Глава 28. Мистер Монк и третье подведение итогов

Ранним утром в понедельник охранники надели на меня и Шарону наручники и повели нас на свидание с посетителями. Я надеялась, что приехали родители с самым лучшим адвокатом по уголовным делам, по сравнению с которым Перри Мейсон просто дилетант.

Нас провели в зал свиданий, где сидели Стоттлмайер, Дишер, Ладлоу и Монк. Я бы предпочла родителей с адвокатом.

— Можете снять наручники, — указал Стоттлмайер охранникам.

— Это против правил, — возразил старый охранник.

— Под мою ответственность, — настаивал капитан.

— Вы сильно рискуете, — предупредил охранник.

— Не думаю, — отмахнулся Стоттлмайер.

Охранники сняли наручники.

— Мы будем прямо за дверью, — уведомил охранник.

— Я уже чувствую себя в безопасности, — усмехнулся капитан.

— Что Вам нужно, Лиланд? — тон Шароны не звучал благодушно. — Если это не извинение, не хочу ничего слышать.

— Монк пригласил нас всех сюда, — оправдывался капитан. — Говорит, у него новые наработки.

Я взглянула на Монка, переминающегося у края стола с продуктовым пакетом в руке с блуждающей улыбкой на лице. Нет, даже не так. Он словно собирался запеть от радости.

Знаю я это выражение. Либо он нашел две идентичные картофельные чипсы (жуткое явление, очень редко встречающееся в природе, по его словам), либо раскрыл убийства.

Я посмотрела на Стоттлмайера, Дишера и Шарону и увидела, что они тоже догадались. Только Ладлоу оставался в неведении. Ненадолго.

— Так что за новость Вас взволновала? — закинул ногу на ногу писатель. — Вы нашли рычаги, чтобы столкнуть дамочек между собой?

— Этого не случится, — даже не повернулся к нему Монк.

— Вас бы удивило, на что люди могут пойти, лишь бы избежать тюремного срока.

— Они невиновны, — отрезал Монк.

— Думаю, я убедительно доказал, что все же виновны.

— Вы доказали обратное, — Монк поставил пакет на стол. — Но вчера я не мог опровергнуть, потому что было воскресенье.

— Ты решил взять выходной? — съязвила Шарона.

— Я не мог раздобыть окончательную улику до сегодняшнего дня. Нашел бы ее и раньше, если бы заметил, что она была прямо передо мной все время. Не погрузись я глубоко в себя, понял бы, что происходит и остановил. Я должен извиниться перед вами обеими.

— О чем он говорит? — обратился Ладлоу к Стоттлмайеру.

— Полагаю, он готовится сообщить, кто убил Эллен Коул и Рональда Вебстера, — улыбнулся капитан.

— Мы уже знаем, — Ладлоу мотнул головой в сторону меня и Шароны. — Они и убили!

— Нет, Вы, — покачал головой Монк.

Ладлоу рассмеялся, а Стоттлмайер застонал.

— А не расширите ли вы оба список подозреваемых, помимо присутствующих в комнате? — протянул капитан. — За стеной целый город возможных убийц. Выберите одного из них!

— По крайней мере, Монк не утверждает, что это Вы или я, сэр, — подал голос Рэнди. — Разве теперь не наша очередь?

— День только начинается, — дернулась щека Стоттлмайера. — Еще не вечер.

Мне очень хотелось бы, чтобы Ладлоу оказался убийцей. Но, должна признать, мое сердце слегка приуныло. Что если Монк впервые ошибся? Шарона стояла вовсе без эмоций, и я решила, что она испытывает ту же амбивалентность, что и я.

— Монк шутит, капитан, — ухмыльнулся Ладлоу. — Разве у Вас нет чувства юмора?

— У меня-то есть, — признал Стоттлмайер, — а вот у Монка нет.

— Просто мое чувство юмора совершенно, — нахохлился Монк. — Как антисептик.

— Не уверен, что понимаю, о чем речь, — покачивал ногой Ладлоу.

— У Вас в тюрьме будет достаточно времени, чтобы подумать над этим, — отвернулся Монк.

Писака рассмеялся. — Ладно, теперь я понял. Очень сухое остроумие.

— Я действительно имел в виду то, что сказал. Вы убили Эллен Коул и Рональда Вебстера. Вы не успевали со сроками, и Вам пришлось убить кого-то после раздачи автографов, наблюдать, как разворачиваются события, а затем уже выбрать наименее вероятного подозреваемого, чтобы подставить его.

Монк снова подробно изложил доказательства, как и у себя дома в воскресенье. Могу ошибаться, но мне показалось, что он говорил теми же словами.

Ладлоу слушал с усмешкой.

— Я могу использовать Вашу речь в своем романе. Вернее, я обязательно использую. Но не волнуйтесь, Ваше имя я упомяну в благодарностях.

— Монк, ты пока не поведал ничего нового, только повторил сказанное вчера, — заметил капитан. — И прозвучало все не более убедительно.

Неприятно признавать, но он прав. Надежда моя быстро испарялась, как и надежда Шароны, судя по выражению ее лица.

— Я вчера оказался не прав, допустив мысль, что Ладлоу придумал свои схемы только из-за меня. Это не так. Не уверен, знал ли он, что меня вовлекут в расследование, до тех пор, пока мы не посетили раздачу его автографов в Лос-Анджелесе. Именно тогда он задумал подставить Натали и добавить новый поворот в сюжет книги.

— Как Вы можете такое предполагать? — возмутился Рэнди.

— Потому что события, повлекшие смерть Рональда Вебстера, начались в тот момент, — пояснил Монк. — Когда Натали воспользовалась своей кредиткой, покупая книжку Ладлоу про убийство, обставленное как нападение аллигатора.

