Глава 7

— В молодости Кифер Сазерленд был офигенно сексуальным.

Лэндон кивнул.

— И Эмилио Эстевес. Крутость придает ему еще больше сексуальности.

— Они все великолепны. Не верится, что тебе нравятся фильмы конца восьмидесятых – начала девяностых. Я считал себя уникумом.

Не первый раз за последние две недели они сидели у Рода на диване и смотрели кино. Род ел чипсы со вкусом пиццы и пил шоколадное молоко, как будто ему двенадцать лет. Что бы он ни говорил, Лэндон до сих пор не стал фанатом.

Он фыркнул.

— Такого уникума, как ты, я еще не встречал.

— Спасибо.

Род поерзал, а потом положил голову Лэндону на колени. Просто положил гребаную голову на колени, словно это вполне нормально.

Он с трудом сдержался и промолчал. Поначалу казалось, что Род вел себя так, потому что он попросту озабоченный. Теперь же Лэндон задумался: может, дело в чем-то другом? Такое ощущение, что своей откровенностью он добивался внимания. Лэндон не считал, будто Род стремился быть центром вселенной, но, похоже, он хотел того, чего у него нет, а как это получить, не имел понятия. Как будто через симпатию он пытался найти утешение или одобрение.

Судя по всему, не такой уж Род и самоуверенный. Честно говоря, это отличная причина держаться подальше — точнее, еще одна причина. У родителей это стало значительной проблемой. Ревность и нехватка уверенности привели к состязанию, кто кого обидит быстрее.

Однако Лэндон закинул ноги на кофейный столик, не сказав ни слова про то, что Род использовал его бедро как подушку.

— Чипсов?

Род протянул пакет, но Лэндон отмахнулся.

Он таращился на Рода, рассматривая профиль лица, линию подбородка, гладкую кожу. Стопудово он утром побрился. Рода нельзя назвать твинком; хоть он и не такой крупный, как Лэндон, но все равно не подходил под это определение. И он очень мягкий.

Род опустил пакет на пол.

— Ты меня хочешь. Ты смотришь на меня, а не на Эмилио.

Лэндон закатил глаза.

— Пытался сообразить, как скинуть с колен твою башку.

Его вообще не должно здесь быть. Что он тут забыл? Лэндон знал только одно: компания Рода ему нравилась.

— Ладно.

Род начал подниматься, а Лэндон опустил руку ему на плечо.

— Да нормально все. Его величеству должно быть удобно.

— О, мне нравится. Зови меня так всегда. Это станет моим прозвищем.

— Я уже придумал тебе прозвище: Шизоид. Отлично подходит, да?

— Хохмач. Помолчи. Я смотрю на молодого Кифера.

До конца фильма Род не шелохнулся, а Лэндон и не просил. Они дружили. «Ерунда», — убеждал он себя. Тем не менее не удавалось припомнить, чтобы во время просмотра кино кто-то укладывался головой ему на колени.

Чем дольше шел фильм, тем сильнее он дергался. Род ничего не замечал, а если и замечал, то ничего не говорил. Наконец-то фильм закончился, и Род сел. Только Лэндон собрался сказать, что должен двинуть домой, как Род спросил:

— С кем ты спишь чаще: с мужчинами или женщинами?

— Не из-за этого мы с тобой не занимаемся сексом.

— Я этого и не говорил. Просто любопытно. Мы друзья, так? Нам лучше дружить, иначе вся эта фигня с воздержанием пойдет лесом.

Лэндон опустился на спинку дивана. Только сейчас он заметил, что напрягся.

— Не знаю. Началось с женщин. Я потерял девственность с девушкой и…

— Сколько тебе было? — Род подогнул под себя ноги.

— Семнадцать.

— Так много?

— В смысле «так много»? А сколько было тебе?

— Пятнадцать. Не советую, — заявил он, словно Лэндон собрался вернуться в прошлое и лишиться девственности раньше. — Парни в пятнадцать понятия не имеют, что делать. Адски больно.

При мысли, что кто-то причинил Роду боль, в груди все сжалось.

— Учту. Как я говорил, уже тогда я знал, что бисексуален, но каминг-аут в старших классах — это не вариант. Мать раскусила меня благодаря порнухе. Знали только она и Шенен.

— А отец?

Лэндон до боли стиснул зубы. Совершенно не хотелось обсуждать этого спермодонора.

— Его рядом не было. Не хочу о нем говорить.

