— ” А как насчет северного входа? - спросила Джейн, указывая на карту на стене. — “Там тоже есть камера?”

— “Да, но этим входом пользуются только наши сотрудники. Эти ворота постоянно заперты, и для входа требуется кодовый ключ. Так что посетитель не мог войти таким образом.”

— “Тогда давайте просто посмотрим видео с главного входа”, - сказала Джейн. — “Поскольку мы знаем, что именно так он и ушел”.

— “За какой промежуток времени вы хотите посмотреть записи?”

— “По словам нашего свидетеля, мужчина вошел на территорию незадолго до начала поминальной службы. Так что начните с половины десятого.”

И снова скрюченная рука потянулась к мыши. В профессии Хааса не было необходимости быть быстрым. Мертвые терпеливы.

Прокрутка. Щелчок.

— “Вот”, - сказал он. - Сейчас девять тридцать.

На записи было видно, что дождь еще не начался, и тротуар все еще был сухим. Кроме пролетевшей мимо птицы, в кадре ничего не двигалось.

— “Пятьдесят лет назад, когда я рос, мы, дети, уважали мертвых. Нам и в голову бы не пришло рисовать граффити на кладбищенской стене или переворачивать надгробия. Вот почему нам пришлось установить эти камеры. Неудивительно, что мир разваливается на части.”

"Скорбь каждого поколения", - подумала Джейн. Мир разваливается на части. Так говорила ее бабушка. Это то, что до сих пор говорил ее отец. И в один прекрасный день она, вероятно, скажет это своей собственной дочери Реджине.

Ее внимание оживилось на отметке 9:35, когда у обочины остановился серебристый седан. Пожилая пара выбралась наружу и медленно прошла через ворота, держась за руки.

— «Это просто Санторо", — сказал Хаас. «Дочь привозит их сюда каждую неделю, чтобы навестить сына. Он похоронен на Сирень-лейн. Смотрите, дочка отъехала припарковать машину, но с минуты на минуту появится с цветами".

Через несколько мгновений, как он и предсказывал, в поле зрения появилась женщина державшая вазу с розами, и прошла за родителями через ворота.

— «Это самые печальные наши посетители», — сказал Хаас. — «Я имею в виду, что любая смерть печальна, но когда ты теряешь ребенка…»

— Как погиб их сын? — спросил Фрост.

«Они не любят об этом говорить, но я слышал, что это была передозировка наркотиками. Это случилось много лет назад, когда ему было всего тридцать с небольшим. И вот, прошло уже столько лет, а они по-прежнему приходят раз в неделю, как часы. У нас всегда наготове гольф-кар, чтобы отвезти их к могиле”.

В 9:40 появилась пара знакомых фигур: Джамал и его мать. Затем, несколько минут спустя, прибыли несколько медсестер из больницы Пилигрим, все вместе.

— “У нас здесь тоже бывает довольно много туристов”, - сказал Хаас.

— “Здесь похоронен кто-то знаменитый?” - спросил Фрост.

— “Они приходят посмотреть на посадки. Этому кладбищу почти сто лет, и здесь растут несколько таких старых деревьев, каких вы больше нигде во всем Бостоне не найдете. У вас была возможность увидеть наши сады?”

— ”Даже слишком близко", - сказала Джейн, думая о своей битве с рододендронами. И о своих испачканных грязью штанах.

— “Садовые туристы обычно появляются во второй половине дня, но из-за дождя сегодня они вряд ли придут. Садоводы, как правило, очень добропорядочны, поэтому я рад их видеть. Мы всех посетителей встречаем с гостеприимством, если они хорошо себя ведут”.

На экране синий "Мерседес" подъехал к обочине, и стройная женщина с короткими черными волосами осторожно вышла с пассажирской стороны, держа трость. Эми Антрим. Когда ее отец отъехал, чтобы припарковать машину, она ждала у входа, прислонив голову к дереву.

Вот тогда-то и появился этот человек. Он налетел на Эми так внезапно, что она, казалось, не заметила его, пока он не оказался прямо рядом с ней.

— ”Наш человек в плаще", - сказал Фрост.

Эми и мужчина теперь разговаривали друг с другом, и что бы он ни сказал Эми, казалось, ее это не обеспокоило. Он стоял спиной к камере, так что единственное лицо, которое они могли видеть, было лицо Эми, и она улыбалась. Казалось, ее не встревожило, что он стоял так близко, наклонившись над ней словно стервятник, готовый нанести удар. Внезапно он повернулся и поспешил прочь, опустив голову, когда проходил через кладбищенские ворота. Все, что они могли видеть на камеру, - это его макушку, его редеющие волосы неизвестного оттенка каштанового.

Теперь в кадр вошел доктор Антрим с зонтиком в руках. Может быть именно его появление и отпугнуло этого человека? А если бы Антрим не прибыл, что могло бы произойти дальше?

— “Что сейчас произошло между ними?” - спросила Джейн. — “Что, черт возьми, все это значит?”

— “Как будто он ждал ее. Ожидал, что она появится, ” сказал Фрост.

Телефон Фроста просигналил о текстовом сообщении. Когда он вытащил его из кармана, Джейн сделала резервную копию записи до первого появления этого человека. Действительно ли он ждал Эми, или они придавали слишком большое значение невинному общению? И почему нацелились именно на Эми Антрим?

— “А вот это интересно”, - сказал Фрост, уставившись в телефон.

— «Что там?»

— “Мы получили данные с того одноразового телефона”.

— “Мы уже знаем, кому он принадлежит?”

— "Нет. Но у нас есть журнал вызовов. На одноразовый телефон поступил один входящий звонок от Софии Суарес...”

— “О котором мы знаем”.

— “А также с него было сделано два исходящих звонка. Оба были на прошлой неделе, и оба отправились в одну и ту же резиденцию в Бруклине.” Он протянул свой телефон. — “Посмотри, чье имя указано на счете”.

Она уставилась на имя на экране. Майкл Антрим, доктор медицинских наук.

***********************************************************