Глава 32

Бородач

Лицо Лейлы возникло на дисплее, в то время как моя небритая рожа отсвечивала в маленьком квадратике в углу экрана. Ранее мы не позволяли себе частых сеансов по видеосвязи, в первую очередь потому, что я не хотел, чтобы она видела мою комнату. Любая малейшая деталь могла намекнуть на мое местоположение, поэтому я был крайне осторожен. Но уже неделю я находился в Майами, а венесуэльский бордель, куда меня водил Диего, был закрыт за антисанитарию. Целую неделю меня не касалась ни одна из телочек. И если никто не мог отсосать мне, то секс по видеосвязи был лучшей альтернативой.

— Ты скучаешь по мне? — поинтересовалась Лейла, касаясь губами экрана.

— А по мне? — вмешалась стриптизерша. Она прикусила свою губу, которую я терзал всего неделю назад. Они у нее настолько пухлые, что, кажется, словно жуешь жевательную резинку.

Они обе валялись на кровати рядышком друг с другом. Я мог видеть изголовье кровати, светло-серые стены, узоры на простынях под девчонками. Но то, что я действительно хотел увидеть, было скрыто под одеялом.

— Черт возьми, да, — ответил я, бросив взгляд на свой член, который уже был наготове.

Теперь, я уже знал, куда повернет этот разговор, и какие следующие два вопроса мне зададут. Они полюбопытствуют, когда я вернусь домой, и когда у них будет возможность меня навестить. Во время последнего разговора Лейла пыталась копнуть еще глубже, расспрашивая меня о моем детстве, о том, сможет ли она познакомиться с моими друзьями и о прочем дерьме. Она явно видела во мне нечто большее, чем просто игрушку для секса. Это выглядело так, словно она хотела отношений.

Я не хотел выслушивать расспросов. Чертовски не хотел быть связанным с одной женщиной, а тем более с двумя, которые шпилят друг друга. Мне хотелось оборвать сеанс связи, вернуться в тюрьму и насладиться криками. Но когда я был в Майами, мой член нуждался в том, чтобы быть внутри них. В задницах, ртах, кисках — но я мог довольствоваться тем, что есть. Других вариантов не было.

Поэтому я не гнушался тем, чтобы звонить им несколько раз в неделю, вести переписки, в процессе которых Лейла забивала мой почтовый ящик их интим-фотками.

— Что на тебе надето? — спросил я.

Лейла склонила телефон так, чтобы я мог увидеть ее сиреневый кружевной лифчик. Затем камера скользнула еще ниже, демонстрируя мне ее пупок и трусики в цвет.

— А на тебе? — обратился я к стриптизерше.

На ней была черная комбинашка, сквозь тонкую ткань были видны ее розовые соски и киска. Она коснулась себя, и я почти ощутил вкус соков на ее пальцах.

— Ради всего святого, — прорычал я, когда Лейла вновь направила камеру на их лица, — иди и вылижи ей пизду.

— К кому ты сейчас обращаешься? — уточнила стриптизерша.

Это, мать вашу, не имело никакого значения. Я просто хотел видеть язык, ласкающий киску, и пальцы, терзающие влагалище.

— К тебе, — выпалил я, помогая им разобраться с ролями.

— Ты слышала это? — спросила стриптизерша, как только ее губы коснулись живота Лейлы.

Понадобилось мгновение, чтобы я понял, что она говорит не со мной.

— Ты кого-то ждешь? — поинтересовалась у нее Лейла.

— Нет, — ответила стриптизерша, отстранившись от Лейлы, — я пойду и посмотрю, кто это.

— Что происходит? — вмешался я.

— Кто-то ломится в дверь, — пояснила Лейла.

— Какого хрена швейцар не сообщил тебе о визите?

На лице Лейлы читалось волнение.

— Понятия не имею.

— Он не мог никого просто так пропустить. Это идет в разрез с чертовыми правилами здания. Я уверен. Лейла...

Она не смотрела в камеру, но как только я обратился к ней, вернулась ко мне.

— Звони на стойку и поинтересуйся, почему он не поставил тебя в известность.

— Постой, кажется, я что-то слышу.

Телефон продолжал двигаться вместе с ее рукой, то приближая, то удаляя ее лицо, прежде чем она снова собралась, давая мне лучший обзор.

— Лейла, она хоть надела что-нибудь?

— Халат, — ответила она спустя несколько секунд.

Ее глаза судорожно гуляли по комнате, зрачки расширились, а дыхание участилось, выдавая то, как сильно она напугана.

— Что там, мать вашу, творится? Ты видишь что-нибудь? Слышишь? Скажи мне.

Фрагменты интерьера замелькали на дисплее, что означало, что Лейла куда-то идет. Дверь в спальню, коридор, кухонный стол...

— Боже, — ахнула она.

Я вскочил с кровати, мое сердце билось так, как никогда в последнее время.

— Лейла, слушай меня. Немедленно вернись в свою спальню и позвони гребаным копам.

— Бородач.

— Введи меня в курс дела, чтобы я понимал, чем могу помочь. Скажи мне, что...

— Бородач, — ее голос был преисполнен ужаса, — чтобы ты не решил, не звони в полицию.

— Лейла...

Меня прервал самый истошный, самый совершенный крик. Не мог утверждать исходил ли он от Лейлы или от стриптизерши, но он захватил мой слух, и я перестал метаться по комнате. Один единственный звук сказал мне так много. Я услышал боль, отчаяние, сопротивление и страх.

— Лейла, ответь мне.

— Бородач, — крикнула она.

А потом ее телефон отключился.

Я нашел ее имя в списке своих контактов, выслушал четыре гудка, прежде чем был перенаправлен на голосовую почту. Я повторил это еще раз и еще, и на четвертый раз гудков уже не было, только просьба оставить сообщение. Кто бы ни пришел к ней, он отключил ее мобильник.

С трясущимися, как черт знает у кого, руками я полез в интернет, чтобы найти номер основного телефона в доме Лейлы. Швейцар или еще кто-то, находящийся в зоне лобби, должен был ответить. Но этого не произошло.

Я уставился на свой мобильник, ощущая дискомфорт из-за того, что кипело внутри меня. Затем я переместил свой взгляд на сумку, лежащую на полу, зная, что в ней есть связка ключей, которые помогут мне попасть в квартиру Лейлы. Она дала мне ее, когда я навещал их в последний раз.

К черту все.

Я бросился вниз, в тюрьму, где в комнате наблюдений сидели Шэнк и Диего, следя за заключенными по мониторам.

— Где этот долбанный самолет? — рявкнул я.

Оба обернулись в мою сторону.

— Он на пути сюда, — ответил Диего. — А в чем дело?

— Он нужен мне прямо сейчас. У девчонок что-то стряслось, и мне нужно лететь, чтобы проведать их.

— Что ты имеешь в виду под «что-то стряслось»? — уточнил Шэнк.

— Бля, чувак, я не знаю, — ответил я, проведя рукой по своей короткостриженой голове. — Только мы общаемся по видеосвязи, а в следующую минуту она кричит так, словно ее убивают. Она просила меня не сообщать в полицию, а теперь ее телефон отключен. У меня плохое предчувствие в связи с этим, и единственное, что поможет избавиться от него — это полететь и разобраться во всем.

Парни переглянулись, а затем снова уставились на меня.

— Я не думал, что у тебя все так серьезно, — отметил Диего.

— Это не то. Дело не в этом. Просто, понимаешь... Дерьмо, я не хочу, чтобы с ними что-то случилось. И я не могу... — я замолчал, не в силах дальше подбирать слова.

К счастью, в этом и не было необходимости. Парни знали, что творится сейчас в моей голове.

Диего взял свой телефон и постучал по дисплею.

— По всей видимости, самолет в часе полета от нас, — заявил он, — я свяжусь с пилотами и оповещу их о планах.

Я пораскинул мозгами, сколько времени мне понадобится для того, чтобы добраться в аэропорт, сколько времени проведу в полете и через сколько окажусь у них дома. Любой коммерческий рейс будет иметь пересадку в Каракасе, и этого не избежать, даже если бы по расписанию он был прямо сейчас. Поэтому бесспорно лучшим вариантом был частный рейс.

— Я отправлюсь в аэропорт прямо сейчас на случай, если вдруг самолет приземлится пораньше.

— Я провожу тебя, — заявил Шэнк, вставая и следуя за мной к двери.

— Бородач, — окликнул меня Диего, когда мы были уже у выхода.

Я обернулся.

— Что?

— Позвони мне, как окажешься на месте.

Я согласно кивнул, ощущая присутствие Шэнка за своей спиной, а потом услышал грохот металлической двери.

***

Кто-то из парней, по всей видимости, связался с транспортной компанией, так как внедорожник ждал меня прямо у трапа самолета. Я запрыгнул в машину и продиктовал водителю адрес Лейлы. Как только он тронулся, я достал свой мобильник и набрал Лейлу еще несколько раз. Ее телефон все еще был недоступен. Я корил себя за то, что не удосужился взять номер у стриптизерши, и к тому же никак не мог пробить его через интернет.

Но я мог найти телефон офиса, где она работала. Я отрыл его в справочнике, хотя и предполагал, что ни ее, ни ассистентки не окажется на месте. И все же я обязан был попытаться. Не прошло и секунды после соединения, как автоответчик сообщил мне, что абонент недоступен.

Я не хотел верить в это и набрал еще раз.

— Что за хуйня? — прорычал я и швырнул мобильник на заднее сидение.

Когда мы подъехали по нужному адресу, я едва находил в себе силы, чтобы дождаться пока водитель припаркуется, прежде чем выскочить из машины и пронестись через вестибюль. Швейцара на месте не было. Я понятия не имел, где он, черт подери, но и не пытался его искать. Я просто ударил кулаком по кнопке лифта и стал ждать, когда он прибудет. Войдя в кабину, я выбрал нужный этаж и еле сдерживал свое рвение, пока лифт поднимался.

Это гребаное чувство вновь забурлило внутри меня. Это было нечто тревожное и отягощающее, и чем ближе я подходил к квартире Лейлы, тем сильнее оно становилось.

Когда моя рука легла на дверную ручку, было достаточно небольшого нажатия, чтобы дверь поддалась без всякого ключа. Я щелкнул выключателем у двери и не поверил своим глазам.

Ее квартира была полностью вычищена. Внутри не было ничего, даже люстры. Только стены, пол и встроенное освещение.

Вся эта хрень была лишена всякого смысла.

Лейла только недавно была здесь. Я видел изголовье ее кровати и одеяла во время сеанса видеосвязи. Видел ее спальню, коридор и мельком кухонный стол. Я все еще ощущал ее островной запах здесь.

Я прошел мимо кухни, заглядывая в каждую комнату, но все они были идентичными — стены, пол и встроенное освещение. Ничего более.