— У меня нет проблем, - рычу я. Я просто не хочу видеть Мелинду. Прошлой ночью она висела на мне как приклеенная, даже настаивала на том, чтобы остаться и убрать беспорядок на вечеринке, не уходя до полуночи. У моей двери был неловкий момент, когда она обняла меня, а затем подняла лицо для поцелуя.

Мне так жаль Дженни, Ронан. Я здесь, если я тебе понадоблюсь.

Нова делает медленный глоток своего кофе.

— Я предсказываю помолвку к Рождеству, а затем весной - свадьба. Ваш фарфор будет классического белого цвета, а кастрюли и сковородки - из нержавеющей стали.

— Никто не женится. Где она сейчас? - Говорю я, когда моя нога начинает болеть от моего согнутого положение.

— Она поворачивает на нашу улицу. У нее опущен верх, вокруг волос повязан шарф, и большие солнцезащитные очки. Ты видел ее брючный костюм прошлой ночью? Божественно.

От меня исходит раздраженный шум.

— Я не заметил.

И все же… Я заметил Нову в ее рубашке Джонни. Я видел изгибы под ее джоггерами, тонкие черты ее лица, томную манеру, с которой она двигалась. В тот момент, когда она обернулась на кухне... я напрягся.

— Я слышу, как Бритни Спирс играет в машине. Да. - Она переворачивает свое боа, затем поет несколько тактов

— Oops!.. I Did It Again. - Она останавливается и с любопытством смотрит на меня. — Ты с ней спишь?

— Что? Нет! - Долгий обиженный вздох вырывается из моей груди. Я не могу связываться ни с кем из Блу Белл. Я не хочу никого обманывать. — Лоис пытается свести меня. Я не забываю ее планы.

— Хм. - Она садится на верхнюю ступеньку и смотрит на улицу, показывая мне свой профиль, и это позволяет моим глазам непрерывно блуждать по ее лицу. Ее светло-русые волосы ниспадают прямыми прядями на плечи, когда солнце освещает их медовыми бликами. Длинные темные ресницы, изогнутые брови, прямой нос...

— Она въезжает на твою подъездную дорожку. Должна ли я сообщить ей, что ты здесь?

Я прищуриваюсь, глядя на нее.

— Просто... скажи мне, что она делает.

— Правда? Раньше я работала на радио. Я действительно мастер на все руки; я могу делать практически все, что угодно, если я настроюсь на это. У меня довольно хороший голос.

Моя бровь опускается.

— Хороший?

Она смотрит на мой дом, затем прочищает горло.

— Поразительная рыжеволосая девушка подходит к входной двери в дом и стучит, ждет, затем снова стучит. Держа в руках коробку с чем-то похожим на Dunkin’ Donuts, она смотрит на часы и постукивает каблуками, явно не ожидая, что ей будет отказано во входе в роскошный дом тренера.

— Я бы не сказал, что роскошный...

— Эта королева красоты Техаса не сдерживается и звонит в дверь.

— Игра для игры? Действительно. - Я пристально смотрю на нее.

— Мама всегда говорила, что если поначалу у тебя ничего не получается, постарайся больше шуметь... и подожди... она снова нажимает на дверной звонок. И еще раз. - Она цокает языком. — Это верно, она нарушила все нормы вежливости в Техасе и позвонила три раза. О чем бы она ни планировала поговорить с тренером в модных штанах, это важно и не могло ждать. Она хочет, чтобы он съел ее пончики, ребята.

— Ты сумасшедшая. Что за радио...

Она искоса смотрит на меня.

— Это было ток-шоу о женщинах, которые любят футбол, если ты знаешь. Я делала обзоры игр. Платили за это немного, но было весело. - Ее взгляд возвращается к дому.

— Подожди, что это? Она вытаскивает желтый стикер, сделанный компанией 3M.

— Ты выдумываешь дерьмо.

Нова поднимает руку.

— Тихо, - и продолжает. — Она достает ручку из своего Louis Vuitton - это потрясающее, одно из ограниченных изделий, которое вы нигде не найдете, - и пишет сообщение, которое, вероятно, можно было бы передать с помощью текста, но этот красивый мужчина-магнит, похоже, считает, что индивидуальный подход лучше всего. Она написала свою записку и теперь кладет ее... Подождите... Нет, она забирает ее обратно. Ее гордость поднялась на дыбы. Хорошая девочка. Не гоняйся за ним, дорогая, даже если ясно, что Тренер - приемный любимый сын города. Очень скоро они купят ему Эскалейд.

Я нахожу лучшую позицию и прислоняюсь спиной к стене крыльца.

— И... вот и все, ребята. Она уходит из дома. Останавливается, поворачивается! Она вернется? Нет. Красавица потерпела неудачу и покидает собственность. Она подходит к своей машине с надутыми губами. Черт возьми. Ее любовник упустил какую-то вкуснятину...

— Не ее любовник, - бормочу я.

— Она снова надевает шарф на голову. Она поворачивается, чтобы сесть в машину - подождите - она поворачивается и… святое дерьмо… машет... мне? - Нова  встает со своего места и машет ей рукой, улыбка появляется на ее лице. — Проклятие. Она в своей машине. Пункт назначения: мой дом.

Я стону.

— Не говори ей, что я здесь. Пожалуйста.

Она взбивает волосы, затем вытирает слюни с лица.

— Как я выгляжу?

Я скольжу взглядом по ней, задерживаясь на изгибе ее груди под майкой.

— Я думаю, ты знаешь. - Горячо .

— Восхитительно растрепанная? - Она пожимает плечами. — Это напоминает мне о том времени, когда Джимми Локхарт прятался в моем шкафу. Он залез ко мне в окно, и мы пытались вести себя тихо, но он случайно сбил лампу с моей тумбочки. Я накрыла его одеждой и мягкими игрушками. Я чуть не описалась, когда мама вошла в мою спальню, чтобы проверить меня. Конечно, мне нравился  Джимми. Ты - нет. - Она встает и поправляет свою майку. — Она здесь. Сиди смирно, модные штаны.

И она исчезает из поля моего зрения, спускаясь с крыльца босиком.

Когда я не могу разобрать их слов, я подползаю ближе к краю, чтобы хоть мельком увидеть, что происходит.

Моя нога на что-то натыкается - черт возьми! - и я оборачиваюсь, чтобы увидеть плантатор, раскачивающийся взад-вперед, оранжевый горшок на проволочной подставке для растений. Я протягиваю руку, чтобы схватить его, но горшок опрокидывается с крыльца и с глухим стуком падает на траву внизу.

— Что это было? - Спрашивает Мелинда, повышая голос. — Твое растение только что упало.

— Спарки. Он обожает переворачивать растения.

— Разве это не он на окне? - Спрашивает Мелинда.

Черт. Я бросаю взгляд на стекло и вижу кота на спинке стула. Его глаза встречаются с моими и передают, Попал.

Нова прочищает горло.

— Да, эм, ну, видишь ли, у меня много кошек.

— Они все такие же злобные, как эта? - Спрашивает Мелинда.

Нова начинает рассказывать о том, что Спарки - собака кошачьего мира, и я сдерживаю смех.

— Кто-то на твоем крыльце? - Спрашивает Мелинда.

Нова кашляет. Однажды. Дважды.

— Нет. Это была я. Я, эм, думаю, у меня грипп. Ты не должна подходить слишком близко.

— Сейчас не сезон гриппа.

Нова кашляет.

— Никогда не знаешь наверняка. Извини. Тебе лучше уйти.

Я слышу еще больше бормотания между ними, пока, наконец, двигатель Мустанга не оживает.

По радио звучит Бритни, затем затихает, когда она уезжает.

— Она думает, что я болезненная, сумасшедшая кошатница, - ворчит Нова, поднимаясь обратно на крыльцо и плюхаясь  рядом со мной. Она скрещивает ноги и кладет локти на бедра, ее руки покоятся под подбородком, когда она пристально смотрит на меня. Она не смотрит на шрамы - нет, эти радужки соединяются с моими и не отпускают.

— Ты должен мне петунию, - говорит она. — С другой стороны, Мелинда извинилась за то, что припарковалась за моей машиной прошлой ночью, и пообещала, что больше так не сделает. По ее словам, она будет часто бывать здесь, и она будет пользоваться подъездной дорожкой. Кроме того, ее отец обожает тебя. Он бустер, да? Я помню, что в свое время он был футболистом.

Я киваю.

— Ты должен также купить мне кошку. Я ненавижу лгать людям.

Я имитирую ее позу и смотрю ей в лицо. Я слышу щебетание птицы, стук дятла, машина, но все это блекнет...

Вокруг нас странное напряжение, воздух сгущается.

Она нарушает это, отводя от меня взгляд.

— Спарки нужен приятель. Я предупреждаю тебя, они дорогие. Я выберу одного, да?

— Конечно. Спасибо за помощь.

— Мне нравится видеть, как ты извиваешься, - бормочет она.

— Почему?

— Расплата. - Медленный румянец поднимается от ее шеи к лицу, когда она что-то бормочет под нос.

— Что это было?

Она прочищает горло.

— Просто... у жизни забавное чувство юмора.

Прежде чем я успеваю попросить ее уточнить, мой телефон разражается припевом песни Take the Money and Run.

— Извини, я на минутку. - Встав, я иду на другой конец крыльца, сохраняя свой голос тихим, я повернулся спиной к Нове. — Реджи. Привет, чувак. Давненько не виделись. Что у тебя есть для меня?

Он издает грубый смешок, и я представляю его в его высотном здании на Манхэттене, его огромный U-образный стол, фотографии с его рукой, обнимающей спортсменов, на стене позади него. Один из крупнейших агентов в спорте, этот человек никогда не прекращает работать.

— Как там дела в Техасе? Ты купил себе какие-нибудь ковбойские сапоги? На самом деле, я бы хотел это увидеть.

— Это Блу Белл, и нет, у меня их нет.

— Жаль. Как дела в старшей школе? Слышал, ты выиграл свою первую игру. Твой квотербек выглядит хорошо. Сколько ему лет?

Предоставьте Реджи быть в курсе последних новостей, вести разведку.

— Это Тоби. Ему семнадцать. Что у тебя? - Спрашиваю я.

— У меня есть зацепка по поводу возможной работы в колледже. Как ты относишься к Стэнфорду?

— Калифорния. Я люблю солнце. Какая работа?

— Тренер квотербеков. Это то, что делал там Данбар, но ходят слухи, что его поймали, кем-то из персонала, употребляющим кокаин. В прошлом году его арестовали по обвинению в употреблении наркотиков, и команда смотрела на это сквозь пальцы, но это уже второй раз, и я чувствую, что он пройдет реабилитацию, а потом, возможно, уйдет в отставку. Уильям Хайт - главный тренер, ты его знаешь, и он невероятен. Я упомянул твое имя в разговоре, и был от него некоторый интерес, но мы должны играть в открытую.

— Хм.

— Это престижная школа с давними футбольными традициями. Ты бы отлично смотрелся в белом и красном.