Глава 26

Чарли́

Это был сон?

Когда бодрствование и сон смешались, а утреннее солнце проникло сквозь жалюзи, этот вопрос всплыл у меня в голове.

Мягкие простыни ласкали мою обнаженную кожу, когда я вытянула руки и ноги поперек матраса, и вновь знакомая, чудесная боль удовлетворения поселилась в моем лоне. Несмотря на то, что моя рука нашла только пустую кровать, я знала ответ на свой вопрос: это было реально.

Улыбка тронула уголки моих губ, когда кончики пальцев скользнули от моего нового ожерелья вниз к обнаженной груди, обводя круги вокруг чрезмерно чувствительных сосков. С удовлетворенным стоном мои руки двинулись дальше вниз по обнаженному телу. Когда я ложилась спать, на мне была пижама.

Сейчас ее нет.

Моя улыбка расцвела еще больше, когда я повернула голову, чтобы вдохнуть мужской, древесный запах одеколона Нокса, который задержался на прохладной подушке рядом. Я слышала, что запах был самым сильным из наших чувств, когда дело касалось воспоминаний и возбуждения. С закрытыми глазами уникальный аромат перенес меня в президентский люкс в «Дель-Маре», где я впервые почувствовала этот замечательный аромат. Я согрелась при воспоминании о пиджаке Нокса, когда он накинул его мне на плечи.

Это был не сон.

Нокс здесь рядом со мной, со мной и внутри меня.

Несмотря на многочисленные бокалы вина, которые я выпила прошлой ночью, у меня были проблемы с засыпанием, я была расстроена и сбита с толку из-за Челси. Я все еще не понимала, почему она извинялась, почему она не хотела разговаривать, или почему я не могла связаться с ней после ее звонка. Ворочаясь с боку на бок, я решила принять снотворное, предложенное Патриком.

Через несколько минут мои веки отяжелели, и начался беспокойный сон, пока в какой-то момент ночью сильная рука не притянула меня к твердой груди. Окутанный теплыми объятиями Нокса, мой мир пришел в порядок. Я вспомнила, как повернулась к нему и коснулась его красивого лица. В темноте его черты были скрыты, но под кончиками пальцев я чувствовала его выступающие скулы, заросшие щетиной щеки и точеный подбородок. Мне не нужно было видеть его светло-голубые глаза, чтобы убедить себя, что Нокс реален. Его присутствие наполняло не только спальню и кровать, но и мою душу.

Рядом с ним я погрузилась в глубокий сон. Присутствие Нокса не избавило меня от беспокойства о лучшей подруге, но одно его присутствие уменьшило мою ношу, позволив мне разделить свои заботы и крепко спать.

Теперь, когда я начала сдвигать одеяла, я вспомнила, что мы не только спали, но и рано утром, когда Нокс проснулся, мы сделали гораздо больше.

Все еще сонная, я очнулась от своего любимого будильника, приятного ощущения утренней эрекции Нокса, медленно прижимающейся к моей пояснице. Когда его большие пальцы скользнули по моему животу, притягивая меня ближе и двигаясь вниз, мое сердце сжалось и пробудилось больше, чем мое сознание. Как и мои распутные желания.

В эти ранние часы я потерялась в ощущении, которое было Ноксом. Мои глаза едва приоткрылись, когда пижама исчезла, и он потянулся и наполнил меня самым восхитительным образом. Когда он двигался, моя спина выгнулась от удовольствия, и его губы нашли мои. Каждый вдох и выдох, теплый и пьянящий, когда наши груди соприкасались кожей, давали другому человеку воздух, необходимый для жизни. Как будто кислород и углекислый газ можно было найти только в другом. Без нашего обмена дыханием я бы перестала существовать. На какое-то время мир за пределами нашего пузыря был забыт. Каждая моя мысль была поглощена мужчиной, который нависал надо мной, держал меня, доминировал в моем мире и занимался со мной любовью.

Его присутствие удовлетворило меня, а слова принесли утешение. Признания в любви и признания в моей ценности заполнили пустоту, образовавшуюся из-за странного поведения подруги.

После того, как Нокс начал мое утро с серии насыщающих оргазмов, он поцеловал меня на прощание и извинился за то, что уходит так рано. Последнее, что он сказал перед тем, как я снова заснула, было то, что он увидит меня сегодня вечером в нашей квартире.

Когда я вспомнила разговор, или его заявление и мое сонное согласие, его прощальные слова, возможно, были больше приказом, но мне было все равно. Я хотела вернуться в наше пространство. Я не была там с тех пор, как ушла от него в ту ночь, когда получила письмо.

Хотя это было всего три дня назад, после всего, что случилось, казалось, прошла целая вечность.

Я все еще не знала точно, что случилось с Джослин, но знала, что доверяю мужчине, который застал меня врасплох в постели, когда я спала. А еще я верила, что Патрик ему доверяет. Если бы это было не так, я подозревала, что кузен не позволил бы Ноксу войти в мою комнату. Каким бы властным ни был Леннокс Деметрий, Патрик был наполовину Фицджеральдом. Я знала по опыту, что кровь давала Пату больше, чем его справедливая доля упрямства.

Только проснувшись через час, я поняла, что мы занимались любовью в квартире моего кузена. Мои щеки покраснели, когда я представила себе встречу с Патриком на кухне.