— «Последнее слово — смерть», — закивал Дишер, — которому суждено войти в пантеон классических детективных романов.

— Спасибо, — поблагодарил Ладлоу.

— Хватит подлизываться, Рэнди, — набросилась Шарона, — это отвратительно!

— Вот что произошло, — потер руки Монк. — Ладлоу заглянул через ее плечо и подсмотрел номер кредитной карты, а потом, для закрепления успеха, выкрал квитанцию об оплате, когда подписывал книгу. Он использовал номер кредитки для заказа челюстей аллигатора с доставкой в Сан-Франциско на следующий день.

— Допустим, ты прав, — оживился Стоттлмайер. — Но как он узнал о связи Натали с пожарным?

— Он и не знал, — развел руками Монк.

— Он и не знал, — повторил капитан. — Не много ли неувязок в твоей теории?

— Ладлоу преподавал в Беркли, когда я раскрывал дело Золотоворотского Душителя, — пояснил Монк. — Он говорил, что собирался написать об этом книгу.

— Слишком поздно, — задергался Дишер. — Я уже работаю над ней! Только я внес некоторые изменения.

— Дай, угадаю. — Не выдержала я. — Теперь повернутого на обуви маньяка единолично поймал лихой лейтенант полиции Сан-Франциско.

— И убийцу называют Обувной Оборотень, — не понял сарказма Рэнди, — как и следовало называть изначально.

— Ладлоу, вероятно, провел предварительные исследования обо мне и выяснил, что я расследовал убийство собаки в пожарной части, — продолжил босс. — Отношения Натали с Джо стали приятным сюрпризом, на которые Ладлоу рассчитывал, совершая случайные убийства.

— Ты не сможешь доказать, будто Ладлоу знал об отношениях Натали и пожарного, — нахмурился Стоттлмайер.

— Доказательство — ее обвинение в убийстве. Не знай он об их связи, она не попала бы сюда.

Капитан устало вздохнул. — Он рассказал, как о них узнал. Он услышал, что она любезничает с парнем по телефону.

— Да не так он узнал! Забудьте его версию, слушайте мою.

— Ваша история изобретательна, — не вытерпел Ладлоу, — но построение слабовато. Верится с трудом.

— Не принимайте критику близко к сердцу, — сказал Рэнди, — он сделал такие же пометки на моем первом рассказе.

— Мне и самому трудно следить за ходом истории, — почесал затылок Стоттлмайер. — Не хватает доказательств.

— Напротив, доказательства повсюду, — не согласился босс. — Полосы на полу в ванной комнате Вебстера. Соль в ванне. Засохшие пятна крови. Разлив гидравлической жидкости на полу. Коробка от пиццы. Упаковка ФедЭкса. Капли рулевой жидкости на стоянке и у дома Натали. Пожарная футболка Джо. И это только вершина айсберга.

Я подняла руку. — Футболка моя.

— Да все Ваше, — Ладлоу заметно нервничал.

— Зачем преступнику, придумавшему хитроумный и сложный способ убийства, совершать его вопиюще неряшливо? — задался Монк вопросом.

— Убийцы совершают ошибки, — быстро среагировал Ладлоу.

— Не в таком количестве, — помотал головой Монк. — Вы оставили очевидные улики, обличающие Натали, чтобы тем самым вывести на Шарону.

— Давайте на секундочку забудем, что в Вашем творческом сценарии не хватает доказательств, — вскочил Ладлоу. — В Вашем творческом мышлении есть существенный недостаток. Все описанное Вами произошло в ночь со среды на четверг. Но Рэнди не звонил мне до пятницы.

— Он прав, — подтвердил Дишер.

— В это время я находился в Лос-Анджелесе. И добрался сюда только в субботу. Я не мог провернуть все, в чем Вы меня обвиняете.

Монк улыбнулся.

И какая это улыбка! Такая появляется, когда на игровом автомате выскакивают три вишенки подряд.

Улыбка победителя.

Я заметила волнение в глазах Шароны.

— Ты звонил Ладлоу на мобильник, не правда ли? — обратился Монк к Дишеру.

— Да, — ответил тот. — И что?

— Получается, ты не можешь знать, где он фактически находится, принимая вызов. Он мог быть где угодно.

— Я был в Лос-Анджелесе! — вставил Ладлоу.

— Могу доказать, что Вы находились в другом месте. Как у всех авторов дрянных детективов, Ваши убийцы повсюду разбрасывают улики, позволяя детективу обличить их красиво и прочно. И Вы поступили также, подставляя Натали. Но одну улику Вы зря оставили.

Монк полез в продуктовый пакет и достал листок бумаги.

— Это копия квитанции, приклеенной к коробке пиццы Сорренто на кухне Вебстера, — показал Монк.

— Доказывающая, что Натали в четверг вечером посещала ресторан, — обрадовался Ладлоу.

— Правильно, — кивнул Монк. — Напомните, как именно доказывает.

— Потому что Вебстер получил десятипроцентную скидку, воспользовавшись предложением на гипсе Джули. Это доказывает, что они находились там одновременно.

— А откуда Вы узнали?

— Информация есть на квитанции, — ткнул пальцем Ладлоу.

— Да, это так, но как Вы все же узнали?

— Потому что я могу видеть.

— Нужно встретить Джули, чтобы узнать о рекламной скидке на ее гипсе, — потер руки Монк. — Но Вы ее никогда не видели. Так каким образом Вы узнали о скидке, если Вас здесь не было, и Вы не видели, как они заходят в ресторан?