Глава 47

Гризз

2001, Форт-Лодердейл

Он выгрузил из тележки свои покупки и собирался сесть в машину, когда услышал ее.

— Это ведь ты, да?

Гризз остановился как вкопанный, наблюдая за тем, как его дочь подошла к пассажирской дверцы его машины и подергала ручку. Та самая дочь, которая обманула его, позвонив по телефону в тюрьму и выдав себя за свою мать. Он не ответил ей, но медленно обвел взглядом окрестности.

— Я одна. Ты — Гризз, верно? — тихо спросила она. Он почти не слышал ее из-за шума на парковке.

Он все еще не ответил.

— Это ты убил моего отца? — ее голос был спокоен, но он заметил дерзко вздёрнутый подбородок. Он наблюдал на ее лице такое же выражение, которое видел больше двадцати пяти лет назад на лице ее матери. В ту ночь, когда Джинни привезли к нему в мотель. И ещё разок, буквально пятнадцать минут назад в отделе с хлопьями.

Гризз не ответил, но сел в машину, и, протянув руку, открыл ей дверцу и опустил стекло.

— Залезай, — скомандовал он.

Мими широко распахнула глаза. Так значит, это все-таки он. Она не понимала, как такое возможно, но оказалась права. Наклонившись, она уставилась на него через пассажирское окно.

— Это ещё зачем? Чтобы и меня тоже убить? И кто следующий? Мой младший брат? Тогда ты сможешь похитить мою маму, как сделал много лет назад, и исчезнуть?

Как только слова слетели с ее уст, она осознала, что не должна была их говорить. Лесли поделилась с ней кое-чем из того, что он совершил. Ее мать частично это подтвердила. Но Джинни к тому же поделилась историей их любви, любви, которую она считала настоящей. Мими знала, что Гризз никогда не навредит ее матери. Могла ли она довериться собственной интуиции, которая говорила ей, что он не имел никакого отношения к смерти Томми и никогда не сделал бы ничего, что навредило бы ей и Джейсону? Ее терзали сомнения. Но недолго. Она только что пережила самые мучительные несколько месяцев в своей жизни. Что мне терять?

Мими забралась внутрь и захлопнула дверь.

Гризз не произнес ни слова. Не взглянул на нее. Он просто повернул ключ, и мотор громко взревел, оживая. Гризз тронулся с места, выезжая на главную дорогу. Проехав буквально несколько минут, Гризз остановился возле следующего торгового центра. Припарковавшись в тени деревьев, подальше от магазинов, он выключил двигатель. И посмотрел на нее.

— Никогда. Понимаешь, черт побери, никогда не садись в машину с незнакомым мужиком. Никогда! — прорычал он вполголоса.

Путь от одной парковки до другой занял чуть меньше трех минут, и она наблюдала за ним все это время. Это было последнее, что она ожидала услышать от него.

Увидев, что Мими открыла рот, чтобы что-то ответить, он поднял руку.

— И прежде чем ты выдашь мне наглый ответ про то, что я не твой отец и не могу указывать тебе, что делать, знай, что я сказал бы это любой девчонке, которая попросила бы подвезти ее. Усекла?

Непонятно, чего она ожидала, но это даже не было выговором. Тем более, что он был прав. Он перебил ее прямо перед тем, как она хотела высказать ему, что он не ее отец. Проклятье! И что теперь?

— Тебе не нужно меня бояться, и если ты знаешь кое-что обо мне, а я уверен, что так и есть, я вполне понимаю причину твоего страха. Но я не убивал Томми, и последнее, что стал бы сделать — причинять вам вред или позволить кому-то приблизиться к тебе, твоей матери или твоему младшему брату.

Гризз повернулся к ней лицом. Он снял солнцезащитные очки и прямо взглянул ей в лицо.

Говорят, глаза — зеркало души. В глубине его глаз Мими увидела, что то, что он сказал, правда. Она глубоко вздохнула.

Но как это вообще возможно — разговаривать с человеком, который был казнен прошлым летом?

Они проговорили около получаса. Вообще-то, она задавала вопросы, а он отвечал.

Наконец, он сказал:

— Надо отвезти тебя домой.

— Ты меня отвезешь?

— Да.

— Я... я... я не уверена, что это такая уж хорошая идея. Ты разве не должен быть мертв? Что, если тебя узнает кто-нибудь из наших соседей? И что ты вообще делал в супермаркете здесь, в Южной Флориде? То есть, ты вроде как должен скрываться?

Гризз рассмеялся.

— Это называется скрываться у всех на виду, и это не так уж и сложно, — затем его тон изменился, и он серьезно посмотрел на нее. — Это не значит, что я хочу, чтобы меня увидели или узнали. Теперь я Джеймс Киркланд. Возможно, я похож на Джейсона Тэлбота, но я не он, и у меня нет привычки разгуливать по улицам.

— А что, если кто-то тебя узнает и попытается сообщить об этом, что ты будешь делать? Убьёшь их? — она смотрела на него широко открытыми глазами.

— Я вижу, твоя мать не скрывала правды обо мне. — Он и сам не знал, жалеет он или испытывает облегчение.

Мими кивнула, и по выражению ее лица он кое-что понял. Она была впечатлена.

Ему это не понравилось.

— Я не тот человек, каким был раньше, — твердо заявил он.

— Ты зайдешь вместе со мной? Поговоришь с мамой?

Мими точно не знала, к чему это приведет. Она не могла постичь ни своего сердца, ни своих намерений, но за последние полчаса сделала несколько выводов. Во-первых, она поняла, что у нее нет причин его бояться. Во-вторых, несостоявшаяся журналистка в ней была заинтригована. В-третьих, она наткнулась на нечто гораздо более интересное, чем Слэйд Бэар или последний шопинг ее подруги Линдси.

И в-четвертых, что-то подсказывало ей, что этот человек, ее биологический отец, будет играть важную роль в том, чтобы сделать ее мать снова счастливой.

И почему-то счастье матери вдруг стало для нее очень и очень важным.