Остров Радости

Катер прыгал торопливо с волны на волну, удаляясь от порта. Джон сидел прислонившись спиной к борту и оценивал мысленно всю свою жизнь. Впереди его ждал Остров Радости. Джонни прожил пусть и короткую, но вполне счастливую жизнь. Ходил в детский сад, учился в школе. На уроках лояльности, сидя в сладковатом дыму, распыляемом в классе для улучшения усвояемости материала, он часами слушал монотонный металлический голос Великого Гуру, и всё сказанное им было настолько естественно и понятно, что сейчас Джонни мог наизусть повторить любой постулат учения об идеальном порядке.

Мир, в котором он жил, был прост и понятен. Наверху, внутри большой орбитальной станции под названием Небесный Остров обитали успешные люди, а внизу на Земле – неуспешные. Неуспешные делились на управителей, охранителей, мыслителей и делателей. Джонни, будучи сыном учителя, считался мыслителем и был на сословной лестнице выше, чем делатель, но ниже, чем охранитель. Ещё выше на лестнице располагалось сословие управителей. Управители были первейшими слугами успешных людей, возглавляя все маломальские предприятия, и через них успешные люди сообщали неуспешному человечеству свою волю.

Вчера, когда старший управитель сектора указал на него на утреннем построении в школе, Джонни даже не понял, какая ему была оказана честь. Ведь его избрали жертвой для охоты успешных людей, и его смерть послужит для их удовольствия. Джонни, чувствуя всю важность момента, не особо глядел по сторонам, его распирало от гордости.

- Тебя как зовут? - услышал он голос напротив себя.

- Джонни.

Только сейчас он заметил девушку в чёрном комбинезоне с клеймом охранителей на правой щеке. Её руки, так же как у него, были прикованы к катеру цепью, что было странно, так как детей охранителей никогда не выбирали для жертв, и виной тому был какой-то древний обычай.

- Я Светлана, - представилась девушка.

Джонни было подумал, что она должна быть очень горда, раз её, несмотря на обычай, всё же избрали, но, взглянув повнимательнее, понял что это не так. Охранительница нервно кусала губы и мелко тряслась.

«Всё же женщина, что с неё взять?» - решил Джонни и охотно простил Светлане её малодушие.

«Светлана», - мысленно проговорил он незнакомое имя, вспоминая, как старик Ли, школьный уборщик, рассказывал на перемене, что всех охранителей изначально набрали из какого-то «Боевого народа» и у них по традиции имена не такие, как у нормальных людей. Больше Джон с девушкой не разговаривал и вообще старался на неё не смотреть. Лишь когда катер ткнулся носом в песок и их расковали, он заметил, как один из сопровождавших жертв охранителей что-то сунул ей в руку и она быстро спрятала это в рукав.

- Вам туда, - показал на центр острова один из охранителей перед тем как катер отчалил. - Доберётесь до леса - сумеете подольше пожить.

- Ну, пошли, что ли?

- Зачем? - Джон не мог понять, зачем оттягивать неизбежное, да к тому же создавать успешным людям лишние трудности.

- Захотел побыстрей умереть?

- Я не буду бегать от смерти.

- И не хочешь дороже продать свою жизнь?

- Умереть на благо успешных - великая честь!

Джон картинно выпятил грудь, раздуваясь от спеси.

- Боже! Ну почему ты послал мне этого дурака!?

- Бога нет! Это научно доказано.

- Идиот!

- Я тебя не держу. Можешь бегать, если тебе это нравится.

- Эти твари с каждым годом убивают всё больше и больше людей. Они с жиру бесятся и им, видишь ли, скучно.

- Как ты смеешь так о них говорить? Мы всего лишь пыль под ногами успешных и должны служить им в жизни, и в смерти.

- Да очнись ты, овца! - прокричала Светлана, влепив Джону пощёчину.

Щёку словно кипятком обожгло. Джон её осторожно потрогал и, нащупав косой рваный шрам, вспомнил, как ему было больно два года назад.

Тогда в середине недели их школу посетила успешная девушка, лишь на пару лет старше его самого. Осмотрев выстроенных по этому случаю на школьном дворе в неурочное время детей, она ткнула пальцем в него. Тут же несколько охранителей, схватив Джона, буквально внесли в кабинет школьного управителя и крепко держали, пока девушка вырезала у него на щеке маникюрными ножницами какой-то узор. После Джон очень гордился тем, что его щеки касались руки успешной, и всегда старался при разговоре поворачиваться к собеседнику той щекой, на которой оставили след ножницы девушки, но сейчас эти воспоминания навевали на него грусть. Смерть нисколько не страшила его, несмотря на то, что умирать в четырнадцать лет Джону было немного обидно, но вот боль его очень пугала. «Вероятно, если сдаться без боя, то его станут пытать для того, чтобы продлить удовольствие. Но вот если бежать,то в пылу погони, возможно, смерть будет быстрой?» Эта мысль так поразила его, что он, более не раздумывая, побежал вслед за Светланой.

- Начинаешь умнеть? - спросила она.

- Я и так вроде умный.

- Дурак!

- Перестань обзываться!

- Хорошо. Ты не думал, почему наверху люди успешные, а внизу нет?

