Глава 17

― Так ты относишься к моему обещанию? ― гоблинша плюнула в них водой. ― Если ты не сдержишь свое, я заберу твоего брата. Фэр позволит мне забрать его. Я не собиралась просто смотреть на него и любоваться. Мне хотелось потянуть его вниз и сжимать до тех пор, пока все пузыри не выйдут наружу!

Гоблинша исчезла под покрытой листвой гладью пруда. Тиган обернулась и увидела, что Эйден и Люси смотрят на нее с ужасом.

― Пошли, ― сказал Финн. ― Надо убираться отсюда.

― Но как же то, что сказала гоблинша? ― спросил Эйден. ― Тиа обещала.

― Будем решать проблемы по мере поступления, ― решил Финн. ― Эта болотная женщина относится к низшим сидхе. Реальность встает на сторону Высокородных, если они обманом вытягивают обещание. Но я не думаю, что саламандра способна на это. Она родилась в грязи и слизи. Кстати, это было отвратительно.

― Что? ― Тиган покраснела. ― Угрожать проглотить палец? Ты же проглотил его.

― И меня вырвало, если ты не заметила.

― Тиган однажды ела жуков, ― вспомнил Эйден. ― На уроке естествознания.

― Черви ― это не жуки. И они были жареными.

Финн и Эйден поморщились.

― Ради всего святого, мне нужно было как-то выиграть время! Если бы я не заставила ее дать обещание, она бы позвала Фэра Дорхэ, и за нами уже гналась бы стая.

― Тоже верно, ― Финн снова пошел вперед.

Тиган с облегчением обнаружила, что по мере того, как они шли, земля становилась все тверже. Лягушачий народ остался позади, когда болота сменились кленовым лесом, но без песни Эйдена у них не было четкого маршрута.

Эйден попытался запеть, но его голос был таким хриплым, что Тиа было больно его слышать. Он остановился и прижал руку к горлу, его глаза наполнились слезами.

― А что, если появятся монстры, а я не смогу петь?

Люси порхала вокруг его головы, ее глаза вспыхнули красным, после чего она исчезла среди деревьев.

― Побереги свой голос, мелкий, ― Финн поднял упавшую ветку длиной и толщиной с его руку. ― Я возьму монстров на себя.

― Хорошо, ― Эйден вытер нос рукавом.

Люси появилась снова, пробиваясь сквозь воздух, изо всех сил пытаясь удержать жука размером с ее голову. Он бешено жужжал, пытаясь вырваться. Она подлетела к лицу Эйдена и попыталась засунуть жука прямо ему в рот. Эйден прижал руку к губам.

― Нет, ― прокричал он сквозь пальцы. ― Я не ем всякую гадость! Отдай его Тиган!

Люси отпустила жука, и он с жужжанием улетел, как тяжелый грузовой самолет, низко опустившись над мшистой землей. Фея внимательно рассматривала Эйдена, скрестив руки на груди, а затем снова улетела.

― Что она делает? ― спросил Эйден.

― Думаю, она пытается подбодрить тебя, ― сказала Тиган.

На этот раз Люси вернулась очень быстро. Она несла большую шишковатую ягоду.

― Похоже на ежевику, ― сказала Тиган. ― Только не ешь, мы не знаем…

Но фея уже сунула ягоду Эйдену в рот.

― На вкус тоже как ежевика, ― сказал он, причмокивая губами. ― Спасибо, жучок.

Люси сделала сальто и снова улетела.

― Давайте двигаться дальше, ― Финн взмахнул дубинкой. ― Чем дальше от болота, тем лучше.

Тиган взяла Эйдена за руку.

― Прости, что заставила тебя петь песню принцессы. Это было неправильно. Нехорошо обманывать людей, заставляя их делать то, что ты хочешь.

― А ты прости, что я… ― Эйден взглянул на Финна. ― Ну, ты поняла.

Тиган сжала его пальцы.

