Глава 13

— Гарт, ты уверен, что из замка никто не выходил?

 

— Абсолютно уверен, Ваше высочество! Когда этот прохвост сюда прибыл, они сразу подняли мост и больше его не опускали.

 

— Сколько в замке людей?

 

— Я спрашивал у местных крестьян, Ваше высочество. Почти всю дружину барон забрал в столицу, так что осталась одна, максимум - две дюжины.

 

— Ваше мнение, дорогая супруга?

 

— Как говорил один хороший человек, нет человека – нет проблемы, так что сжечь всё к чертовой бабушке!

 

— Дорогая, и чем же Вы собираетесь поджигать каменный замок? — с некоторым ехидством в голосе уточнил принц.

 

— В идеале для этого подошёл бы napalm, — без запинки ответила Дозабелда.

 

— Прости, что?

 

— Не бери в голову, дорогой, всё одно его нет и в ближайшее время не будет, — матушка Ираида тяжело вздохнула и продолжила, — придётся штурмовать.

 

— Но у нас нет осадных лестниц, — робко возразил Гарт.

 

— Несущественно, — сказал как отрезал Уло, — высота стен не более сорока локтей. Сделаем лестницы максимум за полдня.

 

— Возражаю, — воскликнула Дозабелда, — нам ни к чему лишние потери, да мы и никуда не спешим; предлагаю снести стену.

 

— И как же? — вновь ехидно уточнил принц.

 

— Я тут видела большую кучу камней, так что снаряды для trebushe есть.

 

— Для чего? — не понял Аэриос.

 

— Для машины, которую под моим руководством построят к завтрашнему утру, дорогой...

 

 

 

***

 

— Госпожа! Замок окружен, — седой гвардеец предано смотрел на баронессу.

 

— Благодарю, Тейсе, — холодным, почти ледяным тоном ответила молодая женщина лет двадцати и, повернувшись к служанкам, приказала, — отнесите моих малюток в донжон и позовите сюда мою падчерицу.

 

— Звала Езалила? — девушка лет шестнадцати, пришедшая спустя пару минут в большой зал замка, обратилась к хозяйке.

 

— Да, Калма, — холодно улыбнувшись, ответила баронесса, — боюсь, на бал тебе в ближайшее время попасть не удастся.

 

— Я догадываюсь, — так же холодно улыбнувшись, сказала падчерица и уточнила. — У нас есть шансы?

 

— Если стены падут, то нет, — спокойным тоном сказала Езалила.

 

— Тогда я пойду за своим кинжалом.

 

— Не смею задерживать, но хочу тебя попросить посидеть с моими крошками: мало ли где я окажусь... в неподходящий момент.

 

— Хорошо... — девушка повернулась и, перед тем как уйти, тихо произнесла. — Никогда не назову тебя матерью и вряд ли мы станем подругами, но, по крайней мере, выйдя замуж за моего отца, ты не пыталась мешать мне жить.

 

— Смысл, Калма? — так же тихо ответила Езалила, — ты не мешала жить мне - я не мешала тебе. Это просто здравый смысл.

 

***

 

Из дневника Мустынеса из Джуодеса, баронета Джуодеса, наследника барона Джуодеса:

Спустя три месяца как мой отец, отбыл в столицу по делам баронства, к стенам замка подступило войско мятежников. Несколько десятков тысяч (зачеркнуто) Пара тысяч взбунтовавшейся черни. Святотатцы, сжегшие храм всех богов! Теперь они хотят сжечь и наш замок...

 

 

...Война отличается от того, как о ней пишут в свитках. Тейсе, старый воин, пришедший из свиты мачехи, не рискнул сделать вылазку. Судя по разговорам среди воинов, мы не сможем удержать стены, если на замок нападут хотя бы с двух сторон...

 

 

Второй день осады

 

 

Мятежники не нападают, вместо этого крестьяне строят заслон на дороге, ведущей в замок - видимо, готовятся к долгой осаде...

 

 

Третий день осады

 

 

Это был не заслон, а осадная машина! Она мечет в надвратную башню камни! Кто-то из местных подлецов рассказал, что её, в отличие от стен, не ремонтировали в этом году...

 

 

Четвёртый день осады

 

 

Слуги словно с ума посходили! Повариха спрятала все сковородки в подвал. Интересно, как она будет готовить? Прачка мажет лицо и руки углём, а служанка сестры пьёт и ходит с гвардейцами на конюшню.

 

 

Из всех слуг только бывшая кормилица детей мачехи и две её личные служанки, да пара старых слуг моего отца честно делают свою работу. Чем занимаются остальные – не знаю, их в донжон не пускают...

 

 

Пятый день осады

 

 

В надворной башне трещина! Настроение у воинов мрачное. Слуг удалось привести в чувство и заставить готовить к обороне донжон...

 

 

Шестой день осады

 

 

Рухнула надвратная башня…

 

***

 

Классические действия при обороне замков, если противник разбил стены, – это выставить строй и быстро перекрыть пролом баррикадой. Но Тейсе прекрасно понимал, что защитников слишком мало, поэтому он на этот случай сразу применил план «Б»: защитники замка Джуодес после обрушения надвратной башни сразу отступили в донжон. Правда, отступление это местами напоминало беспорядочное бегство, но всё равно двери донжона закрылись за последним защитником замка Джуодес ещё до того, как нападавшие показались в проёме.

 

— Не понимаю, госпожа! — Тейсе нервно смотрел сквозь бойницу третьего этажа донжона в замковый двор. — Они могли за это время уже несколько раз нас атаковать, не говоря уже о том, что нас не обстреливают лучники!

