Я делаю глубокий вдох, потому что знаю, что должен доверять Лейну и тому, что он решит сделать.

Я помню, что видел ящик для инструментов на кухне, когда искал ведро, поэтому направляюсь туда. Я открываю ящик и беру молоток, который лежит сверху. Он чувствуется странно тяжелым в моей руке. Почти слишком тяжелым, чтобы даже просто поднять его. Лейн знает, что лучше, верно? Мне просто нужно доверять ему. Используя свет из ближайшего окна я заглядываю в ящик. В углу маленькая коробочка с гвоздями. Они небольшие и похожи на декоративные. Я хватаю коробку и, возвращаясь в подвал, достаю нож из стойки.

Со своими орудиями пыток я спускаюсь по лестнице. Лейн усадил Райана обратно на стул и, должно быть, в какой-то момент подтащил ближе разделочный стол. Стул прижат к стене, а стол прижимает Райана к месту. Райан нервно смотрит на меня, как будто я предал его в тот момент, когда ушел собирать все необходимое.

– Вот, – говорю я, протягивая добычу Лейну.

– Положи их на стол, – говорит он, нежно похлопывая по нему.

Райан подпрыгивает при звуке инструментов, падающих на стол.

– Хорошо, с чего мы хотим начать? – спрашивает, Лейн, пока я смотрю, как его пальцы едва касаются предметов на столе. Коробка с гвоздями брякает, когда он задевает ее. – Знаешь что? В тот раз, когда я видел, как ты допрашивал человека, ты проделал такую великолепную работу с гвоздями. – Он открывает упаковку и вытаскивает один. Он держит один из маленьких гвоздей между большим и указательным пальцами, прежде чем зажать его головку между губами. Затем он наклоняется и хватает Райана за руки. Райан борется изо всех сил, но Лейн сильнее и заставляет его руку лечь на стол.

Райан начинает ругаться и драться, когда Лейн кладет кончик гвоздя на тыльную сторону руки Райана. Другой рукой он поднимает молоток, а мы с Райаном нервно наблюдаем за ним.

– Ты был довольно хорош в этом, хотя у тебя определенно были гвозди побольше. Сначала… ты прибил руки парня к столу, – говорит Лейн, прижимая гвоздь к заклеенной скотчем руке. Он прижимает головку молотка к гвоздю, а Райан резко отдергивает его назад. Лейн бьет молотком, как только он двигается, и тот кричит и дергает руками.

– Черт! Пошел ты! – Райан прижимает руки к груди и раскачивается на стуле взад-вперед.

– Тогда … ты забил гвоздь ему под ногти. Ты помнишь это? Конечно, помнишь, – говорит Лейн. – Но чувак, этот парень не сказал ни слова. Определенно не вел себя так, как ты сейчас. И все это потому, что он не вернул кредит или что-то в этом роде, верно? Или вы подозревали его в том, что он что-то делает с деньгами? Ага…Я просто не могу вспомнить. Но я помню, как тебе это нравилось.

Райан отчаянно смотрит на меня, но теперь, когда я услышала немного о том, что он делал с другими, я не чувствую себя так плохо. Одна только мысль о гвозде, забитом под один из моих ногтей, заставляет меня съежиться. Я подсознательно сжимаю кулаки при этой мысли.

– О, я вспомнил, что это было. Вы подозревали одного из ваших парней в краже денег, которые они должны были принести. Он рассказал обо всем после того, как ты пригрозил отрезать ему яички. Глупый я. Совсем забыл. Давай попробуем это.

Лейн пинает стол в сторону, прежде чем схватить Райана и бросить его на землю. Райан начинает издавать пронзительный скулящий звук, пытаясь отползти, но со связанными лодыжками ему не удается быстро уйти далеко. Лейн берет нож со стола, прежде чем подойти к Райану. Он переворачивает его на спину и садится на его ноги, когда Райан начинает бить Лейна связанными руками.

– Тронь меня еще раз, и я выпотрошу тебя, – рычит Лейн, другой рукой расстегивая штаны Райана. – Ты можешь жить без своих яичек. Все будет хорошо.

– Я расскажу все, что знаю! – Райан кричит, глядя на Лейна широко раскрытыми глазами, полными страха. – Честно говоря, я не знаю о детективе… но несколько дней назад на одном из предприятий Рэда был какой-то шум… где-то около четырех или пяти дней назад. Я не знаю, в чем было дело. Я занимаюсь кредитами, я не занимаюсь этой стороной его дерьма.

– Где это?

– Я не знаю. Я думаю, что это примерно в часе езды отсюда. Это прачечная под названием Leenson and Sons. Я не знаю адреса. Клянусь, это все, что я знаю … Что ты собираешься со мной сделать?

– Я заключу с тобой сделку. Ты не говоришь им об этом, и я ничего не скажу им о тебе. Я высажу тебя у отделения, и они задержат тебя на ночь или две, пытаясь выяснить, имеешь ли ты отношение к этому делу. Когда они не смогут получить достоверную информацию, они отпустят тебя. Хорошо?

– Да.

– Это также означает, что если информация, которую ты мне дал – чушь собачья, я буду знать, где ты находишься, – говорит Лейн.

Райан быстро кивает.

– Я обещаю, что больше ничего не знаю.

– Хорошо.

Лейн достает мобильный телефон, который дал нам Гарсия, и звонит. Пока он разговаривает у лестницы, я наблюдаю за Райаном, лежащим на полу. Он не смотрит на меня сейчас, вместо этого он свернулся калачиком, его штаны спущены на бедра.