Сорок минут спустя мне все же пришлось одеться и пойти на кухню, готовая к новым будням.

– Маленькая кузина, твоя ночь стала лучше? – спросил Патрик, когда я вошла в кухню.

Мое плечо небрежно приподнялось, я безуспешно пыталась сдержать глупую ухмылку на лице.

– Я спала лучше, чем ожидала.

– Хм-м-м.

– Что? – спросила я.

– Ничего, я просто наблюдаю.

Я перестала открывать контейнер с греческим йогуртом и посмотрела на себя. Проснувшись в одиночестве, я приняла душ и оделась. Несмотря на то, что Нокс одобрял мой запах после секса, я была уверена, что избавилась от него. На ногах были балетки, джинсы были по-модному закатаны выше щиколоток, а блузка спадала ниже талии. Мои волосы были заплетены в янтарную косу и лежали на плече, а макияж был неярким, но свежим.

Поджав губы, я снова посмотрела на Патрика.

– И что же ты видишь?

Его щеки вспыхнули.

– Моя прелестная маленькая кузина – счастлива, и, если быть до конца честным, довольно сытая.

Я покачала головой, снимая крышку с йогурта.

– На мне все написано или мы слишком шумели?

Он рассмеялся.

– Ни то, ни другое. Мне просто нравится видеть тебя счастливой. По-настоящему счастливой. Я не уверен, что когда-либо видел, чтобы ты так светилась.

– Да, – призналась я, пожимая плечами и поднося ложку к губам, – я не могу этого объяснить. Не то чтобы я забыла о Челси. Я понятия не имею, что с ней происходит. Я надеюсь выяснить это, но в то же время, есть что-то такое к Ноксу, чего я никогда не испытывала раньше. Он заставляет меня чувствовать... – мой завтрак начал расплываться от наворачивающихся слез. – …особенной.

Патрик слез со стула и обошел стойку, обняв меня за плечи. Его одеколон наполнил мои чувства, заставив улыбнуться.

– Не плачь. Ты это заслужила. Неважно, как это произошло. Не думай об этом. Я чувствую то же самое к Саю. Мы – счастливчики.

Меня охватило чувство вины – я не думала об «Измене». Вместо того, чтобы исправить его предположения, я сказала:

– Черт возьми, Пат, ты пахнешь великолепно! Я удивлена, что Сай не держит этот одеколон взаперти. Я имею в виду, это божественно!

Карие глаза Патрика сверкнули.

– Он придет домой сегодня вечером. После пробуждения, которое я услышал сегодня утром, я не сожалею, что мы останемся одни.

– Ты меня выгоняешь?

– Никогда! Я предположил, что мистер красавчик захочет, чтобы ты вернулась домой.

Да, это было правдой. Но я чувствовала себя освеженной и игривой.

– Значит, ты хочешь сказать, что я мешаю твоему стилю жизни?

Пат отступил на шаг и провел рукой по груди.

– Неужели я выгляжу так, будто мой стиль жизни стеснен?

Я рассмеялась.

– Вовсе нет. Но ты прав. Я возвращаюсь в нашу квартиру сегодня вечером. Спасибо, что разрешил мне остаться.

– Ты же знаешь, что тебе всегда рады.

– Всегда? Даже когда тебе хочется побыть одному? – я пошевелила бровями.

Он поцеловал меня в лоб.

– Всегда.

После завтрака я собрала свои немногочисленные вещи, позвонила Клейтону и покатила свой багаж с рюкзаком и сумочкой вниз в вестибюль. Не успела я выйти из стеклянных дверей, как мой водитель подъехал к тротуару.

– После того, как высадишь меня на занятиях, не мог бы ты отвезти мои вещи обратно в квартиру Мистера Деметрия?

– Да, мэм.

Такова была наша беседа, пока мы пробирались сквозь утренний поток машин, двигаясь из Верхнего Ист-Сайда в Верхний Вест-Сайд.

Когда ключ повернулся в замке двери нашей квартиры, моя грудь сжалась от нездорового чувства тревоги. Прошло три дня с тех пор, как я ушла отсюда. Прошло три дня с тех пор, как я прочитала письмо.

Знала ли я больше, чем в ту ночь?

Я знала, что Нокс подразумевал, что он чувствовал ответственность за смерть Джослин, но никогда не говорил, что причинил ей боль. Мое сердце отказывалось позволить этой возможности задержаться в мыслях. Я сделала глубокий вдох. Мой сложный мужчина не был готов рассказать мне больше, и, как бы мне ни было любопытно, я уважала его частную жизнь, как и он мою.

Райский аромат, исходящий из духовки, встретил меня, когда я открыла дверь. Не колеблясь, я бросила рюкзак рядом с дверью, заперла замки, ввела код на клавиатуре и направилась на кухню.

Стол у большого окна был накрыт на двоих, с незажженными свечами. То, как воск бисером растекался по высоким шпилям, заставило напрячься мой живот и сжаться мышцы внизу, после нашей ночи в «Дель-Маре» я больше никогда не буду смотреть на воск так, как раньше. Бокалы для вина ждали своего содержимого, а тарелки ждали еды. Бутылка масла стояла рядом со свечами и рядом с корзинкой с хлебом, корочка которого была хрустящей, а серединка казалась восхитительно мягкой.

На столе я нашла записку от Ланы и ухмыльнулась, прочитав то, что она написала: