Борак ворчит и подходит к нам, его взгляд переходит с меня на Кейда.

– Она, – говорит Кейд, положив руку на грудь, – пара моего сердца.

Глаза борака расширяются, и он кивает. В следующее мгновение он смотрит на меня по-другому. В его золотом взгляде появилась мягкость, которой не было раньше, и язык его тела тоже изменился. Он нависает надо мной, защищая, как будто я принадлежу ему.

– Я не подведу тебя, дравианец, – ответил он Кейду.

– Если подведешь, тебе придется забрать мою жизнь. – Кейд повернулся ко мне и быстро чмокнул в щеку. – Будь осторожна, намори.

А потом ушел, не оглядываясь.

– Пойдем, малыш, – позвал борак.

– Хорошо.

Я держусь рядом с ним, а его крылья расправлены, и одно почти обхватывает меня, пока мы идем. Несколько раз взглянув на него, я наконец набираюсь смелости и вступаю с ним в разговор. Мне нужен кто-то, кто отвлечет меня от смерти, окружающей меня и по всему дворцу.

– Как тебя зовут? – спрашиваю я, стараясь не смотреть на отрубленную голову неподалеку.

– Я – Масс.

– Ну, Масс, я Элеонора. – Переступаю через труп и морщу нос от запаха, который витает в воздухе из-за него. – Вы нашли свою единственную?

– Я не буду знать наверняка, пока не заявлю на нее права, но верю, что она где-то рядом.

Не имея никакого интереса спрашивать, что подразумевает его версия «заявить права», я пропускаю эту деталь.

– Это другой борак? Я еще не видела ни одной женщины вашего вида.

– Она человек. Одна из пятнадцати, которых мы получим в награду за помощь в этой войне.

Я спотыкаюсь, и хвост Масса обвивается вокруг моей талии, удерживая в вертикальном положении.

– Что? – спрашиваю я, вставая на ноги. – О чем ты говоришь?

– У нас с дравианским вождем есть соглашение, малышка. – Он смотрит на меня сверху вниз, его взгляд похож на игристое вино, но более глубокого цвета. – Тебя это не касается, но мы в поисках пар для наших сердец, и нам не откажут.

Его фраза заканчивается низким рычанием, и я решаю оставить эту тему. Очевидно, бораки так же серьезно относятся к своим парам, как и дравианцы.

– Это военная комната, – говорит Масс. Он быстро нажимает на ряд кнопок, несмотря на свои когти, поражая меня этим. – Я не покину тебя, пока не верну в объятия твоего любимого, – заявляет он, когда дверь открывается.

– Хорошо.

Мне не нужно касаться своих щек, чтобы понять, что они горят от смущения.

Когда мы входим в комнату, несколько взглядов обращаются к Массу, а затем ко мне. Не обращая на них внимания, я ищу Варека. Он скрестил руки, глядя на экран компьютера размером с проектор кинотеатра. На нем разноцветные корабли, изображенные точками, над которыми висят их названия. Звуки и голоса проникают в комнату, заполняя ее, и я как будто наблюдаю за битвой изнутри одного из космических кораблей.

– «Кельвин» получил повреждения, генерал! – доносится голос из динамиков. – Отправляем раненых на поверхность, – тон спокойный, но дрожь в голосе диктора говорит о том, что он находится в состоянии сильного стресса.

Варек потирает подбородок, его взгляд не отрывается от экрана.

– Командиры «Феникса» и «Дрека», прикройте фланг «Кельвина», когда он начнет транспортировку.

– Да, генерал.

– Понял, генерал.

С Массом в качестве моей очень большой тени я подхожу к Вареку и легонько касаюсь его плеча. Он поворачивается и хмуро смотрит на меня.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он, его тон был отнюдь не приятным.

Масс рычит, давая понять, что ему не нравится резкость Варека по отношению ко мне, а глаза Варека мерцают голубым и черным.

– Я хочу поговорить с вами, генерал. Это важно.

– Звезды над головой, это Лия? – Он крепко сжимает мои плечи и трясет. – Она ранена?

– Убери от нее руки, или это сделаю я, – говорит Масс, нависая надо мной. – Но уже навсегда.

Варек отшатнулся, но его глаза потемнели до черноты.

– Скажи мне, Элеонора.

– С ней все в порядке, но именно ты в опасности, – говорю я.

Я продолжаю рассказывать ему все, что произошло в безопасной комнате, и когда упоминаю Морган, взгляд Варека переходит на Зейдена, который в данный момент отдает команды по системе связи.

– Не говори ничего лидеру, – предупреждает Варек. – Это отвлечет Зейдена. Предоставьте мне разобраться с повстанцем.

Генерал поворачивает голову в сторону того, о ком идет речь. Как только солдат встречает взгляд Варека, то выпрямляется и бросается к двери. Я отпрыгиваю назад, когда Масс делает шаг вперед, чтобы заслонить меня. Варек протягивает руку в сторону солдата, беглец застывает на месте, его глаза расширяются. Масс делает один шаг, и комната наполняется вздохами. Борак ворчит и возвращается ко мне, показывая все еще замороженного дравианца, у которого отсутствует одна из ног.

Ну, это было захватывающе.

– Кто-нибудь, заприте его, – говорит Варек, и вскоре одноногого утаскивают, в воздухе звенят проклятия. – Зачем ты это сделал? – спрашивает генерал у Масса. – Я держал его.

– Он подошел слишком близко к паре сердца, – отвечает Масс, как будто это все объясняло в мире. – Я сделал так, чтобы он больше не сделал ни шагу в ее сторону.

Варек качает головой и снова смотрит на экран. Зейден тихо говорит с ним, и я почти уверена, что генерал объясняет, что только что произошло, когда взгляд лидера падает на меня.

Я прислоняюсь к стене, рассматривая остальных в комнате и избегая лужи крови на полу. Рядом с Вареком и Зейденом стоят другие солдаты, одетые в черные мундиры с серебряной вышивкой на манжетах и горстями бриллиантов на воротниках, означающих ранг. Сбоку стоят члены совета, которых легко узнать по их разноцветным одеждам.

Первый, в желтом, – мужчина, глава дома Тари. Он ведет серьезный разговор с братом Химены, Тинозом, чьи зеленые одежды яростно разлетаются, когда он жестикулирует в сторону Зейдена. Он – глава дома Манкой, и, судя по тому, что мне рассказывала Морган, он – засранец. Единственная женщина, одетая в оранжевое, принадлежит к дому Фаэль. Рядом с ней мужчина в красном из дома Силэ. Однако я не могу разглядеть мужчину, который возглавляет дом Каймар. Он повернут ко мне спиной, но с этой точки зрения он ничем не отличается от остальных дравианцев: высокий, мускулистый, с ушами, как у эльфа, и длинными серебристыми волосами.

А потом он поворачивается.

Масс поддерживает меня, когда я отклоняюсь слишком далеко назад, но почти не чувствую этого, потому что смотрю в лицо Кейда.