Люси вернулась с новой ягодой. Эйден открыл рот, и она положила ягоду внутрь, а затем снова улетела.

― Ты могла бы принести что-нибудь такое и нам тоже, ― сказал Финн, когда она появилась с еще одной. Фея зашипела на него и продолжила кормить Эйдена, будто крошечная птичка-мать, пытающаяся насытить своего невероятно большого птенца.

В конце концов они оставили ягодные кусты позади. Люси сдалась и вернулась в волосы Эйдена, устраивая там гнездо.

― Ты же не собираешься отдать меня Темному Человеку, правда? ― спросил Эйден, когда болото осталось далеко позади.

― Нет, конечно, ― сказала Тиган. ― Почему ты вообще спрашиваешь об этом?

― Я слышал его песню, когда был под водой. Он сказал, что оставит меня у себя навсегда.

― Не говори глупостей. Он даже не знает, что мы здесь.

Эйден вздрогнул.

― В его песне говорилось, что я… умру здесь.

Финн остановился и обернулся.

― Этого не случится. Я не позволю ему отнять тебя у нас, дружище. Мы покинем это место вместе.

Эйден пристально посмотрел на него.

― Обещаешь?

― Обещаю, ― без колебаний ответил Финн.

Эйден кивнул.

― Тем более, как он вообще тебя удержит? Ты же у нас потрясающий.

Губы Эйдена изогнулись.

― Да, ― ответил он. ― Совсем чуть-чуть.

Люси, по всей видимости, закончила строительство и была довольна результатом. Она слетела с его головы, сорвала цветок с ветки, вернулась с ним и торжественно водрузила на голову Эйдена. Эйден протянул руку и схватил фею в одну руку, а цветок в другую.

― Никаких цветов, ― он выбросил цветок. ― Я мальчик. Не хочу, чтобы у меня в волосах были цветы.

Глаза Люси стали темно-синими.

― Ты можешь там сидеть, ― Эйден посадил ее себе на голову. ― Только никаких жуков и никаких цветов.

Фея радостно защебетала и завращала глазами-калейдоскопами, оглядываясь по сторонам.

Пейзаж снова изменился. По обе стороны тропинки росли гигантские папоротники.

Финн коснулся руки Тиган и указал вперед. Деревья там отличались от тех, что они видели ранее в Маг-Мелл. Они скручивались и переплетались вместе в форме… собора.

Воздушные опорные корни, как у древних кипарисов, прикрепляли каждый толстый древесный ствол к лесной подстилке, скручиваясь в фантастические летающие контрфорсы, прежде чем погрузиться в землю. Стволы, образующие стены, стояли так близко друг к другу, что, если бы они не разделялись на высоте двадцати футов над землей, изгибаясь и переплетаясь, образуя сводчатую крышу, Тиган бы приняла их за одно огромное дерево.

Там был дверной проем, к которому вела хорошо протоптанная дорожка.

― Думаешь, здесь живет Фэр Дорхэ? ― прошептал Финн.

― Не знаю, ― ответила Тиган.

Вблизи деревья еще больше походили на сплошную, покрытую мхом стену.

― Мама рисовала это место, ― отметил Эйден.

Он был прав. Их мама также рисовала фей и Зеленозубую Джинни, но это совсем другое. Это была ее любимая картина, любимый пейзаж.

― Фэра Дорхэ здесь нет, ― Тиган была в этом уверена. ― Но я должна выяснить, кто там живет. Идем.

Ее желудок сжался, когда они подошли к открытому входу.

Двери не было, как и возможности постучать в замшелые стены, поэтому Тиган вошла внутрь, а Эйден и Финн последовали за ней. Это было похоже на то, как если бы они вошли в часовню, молитвенный дом, сделанный из живых растений. Плющ каскадом сползал по стенам.

Она слышала, как Эйден затаил дыхание. Резной деревянный стол, подсвечники, солнечный свет сквозь ветви… это была еще одна картина ее матери.