Лейн подходит ко мне и кладет телефон обратно в карман.

– Гарсия направляется сюда.

– Окей.

– Мы позволим ему разобраться с этим, – объясняет он.

Мы не разговариваем, пока ждем. Вместо этого Лейн прислоняется к стене лицом к Райану. Когда приходит Гарсиа, Лейн разговаривает с ним, а затем тянется ко мне. Я смотрю на его протянутую руку. Несколько костяшек его пальцев поцарапаны и покраснели, вероятно, от того, что он держал голову Райана в ведре.

Я беру его за руку и переплетаю наши пальцы, направляясь к лестнице. Я оглядываюсь на Райана и Гарсию, прежде чем вести Лейна к выходу. Наверху горит свет, и мне легко найти дорогу к задней двери. Вместе мы направляемся к машине, где с нетерпением ждет Купер. Я оставляю Лейна у пассажирской двери, прежде чем направиться к водительской.

– Ты в порядке? – спрашивает Лейн, как только я оказываюсь внутри.

– Да…ты? – вставляя ключ в замок зажигания, спрашиваю я.

Он прислоняется к двери машины и закрывает глаза.

– Что значит быть в порядке? Я имею в виду… даже если кто-то не «в порядке», они говорят, что это так.

– Мы найдем Джеймса, – обещаю я. – Мы делаем … все, что можем.

– Дело не только в этом, – говорит он. – Когда ты живешь жизнью, где все время должен лгать, и ты вынужден стать кем-то, кем не являешься, грань между тем, кто ты есть, и тем, кем ты должен притворяться, размывается. Ты должен делать то, чего не хочешь. Действовать так, как не хочешь. И затем, когда ты попадаешь в ситуацию, подобную этой, ты задаешься вопросом, когда стало так легко взять на себя эту роль. Так легко просто причинить кому-то боль и даже не расстраиваться.

– На самом деле ты не причинил ему вреда, – говорю я. – И мне показалось, что это было справедливой платой за ту боль, что он причинял другим.

– Да, – кивает он, но я вижу, что он мне не верит.

– Лейн?

– Хм.

– Ты не сделал ничего плохого, – говорю я, кладу руку на его запястье и медленно убираю ее с того места, где она была прижата к его животу.

– Ладно.

– Да, – говорю я. – Дашь свой телефон?

Он протягивает его, чтобы я мог найти эту прачечную. Это занимает какое-то время, но я, кажется, нахожу подходящую организацию.

– Окей… итак похоже, эта компания занимается униформой и тряпьем, которое используют фабрики. Похоже, они собирают и чистят их для компаний каждую неделю.

– Что-нибудь еще на них?

– Нет … Я имею в виду, сомневаюсь, что там будет пометка «плохие парни».

– Не будь умником, никто не любит умников, – говорит он, но это заставляет его слегка улыбнуться. – Я имел в виду разные места… у них есть разные здания в этом районе?

– Гм … похоже, только одно. Больше нет ничего интересного.

– Ладно, поехали.

Я набираю адрес в GPS автомобиля и наблюдаю, как он вычисляет маршрут.

– Час и сорок минут.

– Ты не устал? Сможешь вести?

– Да, я в порядке, – отвечаю, заводя машину. – Пока ты говоришь со мной, я, вероятно, не усну.

– О чем ты хочешь со мной поговорить?

– Расскажи о твоей работе, – решаю я.

– Я сказал тебе все, что мог, – упирается он.

– С тобой не весело. Ладно…где ты вырос?

– Маленький городок в Калифорнии.

– А как же твоя семья?

– Они все еще там.

– Почему ты не поехал к ним после того случая?

– Не хотел подвергать их опасности.

– О, значит, ты предпочитаешь подвергать опасности меня. Большое спасибо, – говорю я саркастически.

– Я не знал тебя. И если ты помнишь, я никогда не хотел няньку, – говорит он.

– Расскажи мне о своей семье, – говорю я, выезжая на шоссе, ведущее из города.

– Мой отец был детективом отдела убийств большую часть своей жизни и был в значительной степени женат на своей работе… но каким-то образом это сработало для моих родителей. Они все еще вместе, если ты можешь в это поверить.

– Я не думал, что семьи все еще остаются вместе, – шучу я.

– Да, подозреваю, что мой отец платит ей. В противном случае у нее не было бы другой причины оставаться, – ухмыляется он.

– Как они справились с твоей травмой?

– Они не знают, – признается он.

Я отвожу взгляд от дороги и удивленно смотрю на него.

– Что? Ты так и не сказал им?

– Нет, потому что я знаю, что если бы я это сделал, они бы сошли с ума и настояли на том, чтобы я был с ними. Я хочу, чтобы они были в безопасности, – говорит он.

– Конечно, знаешь, но я уверен, что они хотели бы знать, – говорю я. – Разве ты не близок с ними?

– Да, я стараюсь звонить им раз в неделю, – говорит он.

– И когда твоя мама такая: «О, как ты сегодня?» ты такой «фантастически!»

– Примерно так и есть.

– Это смешно, – возмущаюсь я. – Если бы у меня были родители, которым было бы не все равно, я бы им все рассказал.

– Когда ты работаешь на такой работе, как моя, хранить секреты – это то, что ты учишься делать лучше всего, – говорит Лейн.

– Может быть, – сказал я, хотя на самом деле не особенно верил в это. – У тебя есть братья или сёстры?

– Сестра. Она замужем и уже родила… Девочку. Когда она мне сказала, первое, о чем я подумал, что никогда не смогу увидеть малышку.