Глава тридцать третья

Большинство людей думают о жизни как о карусели, в которой есть взлеты, падения и небольшие неровности на дороге. В конце концов, ты едешь на пони, так разве может быть все так плохо? Я смотрела на свою жизнь, как на карусель. Она крутила меня по кругу, пока я не думала, что меня вот-вот швырнет куда-нибудь, а весельчак на ней просто продолжал смеяться, и подкручивал ее еще больше.

У меня было тридцать минут, может быть, максимум час, когда я думала, что все начнет налаживаться. Моя лучшая подруга переезжала в Нью-Йорк. Мы будем жить вместе, и она будет помогать мне платить за квартиру.

Жизнь была хороша, верно?

Нет. Жизнь была ямой со змеями.

Джулиан собирался на свидание с очаровательной девушкой.

Как такое могло случиться, спросите вы?

Дин.

Во всем плохом в моей жизни можно было обвинить Дина.

Он предложил Джулиану найти девушку для свидания. Он поощрил его подойти и поболтать с ней.

Ненавижу Дина.

Девушка, конечно, была прекрасна. Ее звали Молли, и она переехала из Калифорнии за год до этого. У нее был раздражающе милый голос и большие зеленые глаза. Я сначала не заметила, но, клянусь, мы с ней могли бы быть родственницами. То есть, она была бы симпатичной сестрой, а я — нескладной чудачкой, но все равно сходство было невероятным.

Я не могла понять, выбрал ли Джулиан ее специально. Он не был похож на человека, который умеет играет в игры, и я знала, что могу еще много раз сказать ему, что он мне неинтересен, прежде чем он поверит мне. Самое печальное заключалось в том, что я не хотела, чтобы он слушал. Я была эгоисткой и хотела, чтобы он продолжал флиртовать со мной, даже если это никогда ни к чему не приведет.

Почему?

Потому что я была незрелой и влюбленной в своего недостижимого босса, вот почему.

На следующий день мы с Джулианом ехали на заднем сиденье городского автомобиля «Lincoln», спеша со встречи на встречу. Мы уже встретились с двумя фирмами по дизайну интерьеров и собирались встретиться с третьей. Чем быстрее мы выберем одну из них, тем быстрее начнется ремонт магазина Лорены. Он оделся для этого дня в темно-синий костюм со светло-голубым галстуком. Мне нравилось, как он выглядит в темно-синем, и мне нравилось, как он выглядит в костюме. Это сочетание было трудно выдержать одновременно. Он смотрел в окно, его профиль идеально дополнял дизайнерский костюм: точеная линия челюсти, выразительные скулы, ореховые глаза, устремленные вдаль.

— Так, когда ты собираешься пригласить Молли на свидание? — спросила я, глядя на него из-под ресниц.

Уголок его рта опустился, и он не отрывал взгляда от здания за нашим окном.

— Скоро, — ответил он полувопросительным тоном. Никогда не видела его таким отстраненным.

— Как скоро? — спросила я.

— Почему тебя это волнует? — спросил он, наконец, повернувшись ко мне с жестким взглядом.

Я отвернулась, и сглотнула, раздраженная тем, как он был краток со мной.

— Потому что ты мой друг, и я хочу, чтобы ты был счастлив.

Он хмыкнул и достал из портфеля блокнот. Очевидно, разговор о Молли был окончен. Он открыл ручку ртом, а затем начал писать на первой чистой странице. Я понятия не имела, что он пишет, но не посмела его прервать. Если это был Джулиан в плохом настроении, то мне это не нравилось.

— Знаешь, что меня больше всего бесит? — спросил он, отложив ручку и ожидая, пока я повернусь к нему.

— Что?

— То, что ты притворяешься, будто тебя не беспокоит, если я пойду с ней на свидание.

Я закатила глаза.

У нас был этот разговор? Сейчас? В середине рабочего дня, между встречами, с водителем на переднем сиденье, который прислушивается к каждому слову?

— Просто пытаюсь извлечь максимум пользы из дерьмовой ситуации, — ответила я, стараясь быть как можно более честной. — Я хочу, чтобы ты был счастлив, и думаю, что Молли — хорошая девушка.

— Чушь собачья, — сказал он, прервав меня прежде, чем я смогла продолжить.

— Правда? — сказала я, поворачиваясь к нему лицом. — Думаешь, что все знаешь, Джулиан?

— Думаю, что ты лжешь себе и мне.

Я чувствовала, как мое лицо теплеет. Я была зла и в двух секундах от того, чтобы позволить своему характеру взять верх надо мной.

— Ты думаешь, мне легко? Я переехала в Нью-Йорк одна, и ты — мой единственный друг здесь. Ты понимаешь, как я боюсь, что у нас с тобой будет роман, а потом ты переедешь обратно в Бостон, твоя сестра уволит меня, а я останусь здесь без тебя и совершенно без денег? Ты понятия не имеешь, через что я прохожу, так почему бы тебе не избавить меня от лекции.

— Джо...

Я подняла руку, чтобы остановить его.

— Не сейчас, — запротестовала я.

Слезы уже собирались в уголках моих глаз, а нам оставались считанные минуты до начала встречи. Я выглядела бы так непрофессионально, если бы вошла с заплаканным лицом и задыхающимся голосом.

Джулиан протянул руку и обхватил участок кожи под моей юбкой-карандаш. Он дважды сжал мое колено, как бы мягко извиняясь. Я скрестила руки и не отводила взгляда от двери. Я еще не была готова уступить.

Он понял намек и убрал руку, проведя подушечками пальцев по моей коже. У меня свело живот от его прикосновения, но я ничего не могла поделать. Я оттолкнула его, и теперь мне придется жить со своим решением. У меня было несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями, прежде чем водитель остановил машину перед нашим следующим пунктом назначения. Он выпрыгнул с переднего сиденья и обогнул машину, чтобы открыть мою дверь. Я вздохнула и осторожно вытерла глаза.

— Мне жаль, — прошептал он. — Отвечая на твой вопрос, я не собираюсь встречаться с Молли. Мне кажется неправильным встречаться с ней, когда я заинтересован в ком-то другом.

Я замерла, впитывая его слова и их последствия. К тому времени, как я повернулась, открыв рот, готовая говорить, он уже открыл свою дверь и вышел. Мне хотелось потянуться за ним, и втащить его обратно в машину. Если бы я была более безрассудной или если бы мне не нужны были деньги, которые я зарабатывала, работая в «Лорена Лефрей Дизайнс», я бы бросилась на него через секунду. Прижала бы его к заднему сиденью машины, устроилась бы на его коленях, задрала бы юбку и овладела бы им.

Если бы только...

— Ты идешь, Джо? — спросил Джулиан, наклонившись, чтобы заглянуть в мой открытый дверной проем.

Я могла бы рассказать ему все. Было бы так легко признаться. Вместо этого я приняла его протянутую руку и спрятала свои чувства глубоко-глубоко в себе, чтобы вытащить их оттуда ночью, когда буду лежать в постели одна и размышлять о том, как долго мне еще удастся притворяться, что я не безнадежно влюблена в него.