— Как скоро суд? — спросил Аарон, желая знать, как долго ему нужно сохранять здравомыслие. Соренсер пригладил свою рубашку спереди и проверил документы. Конечно же, дело Аарона было всего одним из многих в его стопке. Одна картонная папка для прокурора, но для Аарона это было всем.

— Через четыре недели, в середине декабря.

— О боже, — произнёс Аарон, опуская голову на стол. Обед, которым доктор Томас угостил его в кафе на той же улице, оставался в желудке при помощи чистой силы воли. Он не мог этого сделать. Не мог.

— Мы готовились большую часть полугода, Аарон. Мы готовы.

— Если вы так готовы, почему шанс обвинительного приговора только пятьдесят процентов? — спросил доктор Томас, кладя руку на плечо Аарона, и комната начала кружиться.

— Есть проблема с актом передачи улик в виде образцов семени, взятых у жертв. Нам нужен Аарон, чтобы подтвердить насилие и связать всё вместе для суда. Он сможет давать показания?

— Я всё ещё здесь, — сказал Аарон в стол и заставил себя снова сесть, сосредоточив взгляд на прокуроре. — Вы спрашиваете, не произойдёт ли у меня какой-нибудь психический срыв за стойкой и начну ли я говорить об инопланетянах или апокалипсисе? Вы спрашиваете, не уничтожит ли это весь прогресс, которого я достиг с тех пор, как те ублюдки оставили меня голым истекать кровью на холодном бетонном полу? Или вы спрашиваете, не оторву ли я сам себе голову до суда? — спросил Аарон, и Соренсен наконец-то перестал перебирать документы.

— Да, — сказал он, встречаясь взглядом с Аароном. — Я спрашиваю.

— Что ж, если док не знает что-то, чего не знаю я, я не планирую сходить с ума посреди заседания. Я понятия не имею, придётся ли мне снова принимать лекарства, когда всё закончится, и нет, я не покончу с собой. Я слишком усердно работал и не поступлю так со своими близкими. Так что давайте покончим с этим, чтобы я мог убраться отсюда к чёрту.

— Хорошо, начни сначала и расскажи мне всё, что помнишь, — Соренсен включил маленький диктофон. Он был похож на тот, который доктор Томас использовал во время их приёмов, только у этого не была заклеена маленькая красная лампочка. Она смотрела на Аарона с другого края стола, и парень надолго сосредоточился на ней, прежде чем начал говорить.

— Мы с Джульеттой шли домой с факультета по дебатам. Говорили о том, чтобы вместе пойти на выпускной...

***

— Держи, — произнёс доктор Томас, пока они сидели в машине на парковке административного здания — доктор за рулём, а Аарон на пассажирском сидении, опустив голову на колени. Аарон поднял голову, и его взгляд сосредоточился на маленьком листке бумаги перед лицом.

— Вы разве можете выписывать рецепты? — спросил Аарон и сложил листок в карман, после чего откинулся на спинку сидения.

— Я не могу, но один из моих коллег может. Следующие четыре недели будут для тебя очень тяжёлыми, а это поможет тебе стабилизировать настроение, — доктор Томас повернул ключ и завёл машину. — Рецепт не вечный.

Они заехали в аптеку, где пожилая женщина за прилавком безуспешно пыталась не пялиться на его шрам, но в конце концов дала ему маленький пакетик с таблетками и шоколадный батончик, который Аарону казался заслуженным за то, что у него не случилось истерики в кабинете прокурора. А ему хотелось заистерить. Особенно после того, как его в третий раз спросили подробностях того, о чём Аарон больше никогда не хотел думать. Доктор Томас расплатился за таблетки и шоколадку, его не пришлось просить. Аарон ненавидел чувствовать себя предметом благотворительности, и у него были деньги, но доктору Томасу хотелось это сделать. Аарон решил не влезать конкретно в эту битву и благодарно принять помощь.

Они почти доехали до дома Аарона, когда у парня пропищал телефон.

[Спенсер] Ты уже вышел?

[Аарон] Из шкафа я вышел несколько лет назад. Я встречаюсь с парнем, помнишь?

[Спенсер] Смешно. Ты уже дома?

[Аарон] Мы почти на месте. Заезжали купить лекарства, рецепт на которые достал твой папа. Таблетки радости.

[Спенсер] Ты давно не пил лекарства. Зачем что-то менять?

[Аарон] Он сказал, что они кратковременные, чтобы мне пройти через суд.

[Спенсер] Как всё прошло?

[Аарон] Никто не умер.

[Спенсер] Сможем поболтать позже?

[Аарон] Да. Дай мне приготовить ужин и всё такое. Встретимся около семи?

[Спенсер] Я буду на месте.

***

Доктор Томас остановил машину на подъездной дорожке рядом с маленьким красным Ниссаном Сентра матери Аарона. Они мгновение сидели в тишине, пока Лексус доктора работал в холостую. Мужчина ничего не говорил, просто смотрел в окно, пока нарастала некомфортная тишина. Аарону тоже не хотелось разговаривать или выходить из машины. На самом деле, ему хотелось бы уехать и никогда не возвращаться. Тогда не пришлось бы переживать из-за суда, из-за стресса матери, из-за проблем Антони с наркотиками или из-за того, что они со Спенсером начали отдаляться. Только он не мог функционировать в одиночестве. Даже с деньгами, лежащими на его банковском счету благодаря пожертвованиям Спенсера, он не сможет выжить сам по себе.

