— Мы бедны, — повторил Эулар. — Голод — обычное явление, мы умираем молодыми, моря становятся меньше и мелеют из поколения в поколение.

— Бедны. — Мать Джеккис, одетая в прекрасную одежду, с улыбкой кивнула.

— Мы не можем заботиться о наших больных, — продолжал Эулар. — Мы не можем поддерживать жизнь тех, кто родился со старой кровью, не говоря уже о том, чтобы воспитывать и обучать их. Яма — единственное место, где мы можем хотя бы приблизиться к тому, что нам нужно.

— Ты сказал, что добываешь там воинов. — Он сказал «героев», но Яз не стала бы использовать это слово. Ее руки были в крови. Она сделала трудный выбор, который запятнал ее душу. — Зачем тебе воины?

— Они нужны нам, Яз. Нам.

— Икта не воюют. — Яз нахмурилась. — Только Аксит говорят о войне. Но те дни прошли.

— А что сделают Икта, если Голин отправятся на север ловить рыбу в Горячем Море? — спросил Эулар.

— Они этого никогда не сделают.

— Голин следуют за Блуждающим Морем. Когда они теряют его след, они голодают. Если они достаточно проголодаются, то могут обратить свои взоры на север. Что тогда будет делать Икта?

— Мы повернем их обратно, — сказала Яз. — Боги в Море отдали...

— Боги отдали Икта свое море. — Эулар кивнул. — Ты знаешь, что я не родился таким? — Он прикоснулся пальцами к краям глазниц.

— Ты сказал... — Яз осеклась. Эулар сказал ей, что его бросили в яму, когда он был ребенком. — Ты соврал. Возможно, ты и сейчас врешь.

Улыбка Матери Джеккис исчезла:

— Да как ты смеешь...

Эулар заставил ее замолчать, подняв руку.

— Возможно. — В его улыбке была какая-то печаль. Он отошел от Джеккис и встал рядом с Яз у кровати. — В юности я был беспокойным. Мой клан бродил далеко на юге, даже за пределами Кас-Кантор. История, рассказанная незнакомцем, оторвала меня от семьи и заставила отправиться еще дальше на юг. Я нашел зеленые земли. Я увидел их богатства и понял, что всю свою жизнь знал только бедность и трудности. Я увидел траву и деревья. И за это преступление люди того зеленого мира лишили меня глаз. Они сказали, что их бог дал им траву, деревья, реки и зверей земли. Они сказали, что если я приведу туда своих людей, то они умрут в двух шагах от льда, и трава выпьет их кровь. — Эулар потянулся, похлопал по Яз, и нашел ее руку. Она отшатнулась, но он сомкнул пальцы на ее предплечье, его сморщенная кожа обтягивала костяшки пальцев. — Так что да, зеленый мир существует, и я видел его, когда еще обладал зрением, и мои руки помнят прикосновение и тепло того мира. Но это место крови и смерти, и, если мы хотим получить какую-то его часть, мы должны вырезать ее для себя лезвием ножа. Все равно что зарезать кита. Людям льда нужна армия, потому что все люди создают своих собственных богов, и эти боги говорят им только то, что они хотят услышать. Но правда в том, что холод продолжает усиливаться, и скоро даже Икта придется бежать перед ним. Правда в том, что только в зеленом поясе Абета под светом солнца и луны наш народ может надеяться жить и жить, чтобы надеяться.

И Мать Джеккис, чья улыбка медленно вернулась, кивнула и показала свои желтые зубы:

— Грядет война. Война, которая окрасит зеленые земли в красный цвет.