Глава 35

Джинни

2001, Форт-Лодердейл

— Миссис Диллон! Миссис Диллон, я понимаю, что это для вас шок, знаю, что вы испытали тяжёлое потрясение, но, прошу, постарайтесь сконцентрироваться. Пожалуйста, ответьте на мой последний вопрос.

— Мне нужно его увидеть. Они должны позволить мне увидеть моего мужа! — Я не могла дышать. — Мои дети. Боже, мои дети. Где они? Я им нужна!

Я находилась в маленьком кабинете больницы с двумя детективами. Как оказалась там, помнила довольно смутно. Я помню, как они зашли в дом и попросились поговорить со мной без присутствия Джейсона. Я помню его любопытный и испуганный вид, когда привела их в кабинет Томми и закрыла за нами французские двери.

Помню, как слушала их рассказ о том, что Томми попал в перестрелку и находится в критическом состоянии в больнице. Я помню, как велела Джейсону разбудить сестру. Удивительно, но Мими сообразила прихватить мой кошелек и телефон, когда мы вслед за мужчинами вышли из дома и сели на заднее сиденье полицейской машины. Я помню, как крепко вцепилась в Джейсона и Мими, когда рассказывала им то, что мне известно. Я помню, как Мими взяла мой телефон, чтобы позвонить Картер, Кристи и Саре Джо, и попросить их приехать к нам в больницу. Она сказала мне, что Кристи и Картер уже едут, и что она оставила сообщение для Джо.

— Ваши дети в порядке. Они с вашими друзьями. К мужу вам нельзя. Пока нет, он на операции. Пожалуйста, ответьте на вопрос, мэм.

— Извините. Не могу вспомнить, о чем вы меня спрашивали, — призналась я откровенно перед тем, как высморкаться.

— Вы говорили, что ваш муж поехал на работу. Не могли бы вы объяснить, по какой причине он отклонился от своего обычного маршрута? — спросил старший из двух детективов.

Я перестала сморкаться, но пальцами по-прежнему прижимала платок к носу. Томми был на заправке, расположенной не по пути к его офису? У меня мгновенно и сильно заболела голова.

— Нет,— прошептала я. — Я не знаю, почему он оказался там. Вы сказали, что считаете это случайностью. Что есть свидетели, которые подтвердили, что это ограбление. Они видели, как парень сбежал.

— Мы считаем это случайностью, но после того, как выяснилось, что ваш муж должен в этом году дать показания в суде, мы должны спросить. Должны проверить все возможности. Нужно убедиться, что это не подстава. Поэтому мы и спрашиваем вас, знаете ли вы какую-либо причину, по которой он мог отклониться от своего обычного маршрута.

Я медленно покачала головой.

— Нет, я даже не представляю. Я видела его утром перед тем, как он ушел. Он упомянул, что по дороге на работу заедет за кофе, но так и не сказал, куда. Мы собирались встретиться позже и пообедать. Не было ничего необычного.

Я одеревенела, когда осознала, что было нечто совершенно необычное. Я надевала бандану, чтобы подать сигнал Гриззу. На следующее утро Томми застрелили.

Но я не позволю своим мыслям пойти в этом направлении.

— Мы закончили? Пожалуйста, я хочу увидеть своих детей. Мне нужно быть с ними.

— Конечно. Нам нужно будет оставаться с вами на связи, — ответил детектив помоложе, более сдержанный. — Мы должны знать, как с вами лучше связаться.

— С этим проблем не будет. Я не уйду из этой больницы, — сказала я ему, когда проходила мимо них в комнату ожидания для семей больных.

Следующие несколько часов тянулись бесконечно. Врач отозвал меня в сторонку и попытался объяснить, что Томми до сих на операции из-за тяжести ранений. Информации все еще было чересчур много, чтобы удержать в памяти, и единственное, что я могу вспомнить из того разговора: «Два пулевых ранения. Одно в живот и одно в грудь, и операция продлится ещё некоторое время».

Только после того, как появилась Сара Джо и отправила меня в кабинет Стэна, я наконец-то смогла понять кое-что из этого. По всей видимости, они со Стэном уехали заграницу и приехали навестить каких-то друзей в Атланте. После того, как получили сообщение от Мими, они сели на рейс и вернулись в Форт-Лодердейл меньше чем через два часа.

— Ты старший хирург, Стэн, — сказала я ему через затуманенное зрение. — Разве не твоя обязанность его оперировать или хотя бы присутствовать там, чтобы убедиться, что все сделано правильно?

— Джинни, я там был, и у него наша лучшая бригада. Я бы остался и взял все в свои руки, если бы думал иначе. Все идет гладко. Это крайне сложно, потому что фактически это две отдельные операции по удалению двух отдельных пуль, — Голос Стэна звучал спокойно и ровно. Ободряюще.

Он восседал за столом. Мы с Джо сидели напротив него на стульях. Она потянулась к моей руке. Я заметила, как она рассеянно прикоснулась к тому месту, где обычно висел кулон ее матери. Его там не было. Сразу после того, как Джо появилась в комнате ожидания, Картер подошла к нам, чтобы что-то сказать, но споткнулась. Падая, она схватилась за Джо и нечаянно сорвала ожерелье с шеи Джо. Она извинилась и пообещала Джо, что отправит Билла починить ожерелье, и вернёт ей в течение нескольких часов. Я заметила беспокойство в глазах Джо — она никогда с ним не расставалась, но я спокойно заверила ее, что Картер и Биллу можно было доверить кулон ее матери.