 

— Ты какой-то нервный сегодня, Тейсе, — баронесса Езалила своей какой то чересчур идеальной улыбкой и холодным голосом излучала такое неуместное в данной ситуации спокойствие, что защитники замка, вместо паники, глядя на свою госпожу, испытывали чувство глубочайшего изумления.

 

— Госпожа, — так же глубоко поражённый поведением своей баронессы, как и все окружающие, старый воин оторвался от бойницы и пояснил. — Я не понимаю действие противника.

 

— А разве взбунтовавшаяся чернь, — баронесса добавила в свой ледяной голос нотку нарочитой заинтересованности, — должна действовать так же, как воины?

 

— При всём уважении, баронесса, чернь не строит осадных машин, а главное - не ведёт так грамотно осады, так что мы не смогли сделать даже вылазку.

 

— Ты уверен, Тейсе? — только те, кто знал Езалилу давно, могли бы по её тону определить, что она смущена тем, что не заметила столь очевидный факт.

В этот момент пыль от надвратной башни осела, и из-за проёма показался силуэт всадника. Раздался звук рога. Всадник покачал копьём, к острию которого был привязан пучок разноцветных лент.

 

— Переговоры? — теперь любой из присутствующих смог уловить в тоне баронессы Джуодес искреннее изумление.

 

— Я так и думал, что это никакая не чернь! — воскликнул Тейсе. — Слишком хорошо всё спланировано!

 

— Но кто?! — Езалила всё ещё не смогла справиться с изумлением, впрочем, спустя мгновенье тон госпожи баронессы вернулся к своей обычной ледяной холодности. — Тейсе, прикажи вывесить ленты мира.

 

***

Стук выбиваемого запора, скрип механизма и очередной камень отправился в свой короткий полёт в сторону надвратной башни. Спустя несколько мгновений снаряд попал в цель, раздался грохот, и над башней поднялось небольшое облачко пыли.

 

 

«Ещё пара выстрелов - и эта халупа развалится», — сотник Гарт был рад этой осаде. По своему опыту предыдущих осад Арран ждал бойни, прерываемой только для уборки трупов и поиска, где бы добыть пожрать. Благородные на войне, впрочем, как и в мирной жизни, с простолюдинами не считались. Иным, к счастью повстанцев, оказался принц Аэриос. Наследник первым делом приказал построить укреплённый лагерь. Выделить место для кухни, где специально назначенные повара готовили пищу три раза в день. Вырыть нужники. Сделать навесы, защищающие людей от дождя во время отдыха.

 

 

Никого в бессмысленные атаки не гнали. Вместо этого все строили контр-валационную линию – земляной вал, местами с частоколом, который должен был защитить осаждающих от вылазки защитников. В общем, с точки зрения Гарта воевать было одно удовольствие.

 

— Дорогой, когда рухнет башня, подъедешь к пролому на коне, помашешь лентами мира и сразу возвращайся назад, — деловым тоном, не предполагающим никаких возражений, сказала Дозабелда, — вести переговоры с госпожой баронессой буду я.

 

— Как скажешь, дорогая, — ответил Аэриос и мысленно поблагодарил своего отца за то, что тот в свое время объяснил своему младшему сыну, что спорить с женщинами не стоит: по непринципиальным вопросам это не стоит тех нервов, которые потратишь, а по принципиальным – тем более, нужно просто делать так, как считаешь правильным…

 

***

 

— ...Вы уверены, госпожа, что именно Вам нужно вести переговоры? — в очередной раз спросил Тейсе.

 

— Более чем, — ответила баронесса Джуодес своим неизменно холодно-скучающим тоном и приказала. — Открывай!

 

— Открыть двери! — подтвердил приказ старый воин.

Несколько стражников открыли двойные двери, через которые можно попасть в донжон, и Езалила, выйдя из башни, направилась по покрытому брусчаткой замковому двору к расположившейся за небольшим походным столиком странного вида девице.

 

 

Сия в высшей степени необычная особа, как отметила баронесса, - была моложе её и одета в синее рагнетского покроя платье без рукавов поверх белого нижнего платья с длинными рукавами.

 

— Присаживайтесь, Ваша милость, — сидящая за столиком девушка отсалютовала кубком с вином и сделала из него глоток.

 

— С кем имею честь? — ледяным тоном, со скептическими интонациями, спросила баронесса.

 

— Можете звать меня Ваше Высочество, — улыбнувшись, словно не заметив подколки, ответила сидящая.

 

— Оригинально, — всё тем же тоном сказала баронесса Джуодес и уточнила. — И в какой же королевской семье появилось на свет такое чудо?

 

— Мужчины вечно что-то скрывают, — все тем же благожелательным тоном ответила молодая женщина. — Выходишь замуж за вольного рыцаря, а он... — тут сидящая извлекла откуда-то свиток пергамента и, протянув его Езалиле, с улыбкой сказала, — ознакомитесь с моими рекомендациями.

 

 

Несмотря на желание двинуть этим свитком наглой простолюдинке по лицу, баронесса вовремя вспомнила о количестве лучников с обеих сторон, которые смотрели на них, и поэтому развернула пергамент. К своему стыду, Езалила не узнала ни почерк, ни подпись, но мгновенно опознала печать. Лет пять назад, ещё до её замужества, в замок её отца приезжал посыльный от главы тайной стражи, и она запомнила личную печать младшего сына короля предыдущей династии.