28

Святой Класс

НОНА ВСКИНУЛА ГОЛОВУ. В комнате остались только она и Зоул. Нона лежала, неуклюже приткнувшись к стене. Остальные остались снаружи, наблюдая из коридора.

Зоул было трудно разглядеть — виднелась лишь неясная, темная фигура, вокруг которой кружили четыре светящихся шара, четыре корабль-сердца, настроенных на каждое из племен, пришедших в Абет давным-давно, вынырнувших из темноты среди галактики умирающих звезд. Они пришли сюда в поисках тепла солнца, которое бы жгло сильнее, чем те, что они оставили позади. Истории никогда не могли согласиться что выбросило их на берег Абета — отчаяние или просчет. Возможно, они не могли путешествовать дальше, но они нашли мир, уже покинутый теми, кто его заселял. Прошло очень немного тысячелетий, прежде яростно красная звезда Абета начала тускнеть, а планета — замерзать и превращаться в ту скованную льдом сферу, какой она была до того, как предсмертные муки солнца ненадолго растопили лед.

Зоул сказала, что Старые Камни — дело рук Пропавших, как и Ковчеги. Церковь учила, что они были корабль-сердцами, жизненной силой, которая приводила в движение суда, принесшие четыре племени через черноту бесконечности на Абет, и что Ковчеги тоже были делом рук предков Ноны. Хотя, возможно, эта история должна была поддержать честь человечества, утверждая, что Ковчеги и сердца — чудо Предка, а племена — вовсе не дикари, живущие на руинах намного более великой расы. Теперь, когда Зоул приблизилась к большой круглой двери в центре комнаты, Нона легко могла представить себе ее существом, совершенно непохожим на всех, кто ходил по Коридору.

Зоул добралась до двери хранилища, свет и тень постоянно двигались вокруг нее, в то время как корабль-сердца продолжали медленно кружить по своим орбитам. Нона думала, что дверь будет сопротивляться ей, что пол затрясется, потолок треснет и посыпется пыль. Вместо этого огромная круглая плита из серебристой стали стала подниматься без грохота и театрального представления, пока не встала вертикально, открывая лестничный пролет. Зоул подняла руки, и корабль-сердца устремились по четырем направлениям компаса, вонзившись в стены примерно на полпути между полом и потолком. Нона не могла сказать, были ли там какие-то структуры, чтобы принять их, или они сами проделали свои дыры.

— Как ты себя чувствуешь? — Она, прихрамывая, подошла к Зоул, которая выглядела, как статуя. Теперь, когда Нона могла приблизиться к ней, она поняла, как выросла ее подруга. У нее не было толстых мускулов геранта, но она была высокого роста, заставляя Нону чувствовать себя ребенком рядом с ней и карликами всех остальных. Кожа Зоул стала сероватой, как будто сила корабельных сердец сожгла ее до мелкого пепла, ожидавшего лишь легкого прикосновения, чтобы упасть. Нона не удивилась бы, если бы при ближайшем рассмотрении обнаружила, что плоть Зоул отполирована до блеска или просто слегка дымится. — Ты… Ты... все еще ты?

Глаза Зоул стали серо-стальными, и Нона попыталась разглядеть в них что-то от своей подруги.

— Я сжалась.

— Я... — Нона потянулась вдоль их нить-связи, но ничего не нашла. — Зоул... — У нее болело сердце. В этот момент она пожалела, что не знала женщину, стоявшую перед ней, до того, как она прикоснулась к Старому Камню и выжгла из себя все недостатки. Она бы обняла подругу, но дьяволы в ее собственной плоти отказывались приближаться.

— Поторопитесь! — Клера подошла к плечу Ноны вместе с Арой и Рули, шедшими следом. Таркакс и Джула подхватили Джоэли и притащили ее. Остальные лед-воины остались охранять коридор. — Быстро!

Настойчивость Клеры была порождена желанием убраться подальше от корабль-сердец, но она вновь разожгла сердце Ноны. Снаружи все еще умирали ее сестры.

— Зажги свет, — приказала Нона, и темные ступени под дверью осветились точно так же, как коридоры снаружи, когда света потребовала Шерзал. Нона стала спускаться, ругаясь каждый раз, когда раненая нога должна была выдерживать ее вес.

Ковчег оказался совсем не таким, как ожидала Нона, а ведь ее воображение нарисовало дюжины всевозможных сцен. Лестница, шедшая вниз примерно на пятьдесят футов, привела их в небольшую круглую комнату, грязную и совершенно пустую, за исключением единственного изогнутого стула из какого-то незнакомого материала, лежавшего на боку у стены.

— Аквинас говорил, что будут рычаги, машина… Он видел их в священном видении! — Рули протиснулась мимо Ноны. — Я держала ложь этого ублюдка в секрете, когда эта сука втыкала мне иголки под ногти!

Джула ввалилась вместе с Джоэли. Стало тесно.

— Здесь должны быть четыре циферблата, каждый внутри другого...

— Здесь ничего нет. — Даже Джоэли казалась разочарованной.

— И как бы ты работала с такой машиной, даже если бы ее не украли много веков назад? — Клера сплюнула на землю и ударом ноги отправила стул скользить по полу. Годы сделали его хрупким, и он разбился о дальнюю стену.