Не повисла пауза, не возникло неловкого молчания. Род сразу же задал другой вопрос:

— Как она восприняла?

Лэндон оценил, что Род не стал наседать.

— Нормально. Мать безнадежный романтик. Она ищет любовь во всем. Ее заворожила тема запретной любви, только вот она считала, что я влюблюсь в парня и из-за общества потеряю.

Род нахмурил лоб. Видимо, такая реакция ему знакома.

— Да, началось с женщин. В восемнадцать я уехал и возвращаться не планировал. Какое-то время были и мужчины, и женщины, но в последние годы — в основном мужчины.

— Если интересно, у меня только мужчины.

Нет, неинтересно. Род сумасброд. Лэндон швырнул в него подушку.

— Что? Откуда тебе знать, что я не спал с женщинами?

— А ты спал?

— Нет, но ты же об этом не знал.

Верно. Лэндон кивнул.

— Логично.

— Только сверху или бываешь снизу?

— Капец. — Лэндон потер лицо. — Мы серьезно будем это обсуждать?

— Мы узнаем друг друга, приятель.

Зная Рода, он не отвяжется, пока Лэндон не ответит.

— В основном сверху, но иногда и снизу. А ты?

— В основном снизу, но иногда и сверху.

«Видишь? — как бы говорил Род своим ответом. — В постели у нас все вышло бы зашибенно».

Вышло бы. Непреодолимое влечение, испытываемое Лэндоном, разгоралось с новой силой. Надо срочно сменить тему. Кто знает, куда занесет Рода.

— У тебя есть семья?

Язык тела изменился. Род хоть осознавал, что мигом нахмурился?

— Нет. Мама умерла, когда я был маленьким, братьев и сестер нет, а отец умер года два назад.

Настроение стало мрачным, угрюмым. Для Рода это определенно больная тема, однако он пытался всем внушить, что такой темы нет. Лэндон понимал. У него тоже имелись болезненные раны, о существовании которых хотелось забыть.

Лэндон коснулся ноги Рода.

— Извини.

Он пожал плечами.

— Такова жизнь. Я был маленьким и ее не знал, а он меня презирал.

Голос звучал нежно, слишком нежно. Рода это тревожило, хоть он и пытался сделать вид, что ему все равно. Разве может не тревожить, что отец тебя презирает? Но его отец находился рядом. Это что-то да значит.

— Уверен, он тебя не презирал.

— О нет. Презирал. Стопроцентно. Но ничего. С возрастом я смирился. Я устал. Пора на боковую.

Как такое возможно, чтобы кому-то не нравился Род? Он удивительный, притягательный.

— Останешься?

Род встал. Лэндон, взглянув на него, кивнул. Неважно, что не так давно он хотел поехать домой.

Род дернул головой в сторону коридора, и Лэндон поднялся. Слова вертелись на языке, но неясно какие. Он побоялся открыть рот, не имея понятия, что именно вылетит. Он хотел знать, что случилось. Отчасти хотелось поделиться с Родом своим прошлым. Черт, Род должен знать, что если отец его презирал, то это его потеря, а не Рода.

Все это Лэндон оставил при себе.

Род выключил телевизор, а потом и свет. Следом за ним Лэндон прошел до конца короткого коридора. Слева ванная, рядом спальня, а напротив вторая спальня.

— Тебе сюда.

Род указал на комнату справа, будто Лэндон не догадался. За последние две недели он несколько раз ночевал в гостевой комнате.

Лэндон кивнул, по-прежнему боясь говорить. Да какого дьявола с ним творилось?

— Спокойной ночи.

Род направился к комнате, но Лэндон, схватив за запястье, притянул его ближе и прижался губами ко лбу. Когда он отстранился, глаза у Рода были закрыты.

— Не надо. Пожалуйста, не делай так, если не планируешь войти со мной в комнату. Зачем мы тормозим? Только раз… — Род распахнул глаза, — только раз, а потом выкинешь это из головы. Трахаемся, потом дружим. Станем друзьями, которые трахались. Мне нравится.

Лэндон улыбнулся, но почему-то стало грустно. Не приглянулись слова, будто он выкинет Рода из головы, после того как они переспят. По сути, это он и должен выбрать, но прозвучало как-то не так.

— Нет. Мы друзья, которые будут добрыми друзьями. Спокойной ночи.

Лэндон вошел в комнату и закрыл дверь. Всю ночь он делал то, о чем Род говорил недели две назад: лежал и думал, что было бы лучше заняться сексом. Интересно, Род тоже об этом думал?