Входная дверь открылась, и на крыльцо вышел Антони. Казалось, он их не заметил; взял свой велосипед, лежащий в траве, и выкатил его на тротуар. Даже не оглядевшись по сторонам, парень сел на велосипед и поехал в сторону въезда в их жилой комплекс. Его безэмоциональное лицо задело Аарона больше всего, потому что он помнил, какого днями жить и ничего не чувствовать.

— Нам нужно на этой неделе провести приём, — сказал доктор Томас и достал из кармана свой телефон, чтобы проверить дисплей. — Ты свободен в четверг?

— Я свободен каждый день.

— Разве семестр не начался?

— Я сегодня утром позвонил своему куратору и начал собирать документы для академического отпуска. Там понадобятся рекомендации от вас, — сказал Аарон. Отсутствие интонации превратило это в заявление, а не вопрос. Он не сомневался, что доктор Томас предоставит адекватную документацию по его психическому состоянию. Этот мужчина только что возил его в аптеку, чтобы Аарон накачался лекарствами и мог функционировать.

— Думаю, это может быть к лучшему. Я отправлю тебе письмо для колледжа.

— Спасибо, — Аарон открыл дверь, но остановился, когда доктор Томас положил на его руку свою.

— Ты справишься с этим, Аарон.

— Да уж.

Как и большинство дней, в доме было пусто, когда Аарон вошёл. Даже во время тех первых месяцев после того, как он вернулся домой из больницы, в доме не было тихо. Его мать летала из одной комнаты в другую, пытаясь делать так, чтобы ему было комфортно, или занимая саму себя, чтобы не думать об ужасе, посетившем её ребёнка. Отец Аарона занимал его братьев, стараясь отвлечь их от болезненного восстановления Аарона, пиная с ними мяч на заднем дворе или увозя их играть в пейнтбол. Но таких моментов становилось всё меньше и меньше, чем больше Аарон в них нуждался. Поэтому парень смирился с этим, заглаживая вину покупкой пейнтбольных ружей, чтобы братьям было на что смотреть, кроме Аарона.

Теперь коридоры были пусты.

Аарон поплёлся на кухню и набрал в стакан тёплую воду. На задворках его разума танцевал соблазн пойти в гараж и найти верёвку, который присутствовал всегда, не важно, что он сказал прокурору. Этот соблазн был пламенным демоном. В этот день Аарон не чувствовал достаточной тяги, чтобы добраться до двери в гараж, но это желание никогда не покидало его полностью. Вместо этого парень достал из сумки баночку с таблетками и шоколадку. Выпив таблетку из новенькой рецептурной баночки, Аарон сел и стал ждать, пока проявится эффект. Он не узнавал название лекарства, но это было не важно. Он доверял доктору Томасу.

Шоколадный батончик рискованно завис в воздухе, готовый быть разорванным ожидающими зубами Аарона, когда у парня пропищал телефон.

— Ох, плевать, — произнёс он, совершенно никому.

[Джордан] Эй, ты слышал о блондинке-крановщице?

[Аарон] Что?

[Джордан] Она упала в раковину.

[Аарон] Я не понимаю.

[Джордан] Кран? Раковина? Ты в порядке?

[Аарон] Док дал мне таблетки. Голова ватная.

[Джордан] Ты раньше не принимал лекарства?

[Аарон] Последние несколько лет нет.

[Джордан] Я уже еду.

[Аарон] Ок.

***

Из-за таблеток Аарон чувствовал себя медленным и тупым, и хоть он был голоден, ему не хотелось ничего готовить. Родителям придётся заботиться о себе самим, потому что он достиг своего лимита на день. Аарон оставил дверь открытой для Джордана, хотя раньше всегда как параноик запирал дверь. Глядя на пустой экран телевизора, он лежал на диване и ждал, думая, сможет ли наконец заснуть.

Джордан пришёл через несколько минут, хотя время вокруг Аарона двигалось будто искажёнными концентрическими кругами. Джордан провёл рукой по своим взъерошенным волосам, убирая их с глаз в миллионный раз с тех пор, как Аарон с ним познакомился.

— Почему бы тебе не подстричься, если они тебе мешают? — спросил Аарон, не поднимая головы. Джордан схватил одну из декоративных подушек и попросил Аарона подняться, но Аарон вместо этого сел. Усевшись на диван рядом с ним, Джордан вздохнул. Затем притянул Аарона ближе, позволив Аарону опустить голову на его плечо.

— Мне пришлось рассказать об этом. Пришлось рассказывать всё этому глупому человеку снова и снова, — прошептал Аарон. — Через четыре недели будет суд, а я не знаю, смогу ли справиться с этим. Что, если они отпустят этих чудовищ? Что, если они в итоге окажутся под моей кроватью или в моём шкафу? Я не смогу снова пройти через это.

— Шшш... Аарон, всё будет в порядке. Ты звонил Спенсеру?

— Я не могу. Он не слышит.

— Да, прости, я об этом не подумал. Хочешь, я ему напишу?

— Мы сегодня будем общаться в чате.

— Не знаю, каково этим ублюдкам, которые украли твою жизнь, всё ещё ходить на свободе. Не знаю. Райли Паттерсон мёртв. Он убил моего брата, и хоть я не могу засадить его в тюрьму, я могу надеяться, что он отправился прямиком в ад. Ты такой сильный, Аарон. Ты можешь избавиться от этих чудовищ навсегда, — тихо говорил Джордан, обнимая Аарона за плечи. Он не гладил Аарона по волосам, как делал Спенсер, но это всё равно было приятно. Мило, тепло и уютно.