Нона нахмурилась, яростно глядя на осколки.

— Книга Аквинаса была ключом к нашему проникновению. Ложью. Я никогда ожидала, что она поможет, как только мы окажемся внутри. Хотя было бы мило, если бы это произошло. — Она медленно оглядела комнату, ища хоть какую-то зацепку. — Настоятельница сказала мне, что цель любого плана — простота. — Она произнесла эти слова, запинаясь, собирая уверенность по мере того, как обрывки событий дня складывались воедино. — Наши самые сложные устройства трудно использовать, потому что нам не хватает понимания, как сделать их простыми в использовании.

Все посмотрели на нее.

— Выключи свет. — Комната погрузилась в темноту. — Зажги свет.

Свет вернулся, мягкий, всепроникающий, не отбрасывающий теней и не имеющий источника.

— Когда Шерзал закрыла бронированную дверь… она просто попросила закрыть. Почему вы думаете, что строителям Ковчега — где бы это ни произошло — понадобятся рычаги и циферблаты, чтобы управлять Луной? Первый инстинкт Шерзал оказался верным. Настоятельница просто заставила ее усомниться в себе, заставила думать, что ей нужна книга, полная тайных знаний.

— Покажи нам Коридор, — громко сказала Зоул воздуху.

В тот же миг перед ними появилось кольцо света, повисшее в воздухе, переполненное крошечными деталями, зелеными и коричневыми, окаймленное белым. Тень разделяла его на ночь и день.

— Покажи мне фокус луны.

Появился широкий красный круг, шире Коридора, может быть, раза в два. Вокруг него в виде вытянутого эллипса простиралась гораздо более широкая розоватая область.

— Покажи нам, где мы, — сказала Нона.

Кольцо стало поворачиваться и неуклонно увеличиваться, бо́льшая его часть исчезла из поля зрения, пространство перед ними заполнило все более и более увеличивающееся изображение.

— Грэмпейны, — прошептала Джула, — и море Марн.

— Ближе! — приказала Нона. И через мгновение она увидела леса и реки, раскинувшиеся перед ней, словно драгоценные карты Сестры Правило взялись за руки и развернулись для осмотра. Все было омыто слабым розоватым оттенком. — Еще ближе!

Они увидели Истину, Скалу Веры и обработанные поля вокруг. Мерцали крошечные огоньки. Струйки дыма следовали за ветром.

— Еще ближе!

Они увидели городские стены, улицы, отдельные крыши, мерцание пламени, темную массу армии Адомы и сам дворец.

— А что означает розовый? — спросила Джула.

— Есть достаточный угол и ресурс, чтобы сосредоточить фокус в любой точке розовой зоны.

Все, кроме Зоул, вздрогнули от неожиданного голоса. Как и свет, голос, казалось, не имел источника, и, как и свет, в нем не было ничего естественного. Клера нервно огляделась:

— Кто ты? Покажись!

— Я — Стержневой корень.

Глаза Джулы расширились, и она сделала знак арбората, сначала подняв один палец, который символизировал стержневой корень, ведущий от первого предка, затем все остальные, показывающие ветви древа Предка. Рули и Ара обменялись потрясенными взглядами.

— Ты...

Нона перебила вопрос Клеры. За пределами дворца умирали последние из их друзей:

— Насколько маленьким можно сделать фокус? — спросила Нона.

В центре изображения дворца появилась красная точка. Она, похоже, была ярдов десять в поперечнике.

— Ты можешь сделать фокус здесь? — Нона протянула руку, чтобы коснуться места перед дворцом, где Королевская дорога выходила на площадь. — И чтобы он прошел между моими большим и указательным пальцами?

— Да. Он поглотит около трети процента оставшегося топлива, чтобы установить, а затем исправить основные изменения в положении луны.

— И что это даст? — спросила Клера, наклоняясь вперед. Свет запечатлел восхищение на ее лице.

— Я думаю, он прожжет землю и расплавит камни, — сказала Нона.

— У Адомы там сто тысяч скифроулцев. — Джула вгляделась в изображение. Люди на краю орды казались пылинками. — Разве можно убить так много одним прикосновением?

— За один удар сердца! — Клера соединила два пальцами на начале Королевской дороги, провела ими по улице и развела, когда рука вышла за стену, чтобы охватить всю массу захватчиков. — Подождите! Ничего не случилось!

— Фокус уже на разрешенном минимуме. Более узкий фокус считается опасным для флоры и фауны.

Ноне показалось, что она поняла. Фокус сужался по мере того, как сужался Коридор, усиливая интенсивность по мере того, как усиливался холод. Но он достиг максимальной безопасной интенсивности много лет назад, и лед продолжил наступать. Еще чуть-чуть уже — и фокус опалит посевы, ослепит животных.

— Как мы можем разрешить ему сузиться еще больше? — спросила Нона. Ты сможешь это сделать? Вопрос Джулы снова и снова повторялся в глубине ее сознания, хотя ее дьяволы почти заглушили его своим криком о крови и огне. Ты сможешь это сделать?

— Только Очищенные имеют допуск.