ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ГЛАВА

ЛОРЕН

— Барнс, твой парень-полицейский здесь, — объявляет Джей, открывая дверь комнаты отдыха и пробуждая меня от сна. На его лице мелькает противоречивое выражение.

Я потираю уставшие глаза. Это было здорово, быть в объятиях Гейджа прошлой ночью, но наша крепость из подушек была далеко не удобной.

— А?

Мне все еще снится сон?

— Гейдж здесь, — поясняет он.

Я вскакиваю с дивана.

— Решил навестить меня?

У него сегодня была полная рабочая смена, так что если он пришел так рано, значит, что-то случилось.

— Нет. Он в скорой.

— Какого черта? — Я проталкиваюсь мимо него и бегу по коридору, мое сердце пылает.

Джей остается позади меня, передавая информацию.

— Судя по всему, он ввязался в драку. Есть кровь, но нет сломанных конечностей или травм.

Конечно, так и есть.

— Хотя он в порядке, — продолжает Джей, — он настаивает, чтобы ты была его сиделкой. Говорят, что он и твой хозяин дома наносили друг другу удары. — Он похлопывает меня по спине. — Он ждет тебя в Лаванде.

Я останавливаюсь и смотрю на него.

— Лаванда? Мы никогда не отправляем туда пациентов.

Лаванда – это комната размером с чулан, которой не дали второго шанса во время последней реконструкции больницы. Она получила свое название, потому что все – стены, декор – выцветшего фиолетового цвета. Там хранятся запасные материалы, и мы используем его только в крайнем случае, так что я не совсем понимаю, зачем он там. Сегодня мы работаем медленно, и народу почти нет.

— Твой человек не особо нуждается в медицинской помощи, если честно. Поэтому его отправили в Лаванду. — Он сует мне в руки iPad, на котором мы храним наши карты. — Я дам вам немного времени, и я не войду, пока вы не позвоните мне и не скажете, что это безопасно.

— Безопасно? — повторяю я.

Он пихает меня локтем.

— На случай, если ему понадобится, чтобы ты за ним ухаживала.

Я шлепаю его по руке.

— Я на чертовой работе, Джей! А не на каких-то порносъемках!

Он уходит, смеясь, а я бегу по коридору к Лаванде. Распахнув дверь, я обнаруживаю Гейджа в халате, сидящего на стуле и прижимающего кусок марли к лицу. Его щека залита кровью, а губа порезана. В остальном он кажется нетронутым.

Меня охватывает чувство дежавю с того момента, когда он в последний раз приходил в больницу.

— Господи, опять швы? — шиплю я, врываясь в палату. — Что, черт возьми, случилось?

Мой вопрос глуп, потому что я уже знаю. У меня нет никаких сомнений, что Гейдж сегодня охотился за Ронни. Я видела ярость на его лице, когда он уходил сегодня утром, но не думала, что все закончится тем, что он окажется в больнице.

— Подружка-наркоманка Ронни отблагодарила меня за то, что я забрал ее захудалого дружка, ударив меня подсвечником, — говорит он.

— Ты спятил? — кричу я. — Ронни – опасный наркодилер. Тебя могли убить.

— Но меня не убили. Этот ублюдок – слабый соус, Дайсон. Никто его не боится. Черт, я прижал его к стене, а он ни хрена не сделал. Это его подружка взяла дело в свои руки. — Он встает и обхватывает меня за талию, в его глазах нет боли. — Поверь мне, он выглядит хуже, чем я.

Он толкается в меня, и я дрожу от ощущения его эрекции, касающейся моей одежды.

— Я пришел сюда за уходом, сестра Барнс.

Я обхватываю его шею руками и смеюсь.

— О, правда?

На его губах появляется улыбка.

— Я говорил тебе, что мое любимое порно – пациент и медсестра.

— С этой порномечтой придется подождать, если ты не хочешь кончить, пока я накладываю тебе швы.

Он гладит меня по шее.

— Швы могут подождать.

У меня кровь стынет в жилах, когда я смотрю вниз и вижу длину его мужского достоинства под тонким халатом.

— Сейчас у меня есть кое-что еще, что я хочу, чтобы ты вылечила.

Я испустила длинный вздох.

— Меня могут уволить за это, понимаешь?

Я развязываю заднюю часть халата, обнажая его пульсирующий член, и опускаюсь на колени. Я не уверена, кто больше возбужден – он или я.

Пальцы Гейджа обхватывают мой хвост.

— Джей сказал, что у нас будет достаточно времени, чтобы ты смогла привести меня в чувство.

Его член подергивается, когда я обхватываю его пальцами и начинаю поглаживать.

— Я попаду в ад за это.

Я хрюкаю, когда меня поднимают и бросают на древнюю медицинскую кровать. Он снимает с меня медицинскую одежду и забирается на меня.

— Если это то, что приведет тебя туда, я буду рядом с тобой.

Я внимательно рассматриваю его рану, пока он наклоняет мои бедра вверх и помещает свою эрекцию между моих ног.

— Мне нужно осмотреть твою рану и, скорее всего, наложить швы.

— Сначала осмотри что-нибудь другое.

Одним быстрым движением он входит в меня, и кровать скрипит от каждого нашего движения.