- Потому, что каждый находится на своём месте.

- А кто место это определил?

- Никто. Так всегда было.

- А ты сам не хотел бы поменяться с ними местами?

- Не хотел! Потому что только изначальный успех позволяет успешному быть успешным. Неуспешному же даже думать о том, чтобы стать успешным, нельзя: каждый должен занимать своё место.

- Поняла! Ты, наверно, личинка мыслителя? Вы, мыслители, вечно дуреете от своих книг. Залезаете в жуткие дебри, а то, что лежит на самой поверхности, упорно не видите. Даже делатели в простых вещах разумней, чем вы.

- Ты опять обзываешься!

- Ты заслужил.

- Почему?

- Потому что всего лишь личинка, а спесив, как целый профессор. Ты ещё не можешь ничего понимать, а всего лишь повторяешь уроки лояльности.

- Но уроки лояльности - это основа всего, без лояльности мир может погибнуть.

- Он и так медленно гибнет. Не замечал?

- Я уверен, что мир совершенен!

- Ой, дурак!

- Перестань обзываться!

- Ну, всё! В лес мы пришли, дальше каждый сам за себя, - сказала Светлана, как только они углубились немного в тень от деревьев, - можешь здесь оставаться, а можешь дальше идти, - и исчезла в кустах.

Поведение девушки показалось Джону столь неожиданным, что он застыл на месте подобно столбу. Постояв немного, впрочем, он рассудил, что стоять на месте несколько неразумно и уж если он в кои-то веки выбрался в лес, то неплохо было бы в последний раз прогуляться.

Пройдя по лесу приблизительно километр, Джон услышал шаги за спиной. Он подумал, что это его нагоняет Светлана и не спеша повернулся, но увидел вместо неё ту самую девушку, что оставила ему шрам на щеке. В руках девушка держала длинный кожаный кнут с вплетёнными в него шипами из проволоки. Джонни понял, что сейчас ему будет действительно больно.

Глаза девушки были с лёгким прищуром, злыми и в тоже время весёлыми. Джонни чувствовал, как взглядом его разделывают, точно свинью. Ему очень хотелось бежать, но ноги вдруг стали ватными и он буквально остолбенел. Мысль о том, что смерть на благо успешных людей очень почётна, уже не казалась ему столь естественной, как за пару часов до этой встречи. Почему-то он вообще не хотел умирать. Его личный ужас расправила кнут для удара, и парня покрыл холодный пот, а во рту пересохло. За два года она подросла и уже не выглядела той незрелой девчонкой, ковырявшейся своими ножницами у Джона в щеке, и от этого было только страшнее.

Вдруг какая-то чёрная тень скользнула ей за спину, и Джона обрызгало чем-то горячим, красным и липким. Он зажмурился, а когда снова открыл глаза, то увидел, одетое в серебристый комбинезон тело, лежащее на земле с перерезанным горлом и Светлану, вытирающую о траву окровавленный нож.

От увиденного Джона захлестнул липкий ужас. За убийства успешного полагалась особая казнь. Человека пытали до тех пор, пока он не впадал в сумасшествие, и лишь потом убивали. Он хотел сообщить Светлане о своём возмущении таким злостным нарушением идеального миропорядка, но, пока он подбирал слова для обвинительной речи, девушка, приложив палец к губам, снова скрылась из вида.

- Софи, солнышко, ты нашла его? Я ещё не пропустил всё веселье?

Голос исходил практически из ближайших кустов, и Джонни попытался сбежать, но споткнулся и упал, а когда поднимался, увидел на поляне успешного лет двадцати, с удивлением взиравшего на труп девушки. Постепенно удивление на лице юноши сменилось тоской, перешедшей в долю мгновения в бешенство и какую-то совершенно первобытную ярость. Увидев Джонни, парень расправил свой кнут, примериваясь для удара. Джонни в страхе отступил на шаг назад. Парень стал сокращать дистанцию. Джонни пятился, его била мелкая дрожь, мысли все улетучились из головы, а сознание стало мутиться, и тут из ближайших кустов вышла Светлана. Повернувшись в сторону успешного свое бесстрастное лицо, девушка широким замахом бросила большой круглый камень, угодив успешному прямо в висок. Покачнувшись, парень упал на колени, неуклюже пытаясь встать, но Светлана не дала ему это сделать. Как дикая разъярённая кошка, она бросилась на него, окончательно повалила на землю и коротким резким движением вогнала остриё ножа прямо в глаз.

- Ну, ты как? Ещё не обделался? - спросила девушка, с силой выдернув нож из мёртвого тела.

- Вроде нет… Кажется, - ответил ей Джон, прислушиваясь к своим ощущениям.

- Ну, тогда побежали отсюда.

- Но…

- Хочешь, чтобы тебя запытали до потери рассудка?

- Я…

- Мой соучастник.

- Но…

- Ты не сможешь ничего доказать. И вообще, или делаешь всё как я скажу, или дальше сам выпутывайся как хочешь.

- Хорошо. Побежали отсюда.

Постепенно обычный лес сменился на какие-то дебри, временами беглецам приходилось продираться через густые кусты.

- Почему их не вырубили до сих пор? - спросил Джон, оцарапавшись в очередной раз о колючую ветку.