Глава 201

От его внезапного признания у меня перехватило дух.

Кронпринц посмотрел на меня и тихо сказал:

— Мне плевать, Пенелопа Экхарт ты или нет.

Мое сердце сильно заколотилось, а внутри все сжалось.

— Почему… — выдавила я. Горло совсем пересохло. — Почему Вы… говорите это сейчас?

Я никак не могла понять, к чему он это говорит. Рефлекторно подняв взгляд, я посмотрела на шкалу интереса у него над головой. Она по-прежнему пылала красным.

Я все еще четко помнила, что он мне тогда сказал. У меня в голове так и крутились его слова о том, что из нас выйдут идеальные партнеры, а также въевшиеся в память 76 %.

— Вы же говорили, что это слово слишком наивно для нас. Вы же говорили, что это просто глупая игра эмоций…

Было так просто погасить слабо тлеющие угольки чувств, похожих на легкую лихорадку… Интересно, стоило ли в этом всем признаваться, если мы все равно в конце расстанемся…

В отличие от других целей захвата, кронпринц не носил маску и не менял своего ко мне отношения. Поэтому я испытала разочарование, но в то же время и облегчение, что его интерес составлял лишь 76 %.

Хоть он и произнес подобное, ему было несложно отступить. Я была уверенна, что так он и сделает…

— Вы же сказали, что это просто иллюзия. Поэтому я тут же отвергла Ваше предложение, чтобы не заблуждаться…

— …

— Так почему Вы признаетесь мне сейчас? — тихо пробормотала я.

Глядя на меня и вспоминая тот разговор, Каллисто поморщился:

— …Прости. Я не мог тогда это сказать, — он говорил спокойно, по-прежнему не отводя от меня глаз. — Я боялся.

— …Что?

— Император тоже говорил, что любит мою мать.

— …

— Мать, обманутая его словами, все делала для принца, лишенного наследства, семьи и власти.

— …

— Откуда ей было знать, что едва она умрет в Святом Источнике, не выдержав все тех страданий и лишений, которые она терпела ради него, как он приведет наложницу?

Я затаила дыхание, слушая о его прошлом, даже не упомянутом в игре.

Каллисто горько усмехнулся.

— Мне всю жизнь полоскали мозги на тему того, что я не должен никому верить, а мимолетных чувств должен опасаться. Поэтому…

— …

— Я решил, что договорные отношения будут лучше тех, чувства в которых слабы. И если бы я рассказал обо всем, что испытываю…

— …

— Тогда мне казалось, что это поставит крест на наших с тобой отношениях.

Я нахмурилась — мне словно нож в сердце вогнали. Я прямо чувствовала, как трескается моя маска безэмоциональности. Слышать, что он боялся признаться, потому что это означало бы «конец наших отношений», было невыносимо больно.

— Ты чего так скривилась? — Каллисто при виде моей гримасы слабо улыбнулся и погладил меня по щеке.

— И с каких же пор Вы это чувствовали? — с любопытством спросила я.

Он наморщил лоб.

— Это немного неловко. Ты правда хочешь услышать? Это уже, вроде как, неактуально.

— Хуже все равно не будет.

— Верно, — спокойно кивнул он в ответ на мое прямолинейное замечание. — В еще более худшем свете мне себя перед тобой уже не выставить… — он медленно открыл рот и немного задумчиво выдал: — Возможно, с того самого момента, как увидел тебя в живом лабиринте.

То была худшая первая встреча.

— Когда я о тебе думал, то не мог сдержать улыбку. Я так много смеялся во время совещаний, что Седрик Портер в итоге начал пялиться на меня, явно подозревая в сумасшествии.

Однако от следующих его слов у меня глаза полезли на лоб. Мне казалось, что в самом начале он и знать меня не желал.

Когда Каллисто увидел, как я хмурюсь при воспоминании о нашей первой встрече, он рассмеялся, словно ему было очень весело.

— Каждый раз, как ты отвергала мои приглашения, выдумывая самые разные оправдания, я начинал нервничать. Прежде я ничего такого не испытывал, даже когда выходил на поле боя…

— …

— Я хотел еще раз встретиться с тобой, поговорить, поэтому буянил, как ребенок, — он нежно щипнул меня за щеки и лукаво произнес: — Это и правда… потрясающе.

Мою грудь сдавило незнакомое чувство. Я не ожидала, что он с самого начала чувствовал подобное, поэтому пришла в замешательство.

«До охотничьего турнира у него точно было только 2 % интереса».

Я избегала Каллисто изо всех сил, так как не хотела погибнуть от его рук. Однако, по словам кронпринца, он тогда не собирался меня убивать.

— …Когда ты выпила яд и уже умирала, — продолжил кронпринц, глядя на меня пустыми глазами. Его хулиганская ухмылка вдруг растаяла, — я думал, что если бы мог, то принял яд сотни, тысячи раз, лишь бы только не видеть тебя лежащей без сознания.

— …

— Я знал, что тебе это не понравится, однако каждый раз, как я входил в твою спальню, у меня при себе был меч.

— …Меч?

А герцог ему разрешил?

Едва эта мысль проскочила у меня в голове, как Каллисто бессильно произнес:

— Если бы ты перестала дышать, я умер бы следом за тобой.

Я застыла.

«Что за…»

Я решила, что мне послышалось, поэтому посмотрела на Каллисто. Судя по его серьезному выражению лица, он ни капли не преувеличивал.

Я схватила его за запястье и спросила:

— Почему… Почему Вы думали о таком? Почему…

— Потому что мне так хотелось.

