Глава сорок вторая

— Джулиан, как моя туфля застряла в лампе? — спросила Джозефина, пока я застегивал брюки.

Я повернулся, чтобы посмотреть через плечо. И, конечно, высокий каблук Джозефины был зажат между стенкой яхты Дина и прикроватной лампой. Несколько сантиметров влево, и я бы разбил лампочку.

— Думаю, я просто срывал с тебя вещи. Я не очень хорошо прицеливаюсь, когда ты снимаешь с меня рубашку.

Она посмотрела на меня, а затем наклонилась, чтобы поднять с пола свою блузку. Мне хотелось просто выбросить эту блузку за борт, но я знал, что Джо меня убьет. Тем не менее, пока она застегивалась, я использовал любую возможность, чтобы насладиться ею, пока мог.

— Это грудь, Джулиан, — засмеялась она. — Ты можешь буквально набрать «сиськи» в «Google» и увидеть полмиллиона таких картинок.

Я ухмыльнулся.

— Но ни одна не такая идеальная, как твоя. Уж я-то знаю, я пытался ее найти.

Она потянулась, чтобы бросить одну из подушек Дина мне в голову, и я понял, что недооценил ее способности, так как она попала мне в лицо.

— Боже мой, прости! — сказала она, бросаясь ко мне. — Ты должен был увернуться.

Я засмеялся.

— Это не больно, Джо. Это всего лишь подушка.

Она отвела мои руки назад, чтобы хорошо рассмотреть мое лицо, и я сделал самое отвратительное лицо, которое только мог себе представить.

— Все нормально, да? — пошутил я.

Она закатила глаза.

— Даже с таким лицом, ты все равно самый сексуальный парень из всех, кого я знаю.

Я улыбнулся.

— Поэтому ты позволила мне тайком притащить тебя сюда?

У нас обоих был свободный субботний день, и мне пришла в голову блестящая идея пробраться на яхту Дина, чтобы закончить то, что мы начали несколько недель назад. К счастью, я знал, где Дин спрятал запасной комплект ключей от кабины. Мы решили обойтись без кровати на лодке: стирка простыней — не мое занятие. Вместо этого мы начали с кабины, а затем прошли в ванную комнату и дальше. Яхта Дина была официально окрещена.

Она отпустила мои руки, и повернулась назад, чтобы поднять с пола свои брюки.

— Если честно, у меня нет силы воли, когда дело касается тебя, — призналась она.

Я усмехнулся.

— Хорошо. Это работает в мою пользу.

Мы потратили несколько минут на то, чтобы привести в порядок яхту Дина и оставить ее в том же состоянии, в котором мы ее нашли. Дин был приверженцем порядка. Каждый предмет мебели должен был стоять на своем месте. Его навязчивое поведение распространялось на все сферы его жизни, возможно, поэтому его бизнес был таким успешным.

— Серьезно, здесь все шкафы промаркированы, — кричала Джо из ванной. — У него есть маленькие бирки, на которых написано «полотенца» и «туалетная бумага».

Я рассмеялся.

— Мне жаль девушку, которая решит остаться с ним, — сказала она. — Ты можешь себе представить, как с ним жить?!

Я попытался вспомнить одну из подружек Дина. Время от времени происходили свидания, но я не мог вспомнить ни одной женщины, которой удалось бы удержать его внимание или соответствовать его стандартам дольше, чем на несколько недель.

— Не думаю, что он планирует остепениться в ближайшее время. Он слишком занят захватом Земли, — сказал я.

Через несколько минут она вышла из ванной, объявив ее чистой.

— А сам-то? — спросила она.

— Я слишком занят, чтобы остепениться?

Она кивнула и внимательно посмотрела на меня.

Я улыбнулся.

— Я больше забочусь о том, чтобы наслаждаться земными радостями. Ты можешь класть полотенца и туалетную бумагу куда хочешь, если только ты не перестанешь делать то, что делаешь своим языком.

Она подалась вперед, и поцеловала меня. Я потянулся, чтобы прижать ее к себе, чтобы продлить поцелуй как можно дольше, но она была слишком быстра.

— Почему меня не удивляет этот ответ? — спросила она.

Я пожал плечами, и попытался сосредоточиться на более насущных вопросах, таких как, например, мой желудок.

— Я умираю с голоду. Ты голодна?

Ее улыбка ослабла.

— Мне нужно идти домой, и собирать вещи.

— Собирать куда? — спросил я, заставляя себя оставаться спокойным. На самом деле я чувствовал себя так, будто кто-то изо всех сил ударил меня в живот.

Она скрестила руки.

— Я еду домой на неделю, чтобы навестить отца на его шестидесятилетие, помнишь? Не смотри на меня так!

Я тут же изменился в лице.

Что? Я нахмурился или типа того?

— Уже? — спросил я, смущенный тем, как быстро пролетело время за последние несколько дней.

Она кивнула.

Еще один удар в мое нутро, на этот раз чуть сильнее. Я провел руками по волосам, пытаясь успокоиться. Почему мне казалось, что она уезжает навсегда? Может быть, потому что в последние семь дней у нее почти не было времени на меня. Отчасти поэтому я увез ее на яхту Дина, потому что знал, что на пристани у нее не будет сотовой связи.

— Я уезжаю завтра.

ЧТО?

Успокойся, придурок. Это всего лишь несколько дней.

Ничего страшного.

— Мне бы хотелось, чтобы ты не уезжала завтра.

Ты должен успокоиться, прежде чем говорить...

Она нахмурила брови и крепче сцепила руки. Ее зеленые глаза, обычно ясные и манящие, предупреждали меня расслабиться.

— Мне жаль, — сказала она, хотя по ее голосу не было похоже, что это действительно так. — Не думала, что это будет так важно.

Черт. Дерьмо. Проклятье.

Я все испортил. Но это не было большой новостью.

Подойдя ближе, я потянулся к ее рукам, она обнимала ими свою талию, пока я не убрал их и крепко не сжал.

— Что, если я возьму что-нибудь на вынос и приду к тебе домой, чтобы помочь тебе собраться? — спросил я.

Мне было все равно, что я звучал отчаянно. Я был немного в отчаянии, и какое это имело значение, пока Дина не было рядом, чтобы услышать, как я звучу, как грустная киска?

Ее лицо смягчилось.

— Китайскую?

Я улыбнулся.

— Все, что захочешь.

Она кивнула.

— Хорошо, но мне правда нужно собираться. Я уезжаю в 6 утра, а еще даже не распечатала билет.

Я поднял руки в знак невинности.

Она изогнула бровь, и я улыбнулся. Она знала меня лучше.

— Хорошо, буду честен. У меня были планы воспользоваться тобой, когда ты окажешься в тумане, вызванным едой, но теперь, обещаю, что буду держать свои руки при себе.