— Но прошло уже несколько часов.— Я сжала руку Джо. — Просто кажется, что операция не должна длиться так долго!

— Не думай об этом, Джинни, — сказала Сара Джо. — Это не значит, что на операции что-то пошло не так. А всего лишь означает, что они не хотят ничего упустить. Как сказал Стэн, это две отдельные операции, и тяжесть одной может повлиять на другую.

— Так и есть, — подтвердил Стэн. — Каждое ранение имеет свои отдельные и серьёзные осложнения и нуждается в соответствующем лечении.

Я глубоко вздохнула и выпрямилась.

— Какие осложнения? Скажи мне.

В этот момент раздался стук в дверь. В кабинет вошли двое мужчин. Это были хирурги Томми, и они сообщили мне, что он хорошо перенес операцию, но, как объяснил Стэн, его состояние было тяжелым. Теперь единственное, что мы могли сделать, это ждать. Я смотрела на них снизу вверх и ждала продолжения.

— Вы знаете, он получил два пулевых ранения, — сказал врач с седой бородкой, чье имя я уже забыла. — Пуля, попавшая в грудную клетку, вызвала скопление воздуха в плевральной полости и привела к коллапсу лёгкого. Мы вставили дренажную трубку, чтобы удалить воздух и кровь из груди. Его лёгкое расширилось, и кровотечение, по всей видимости, прекратилось.

Я позволила себе выдохнуть долго сдерживаемый воздух.

Второй хирург прочистил горло.

— Вторая пуля, та, что попала в живот, повредила селезенку и печень, вызвав тяжелую кровопотерю. Мы удалили селезенку и часть печени. Кровопотеря была огромной. Нам пришлось дать ему тринадцать единиц крови. — Его глаза смягчились. — Из-за шока и необходимости переливания в больших дозах, его кровь не сворачивается, и мы пытаемся это исправить, давая ему различные препараты для свертывания.

Меня начало трясти. Джо крепко сжала мою руку.

— Мы надеемся, что в конце концов сможем контролировать эту неспособность свертываемости, но его почки и мозг долго находились без достаточного снабжения кровью. Ткани и этих органов, и других повреждены. Восстановятся ли они, мы не знаем. Время покажет.

Как в тумане я вернулась в комнату ожидания, где нашла своих детей. Забрала их обоих в маленькую часовню больницы и объяснила все, что смогла.

Я изо всех сил сжимала их в объятиях и плакала, когда почувствовала, как со спины меня обхватили чьи-то руки, и услышала знакомый голос:

— Я бы приехал раньше, Джинни. Мы с мальчиками были на яхте. — Это оказался Алек.

Я не могу вспомнить каких-либо подробностей после этого. Кто приходил. Кто уходил. Кто предлагал помочь с Мими и Джейсоном. Кто предлагал покормить нас или постирать нашу одежду. Кто сообщил в школу и в нашу церковь. Как хорошо смазанная машина, знакомые, которых мы завели за прошедшие годы, будучи из совершенно разных периодов нашей жизни, объединились все вместе, чтобы позаботиться обо мне и о моих детях.

Я была слишком шокирована, чтобы понять, что никогда не позволяла себе действительно сблизиться с людьми, которые не входили в мой маленький круг, но я была в высшей степени признательна и тронута поддержкой, которую они оказали мне и моим детям, хоть была не в том эмоциональном состоянии, чтобы выразить эту благодарность. Я была как в тумане.

В тот первый день нас троих привели в отделение интенсивной терапии и позволили постоять у изголовья его кровати всего несколько минут. Меня предупредили, что психологическая травма от того, что сын увидит отца в таком состоянии, может быть слишком сильной, но медсестры из интенсивной терапии уступили моим просьбам, увидев, как тяжело Джейсон воспринял новости.

Они были правы. Трубок, аппаратов и проводов оказалось для него слишком много. Джейсон расстроился, когда увидел отца и начал плакать. Я крепко прижала его к себе и хотела утешить, но не смогла заставить себя отойти от кровати Томми. Что если я видела его в этот момент последний раз?

Одна из медсестер Томми, Джонелл, все поняла по моим глазам, и осторожно отстранив от меня Джейсона, отвела его к нашим доверенным друзьям в комнату ожидания. Мими держала меня за руку и тихо плакала, не отрывая глаз от лица Томми.

Не знаю, сколько времени прошло. Кто-то, я думаю, что это была Кристи, принес мне смену одежды и туалетные принадлежности. Мне разрешили принять душ и переночевать в больнице. Я не была уверена, предоставлялась ли такая привилегия всем членам семьи пациентов травматологии, или ко мне было особое отношение из-за статуса Стэна. Я дала понять своим детям, что люблю их и хочу быть с ними, но не могу оставить их отца. Они оба понимали это и предпочли остаться у нас дома с Картер вместо того, чтобы остаться в разных семьях.

Теперь мои дети вернулись, и мы столпились в маленькой палате интенсивной терапии, глядя на Томми. После шока при виде отца в тот первый раз, Джейсон сам подошел к Джонелл и сказал, что готов снова увидеть отца. Она вопросительно посмотрела на меня, и я согласно кивнула. Мы держали его за руки, разговаривали с ним, пытаясь отыскать какой-нибудь знак того, что он слышит нас. Дрожащие ресницы, изменение графика на каком-нибудь мониторе. Мы отчаянно хотели верить в то, что Томми проснется.