отца. - Прежде, чем подняться в квартиру, я вам кое-что расскажу, хоть и не имею на это права. Жаль, что я вам не дозвонился. Не мое это дело сообщать матерям о смерти детей. А мне уже пришлось это делать дважды и еще придется давать объяснения Полещукам.