— Тебе не кажется, что у тебя здесь достаточно? — Она дернула головой в сторону бутылки водки, стоящей на тумбочке.

Я открыла ее около часа назад после того, как швырнула туфли через всю комнату и заявила, что оставила мужчин на всю оставшуюся жизнь. Что может быть лучше, чем разбитое сердце? Быть пьяной и с разбитым сердцем.

Я вскакиваю на колени. — Боже мой! Кстати о мороженом, разве сейчас не делают мороженое с алкоголем? — Это мой вид десерта. — Если ты найдешь его и закажешь, я повышу тебе зарплату.

— Если я это сделаю, ты перестанешь ныть, что я разговариваю по телефону?

— Сиди в телефоне сколько хочешь, а я буду наслаждаться алкоголем и сахаром.

— Вызов принят.

***

— Ты умерла? — Я заикаюсь, попадая на голосовую почту Уиллоу. Я обыскала все вокруг в поисках своего телефона и нашла его спрятанным в шкафу в ванной. — Прошло двадцать пять минут с тех пор, как ты сказала, что встретишься с курьером в холле. Где ты его нашла? В Крейгслисте? — Я прижала ладонь ко рту и икнула. — Я ужасный человек. Я убила свою лучшую подругу из-за отчаяния по поводу мороженого.

Я продолжаю рассказывать, как я позабочусь о том, чтобы у нее были хорошие похороны, но останавливаюсь, когда слышу, как открывается входная дверь. Я заканчиваю разговор, и телефон подпрыгивает на матрасе, когда я его роняю. Я соскальзываю с кровати и чуть не падаю лицом вниз, вбегая в гостиную.

— Черт возьми, Уиллоу, почему ты не отвечаешь на звонки? Я думала, что мне придется идти на опознание твоего тела, — кричу я. Я вскидываю руки вверх и драматично топаю ногами.

Я подскакиваю и внезапно останавливаюсь.

Мое дыхание сбивается, словно весь воздух был высосан из комнаты.

Хадсон стоит всего в нескольких футах от меня в широкой стойке. Его руки засунуты в передние карманы рваных джинсов, а глаза цвета виски неуверенно смотрят в мои. Я тру глаза — уверена, что алкоголь дурманит мой разум.

— Твой новый телохранитель нуждается в увольнении, — таков его ледокол.

Я расслабляюсь при звуке его мягкого голоса. Он не злится и не кричит на меня за то, что я его обидела. Он здесь, чтобы быть Хадсоном, в которого я влюбилась — грубым внешне мужчиной, который открыл мне свою более мягкую сторону.

— Трудно найти такого опытного человека, как ты, — шепчу я, спотыкаясь о свои слова.

Что это значит?

Он здесь, чтобы попросить меня не говорить о нем на людях... или моя речь что-то изменила?

Я провожу руками по своим спутанным волосам. Не в таком виде я планировала встретить его в момент нашего примирения, но именно такой он предпочитает меня, так что не стоит напрягаться. Он ценит настоящую меня, а не мои деньги, славу или то, как я выгляжу после часа, проведенного с моей глэм-командой.

Я не двигаюсь, когда он делает шаг вперед.

— У меня сегодня была ночь для парней, — говорит он мне.

Я оглядываюсь вокруг в замешательстве. — Хорошо?

— Мы закончили тем, что смотрели какое-то шоу с наградами.

Я закрываю лицо от унижения. — Пожалуйста, скажи мне, что ты переключил канал до того, как объявили лучшую пару?

Он дико ухмыляется. — Но это была моя любимая часть, Голливуд.

Я убираю руки, чтобы показать робкую улыбку. — Так это сработало?

Он делает еще один шаг. Мы находимся на расстоянии вытянутой руки друг от друга. — Это привело меня сюда.

— Это значит «да»?

Он делает последний шаг, останавливается передо мной и берет меня за руку. Я немного пошатываюсь, когда он ведет меня к дивану и усаживает так, чтобы мы оказались лицом друг к другу.

— Я знаю, что ты, вероятно, злишься на меня, и у тебя есть на это полное право, — говорит он.

Я вздрагиваю. Я злюсь на него?

Это я предпочла свою карьеру нам.

— Меня убивало притворство, что ты с другим мужчиной. Это, блядь, убивало меня, — подчеркивает он, его лицо становится мрачным. — Хотя это было одним из самых трудных решений, которые мне когда-либо приходилось принимать, у меня не было другого выбора, кроме как отпустить тебя.

Я хватаюсь за грудь. — Но я была твоей. Я говорила тебе об этом. Я не хотела ничего, кроме как быть твоей! Я не хотела Илая. Я хотела тебя! — Мои глаза начинают слезиться, и я чувствую, как слезы готовы вырваться наружу.

— Действия говорят громче слов, а твои были игрой в фальшивую девушку другого мужчины. Я не мог даже прикоснуться к женщине, которую любил, на людях. Когда просочились наши фотографии, хотя я никогда не хотел этого, то подумал, что, может быть, это хорошо — может быть, ты будешь честна и выберешь нас. Но ты этого не сделала. Вместо этого ты сбежала и оставила меня гнить, как плохого парня, наступившего на женщину другого парня, хотя на самом деле это мое сердце было растоптано.

— Я знаю, и мне так жаль! У меня было слишком много людей, которые хотели от меня слишком многого. — Мой кайф начинает ослабевать.

— Все, чего я хотел от тебя, это чтобы ты выбрала меня. У тебя может быть карьера. Ты можешь жить так, как хочешь. Я хочу, чтобы ты была счастлива и была частью того, что делает тебя счастливой. Я хотел услышать от тебя эти слова, Стелла! Я хотел услышать, почувствовать, что ты влюбляешься в меня так же сильно, как я в тебя.