В кресле у самой двери сидела бледная девушка с пяльцами для вышивания на коленях. Плющ обвивал ее длинные светлые волосы, а платье было украшено цветами. Она была поглощена своим рукоделием. Если не считать Эйлин Уилтсон, то она была самой красивой девушкой, которую когда-либо видела Тиган.

― Прошу прощения, ― привлекла ее внимание Тиган.

Девушка удивленно подняла глаза. Пяльца упали на пол, когда она резко вскочила.

― Эйлин! ― воскликнула она и заговорила на языке, похожем на гэльский язык Мамио. Ее слова оборвались, когда она увидела карие глаза Тиган. Она посмотрела на Финна и Эйдена, а затем совсем замолчала, растерявшись.

― Ну, я понял большую часть ее слов, ― сказал Финн. ― Она ждала вашу маму.

― Она видела папу? ― спросил Эйден.

Финн снова заговорил, но девушка покачала головой.

― Эйлин? ― в ее голосе звучала мольба.

Финн коснулся руки Тиган.

― Aileen’s deirfiúr, Teagan, ― он указал на Эйдена. ― Aileen’s mac, Aiden.

Девушка прижала ладонь ко рту и покачала головой. Она подошла ближе и вгляделась в лицо Тиган. Слезы наполнили ее голубые глаза, а затем она заговорила так быстро, что слова, казалось, спотыкались друг о друга. Когда она остановилась, Финн кивнул ей.

― Я не все понял, ― сказал Финн. ― Но достаточно. Тиган, Эйден, я хочу познакомить вас с вашей тетей Ройзин. Младшей сестрой вашей матери.

― Тетей? ― спросил Эйден. ― У нас есть тетя?

Тиган попыталась подсчитать в уме, но цифры никак не сходились. Этой девушке явно не могло быть больше пятнадцати. Если Эйлин покинула Маг-Мелл, когда ей было двенадцать, то это было… двадцать семь лет назад. Но ее мать знала Ройзин… и дала ей обещание.

Ройзин настороженно посмотрела на фею, выглядывающую из волос Эйдена. Она что-то сказала, и Финн ответил кивком.

― Она говорит, что феи ― мерзкие существа, ― перевел он. ― Они выдергивают волосы из носа.

― Уже знаем, ― Тиган потерла нос. ― Спроси ее, что ей обещала Эйлин.

Когда Финн закончил вопрос, Ройзин обратила сияющие глаза на Тиган и начала говорить, указывая на зал вокруг них.

― Она обещала, что найдет способ для Ройзин выбраться из Маг-Мелл. Темный Человек держал в плену их обеих, но тетя Эйлин привела ее сюда, ― он махнул рукой в сторону зала, ― в руки Иггдрасиль, чтобы Ройзин была в безопасности. Это единственное место в Маг-Мелл, куда Дорхэ не может попасть.

― Скажи ей, что с мамой что-то случилось, но она вспомнила о своем обещании перед смертью.

Финн едва заговорил, как Ройзин покачнулась. Он поймал ее за руку, чтобы она не упала.

― Что случилось? ― Тиган подошла к ней с другой стороны, чтобы помочь.

― Она не знала, что ее сестра умерла, ― пояснил Финн. ― Я мог бы помягче сообщить об этом.

Тиган взяла Ройзин под другую руку, и они помогли ей сесть в кресло. Финн опустился на колени рядом с ней и очень тихо заговорил.

― Что он ей говорит? ― спросил Эйден.

― Думаю, о маме, ― сказала Тиган, когда Ройзин подняла на нее глаза. ― И о нас.

Пока Финн продолжал, лицо Ройзин побледнело и застыло, а затем она склонила голову. К тому времени, когда он закончил, длинные светлые волосы девушки свисали занавесом перед ее лицом, но Тиган догадалась, что Ройзин плакала.