Мы могли бы побить ее.

Если будем продолжать в том же духе.

Я подбадривала Самсона, прыгая через воду и через широкий стол, через поваленный забор из дерева и на другой берег, и он выполнял прыжки так хорошо, так чертовски хорошо. Зрители аплодировали, комментаторы говорили хорошие вещи, а я улыбалась. По-настоящему улыбалась.

Сердце заколотилось, когда мы подошли к последней тройке, и адреналин в крови вырос до предела. Я знала, что наше время было хорошим, просто знала это. Быстрый взгляд на часы показал мне, что мы в игре, что мы способны побить время Верити, хотя оно и будет близко к ее. Ее кобыла была быстрее нас, опытнее, но мы делали это, стараясь изо всех сил, прикладывая все усилия.

Я пришпорила Самсона, и он заставил меня гордиться собой, хотя чувствовала, что он устал. Я направила его через последний ров, и мой мальчик вложил в это свое сердце, рванув к последним препятствиям. Самый высокий забор, и он легко перепрыгнул его, приземлившись немного тяжело, но быстро оправился, снова перейдя на твердый галоп. Его морда все еще была устремлена вперед, и он все еще вкладывал свое сердце, впрочем как и я.

Я осмелилась мечтать, осмелилась надеяться, сердце разрывалось от гордости, когда мы повернули к финальному участку.

Я знала, что Рик и Карл будут ждать меня на последнем прыжке, мама, и папа, и, возможно, даже Верити.

Это будет наш момент. Наш момент победы.

Пожалуйста, позволь нам победить, просто позволь нам победить.

Самсон увидел, что скоро придется прыгать, а я увидела Рика и Карла, маму и папу. Я старалась не смотреть на них, отключаясь от собравшейся толпы и сосредоточившись на заборе. Спуск был довольно крутым, Самсон не мог этого видеть, но я повернула его в нужное положение, наше время было близко, поэтому пришпорила его, поощряя двигаться вперед, и была так счастлива, зная, как уверенно мы выглядели, как синхронны были наши движения.

Это будет наша победа, наш самый лучший момент.

Я старалась сказаться умной, устремясь к дальнему краю, чтобы дать нам преимущество в пару шагов на последнем отрезке. И старалась выглядеть как можно лучше, старалась выпендриться, старалась доказать, какие мы идеальные, каким замечательным был Самсон.

И это было неправильно.

Я допустила ошибку.

Я подала Самсону смешанные сигналы, и он неловко повернулся, взяв забор на полушаге. Он потерял равновесие, когда взлетел, и я тоже. Я не смогла быстро изменить свое положение, чтобы компенсировать это, не смогла направить его на приземление, и в моих колебаниях он потерял высоту.

Мгновение ужаса, когда я осознала неизбежное, дыхание покинуло меня, когда почувствовала, как задние копыта Самсона зацепились за верхнюю перекладину. Я не успела вовремя отпустить поводья и слишком сильно наклонилась вперед в седле. Он тяжело ударился о землю передними лапами, и у меня не получилось сесть, чтобы восстановить равновесие.

Мы опрокинулись, и я словно видела это в замедленной съемке. Почувствовала, как Самсон рванул вперед, увлекая меня за собой.

Его передние ноги ушли из-под него, нестабильная задняя часть рухнула вперед, отправляя нас обоих вперед кувырком, и падение было неизбежно, неумолимо.

Я услышала вздох толпы, мое сердце стучало в ушах.

Свист ветра.

Странная тишина.

И глухой удар, когда мы приземлились, ужасный звук, когда нас занесло. И еще боль. В ноге. Боль, когда его вес навалился на меня и придавил.

Я ударилась головой о землю, и мир показался мне далеким, зрение затуманилось.

И все болело.

Люди и крики, и дыхание Самсона.

А потом все это исчезло.