Вау. Мое сердце начинает колотиться.

— Я действительно, блядь, люблю тебя! — говорю я ему. — Я поняла, что не могу потерять тебя, и, если ты не заметил, я сделала это на глазах у миллионов людей. Если ты не веришь, что мои слова были правдой, включи телевизор или зайди в Интернет и посмотри это снова. Ты можешь услышать, что ты единственный, кто мне нужен.

— Я видел это. Дело не в том, что я тебе не верю. Я пытаюсь сказать, что хотя я и ценю этот жест, это не то, что мне нужно.

— Что же тебе нужно?

— Чтобы ты выбрала меня и не заставляла делиться. — Он покачал головой. — Может быть, мне следовало дать тебе больше времени. Я не знаю, где мы ошиблись или что могло бы изменить результат. Все, что я знаю, это то, что я здесь, чтобы попросить прощения.

Я беру его руку в свою. — Я прошу прощения за все. Я тут немного порылась в своей душе.

Он усмехается. — С помощью алкоголя, я вижу.

Я сужаю глаза в его сторону. — Эй! Я не идеальна.

Он сжимает мою руку и проводит большим пальцем по ее краю. — Я и не жду, что ты будешь такой. То есть, технически, ты идеальна в моих глазах. Но в реальности и в отношениях совершенство нереально быть такой. Все, что я прошу от тебя, это честность и верность. Я могу справиться с любой другой ерундой, которую нам подкинут. Я обещаю дать тебе то же самое. — Его вторая рука протягивается, и он большим пальцем вытирает мои слезы. — И я чертовски не хочу, чтобы ты плакала.

Я показываю на свое лицо. — Слезы радости. Я обещаю.

Он убирает с моего лица спутанные пряди волос. — И пьянства, вот почему я думаю, что нам нужно прекратить любые другие серьезные разговоры на сегодня. Я хочу, чтобы ты была трезвой, когда мы все проясним.

Я вздрогнула. — Ты собираешься остаться?

— Я никуда не уйду.

Я ухмыляюсь.

Он ухмыляется.

Я пьяна и влюблена. В этот момент ничто не имеет значения, кроме нас двоих. Ни то, что думают другие люди. Ни последствия моей речи.

Ничего.

Он притягивает меня ближе, и я поворачиваюсь, устраиваюсь поудобнее, прижимаясь спиной к его твердой груди, и расслабляюсь.

Он проводит пальцами по моей руке. — Хочешь знать одну из вещей, по которой я скучал больше всего?

— Минет?

Он усмехается. — Да, я определенно скучал по нему, но больше всего я скучал по тебе в моей постели. Мне нравилось просыпаться рядом с тобой по утрам. Не знаю как, но ты облегчаешь мои воспоминания и кошмары. Я не чувствую ничего, кроме счастья, когда ты в моих объятиях.

Я откидываю голову назад, и он придвигается, чтобы прижаться своими губами к моим. Наши рты смыкаются, прежде чем мы расходимся. Мне так этого не хватало. Ничто не сравнится с тем, чтобы быть в его объятиях.

— Я не чувствую ничего, кроме счастья, когда нахожусь здесь. Ты заставляешь меня чувствовать, что меня достаточно, что какие бы ошибки или решения я ни принимала, я не потеряю тебя, — говорю я ему, прежде чем что-то ударяет меня, и обвожу глазами комнату. — Ты не видел Уиллоу?

— Они с Далласом перекусывают, — отвечает он. — Я заказал ей комнату, чтобы мы могли поговорить.

Слава Богу.

Я поднимаю бровь. — Поговорить, да?

— Поверь мне, утром будет гораздо больше, чем разговоры. Я буду произносить тебе речи с языком между ног в качестве завтрака.

Я дрожу. — Мне есть чего ждать. Надеюсь, это лечит похмелье.

Он хихикает. — Если нет, мы можем попробовать разные способы.

— Мне нравится, как это звучит, и пока я не забыла спросить, ты сказал, что Уиллоу и Даллас перекусывают. Он здесь?

— Он решил пойти со мной. Ему будет полезно выбраться из города. Я знаю, что люди хотят как лучше, но они все еще приносят пироги с соболезнованиями и цветы. Это разрывает его на части.

— Я согласна. Уиллоу, наверное, устраивает ему экскурсию и заставляет посетить каждый фургончик с едой. Она любит этот город. Я так понимаю, это было спланировано, и все в этом участвовали, кроме меня?

— После того, как я увидел твою речь, я написал Уиллоу, сказав ей, что мне нужно увидеться с тобой. Я попросил ее не портить сюрприз.

Черт, это была подстава. Она не переписывалась с придурком Бреттом. Ее подлая задница переписывалась с Хадсоном. Не могу поверить, что она не спрятала алкоголь, если знала, что он придет. Ее подлость сделала меня чертовски счастливой, так что я думаю, она получит повышение и нового щенка или что-то в этом роде.

***

— Тилли, Тилли, Тилли, моя мама, моя сестра. — Я читаю список голосовых сообщений на своем телефоне.

Уже утро, но солнце не благословляет меня своим присутствием из-за плотных штор. Мой мозг играет в пинг-понг с моим черепом.

— Репортер, — продолжаю я. «TMZ». Репортер. Тилли. Мой менеджер. — Я вздыхаю, бросая телефон на пол. — Возможно, пришло время сменить номер.

— Или заблокировать Тилли, — говорит Хадсон, приподнимаясь на локте и упираясь подбородком в ладонь, улыбаясь мне.