Услышав такой незамысловатый ответ, я скривилась. Если бы мне удалось выбраться отсюда после того, как я выпила яд, Каллисто перерезал бы себе горло?

От этой дикой мысли у меня похолодело все внутри.

— Вы же сказали, что хотите стать императором! Так какого черта Вы собирались сделать такую глупость?!

— …Я не думаю, что смог бы жить в этом аду без тебя, — признался он.

Я не представляла, что мне делать с этим безумцем, поэтому просто ошалело на него пялилась.

— Не злись. Это уже в прошлом.

Зная, что был неправ, он склонил голову. Я продолжала смотреть на него.

— …Уже слишком поздно.

— …

— Уже слишком поздно, у меня не осталось ни малейшего желания начинать какие-либо отношения. Что теперь будете делать?

Это я причиняла ему боль, однако глаза заволокло тоже у меня.

Кронпринц усмехнулся и резко ответил:

— Ну, я же говорил, что ни к чему тебе все это знать.

Затем он переместил руки от моих щек немного выше. Его большие ладони накрыли мои уши. Было такое чувство, будто я оказалась под водой.

— Разве я не говорил тебе больше беспокоиться о мышах, чем о кошках, а? Просто делай то, что хочешь. Если мы отсюда выберемся — забудь все, что слышала, — тихо прошептал он, крепко прижимая руки к моим ушам, чтобы мне не было слышно.

Но я все равно все услышала.

Больше я не могла этого выносить, поэтому стукнула его по груди и нервно закричала:

— Безумный ублюдок! Как я смогу забыть об этом!

— …Ух, принцесса.

— Взяли и рассказали мне все! Раз Вы так поступили, то что мне остается делать? Вы сказали, что хотите видеть нас партнерами! Вы… о чем Вы тогда думали?..

Закончив кричать и лупить его по груди, я закрыла лицо ладонями и разревелась.

— Принцесса, ты злишься? Почему, что случилось? — он разнервничался, как дурак.

Я же испытывала самые разные эмоции. Ненависть, обиду. Почему сейчас, если ты ни слова не сказал, когда мне это было позарез нужно?

Я была одновременно и счастлива, и раздражена. Когда он сказал, что любит меня, мое сердце забилось, как придурошное. А еще мне было очень грустно. Теперь, услышав скрываемый им секрет, сбежать я не могла.

Какая же я жалкая: ни принять его не могу, ни отшить.

— Это я во всем виноват. Хватит плакать. Будешь и дальше реветь, совсем из сил выбьешься.

Каллисто, не представляя, что делать, посмотрел на рыдающую меня и снова обнял. При этом непрерывно вытирая мне глаза и нос.

Мне снова стало грустно, так что я осталась в его объятьях и еще поплакала. Я уверена, что ревела из-за печали, но, странное дело, чем дольше я плакала, тем легче мне становилось. Я изливала свои слезы до тех пор, пока совсем не выбилась из сил, как кронпринц и предупреждал, а затем затихла.

Несмотря на то, что его доспехи были все в моих слезах, Каллисто меня не оттолкнул.

Уткнувшись ему в плечо, как ребенок, я медленно перевела дух.

— …Я не могу дать Вам ответ, который Вы хотите услышать, Ваше Высочество.

— Ничего страшного.

Не думаю, что он слушал: кронпринц ответил слишком быстро.

Я на какое-то время замолкла, а потом заговорила снова:

— Вы сказали, что сделаете все, что я захочу.

— Да.

— Возможно, Вам будет сложно принять то, что я хочу сделать.

Мне все же хватило храбрости сказать это, однако в ответ рядом раздался тихий смешок.

— Стоит ли мне добавить, что никакая я не принцесса?

— Но ты реальна!

— Да что Вы говорите? Тц, атмосфера располагает, так что мне не нужно сдерживаться.

— Ух! Подожди, подожди!

Я, разозлившись, попыталась выбраться из его объятий, но он держал меня крепко. Я так взбесилась, что ударила его по груди, но затем успокоилась и снова устроилась у него в руках. Лишь после этого кронпринц ослабил свою хватку.

Привалившись к нему, я пошарила рукой по полу. Вскоре я нащупала твердую рукоять волшебной палочки. Я схватила ее и показала Каллисто.

— А теперь… я убью Ивонну с помощью вот этого.

— Ивонну?

— Родную дочь герцога Экхарта.

— О, — он приподнял брови и восхитился сказанным мной. — Кстати, если ты собираешься ее убить, не лучше ли взять стальной дрын?

За эти слова я снова заколотила по его груди.

— Ох, ты и меня убить хочешь, — не замолкая, придуривался кронпринц.

Я посмотрела на продолжавшего шутить Каллисто и выдала:

— Когда все закончится, возможно, мы больше не сможем быть вместе.

— …

— Тем не менее… Вы все равно будете меня любить?

— От этого немного больно, — нахмурился кронпринц.

Каждый раз испытывать его было невыносимо. И в то же время я нервно дрожала, не зная, что могла значить его реакция.

В итоге все оказалось впустую.

— Все в порядке. Куда бы ты ни отправилась, я последую за тобой, как сегодня.

— …

— Я люблю тебя, Пенелопа Экхарт, — повторил Каллисто с тем же самым выражением лица.

У меня снова перехватило дыхание.

Я почувствовала, что мое сердце вот-вот взорвется, и резко встала…

— Ой…

…И тут мою голову резко потянуло к лицу Каллисто, так что наши лбы чуть не столкнулись. В то же миг моих губ коснусь что-то теплое и мягкое.