Изменить стиль страницы

Глава 21

Чарли́

– Мисс Коллинз, пропуск одного дня занятий обычно не приводит к разговору с куратором. Ваш случай, по-видимому, уникален.

Я сидела на краешке стула в кабинете моего куратора, лицом к ее столу, пока она перебирала заметки.

– Не понимаю. Я позвонила вчера днем и объяснила ситуацию.

– Ваше имя связано с нашим учебным заведением. В последнем выпуске новостей вы значитесь как студент первого курса.

Я кивнула.

– Я оказалась не в том месте и не в то время. Ситуация была травмирующей, и я... – Я не знала, как закончить предложение. Меня увели в подполье. Меня увезли оттуда прежде, чем я поняла, что произошло. У меня очень заботливый парень. Прежде чем я поняла, что произошло, ворвались его телохранители... у меня было слишком много вариантов.

Куратор кивнула.

– Понимаю. То, что вы увидели, травмирует любого. Я прожила в Нью-Йорке большую часть своей жизни, и чтобы вот так, в кого-то стреляли на улице, вижу впервые. Согласно сообщению в новостях, вас увезли с места преступления вместе с мистером Деметрием.

Я не ответила, чтобы подтвердить или опровергнуть ее наблюдение, хотя нашла использование имени Нокса интересным или, возможно, сбивающим с толку.

– Одна из причин, по которой я вызвала вас в кабинет, – пока я размышляла, она продолжила: – заключается в том, что в университете есть консультанты, которые могут помочь вам справиться с этим. Вам предстоит очень напряженный семестр. Если эта ситуация слишком тяжела…

Я вздохнула, пока она продолжила рассказывать про терапию. Если бы она только знала, что в грандиозном плане последних нескольких месяцев моей жизни этот инцидент был незначительным всплеском – теперь, когда я знала, что женщина, которая была ранена вместо нас, выживет. До тех пор, пока она не упомянула имя, которое я никогда не хотела связывать с собой.

– Еще нас беспокоит звонок, который я получила вчера от вашего отчима, Алтона Фицджеральда.

Облегчение, которое я почувствовала от ее заботы о моем психическом здоровье, исчезло, когда волоски на затылке встали дыбом, а спина выпрямилась.

– Зачем ему звонить вам?

– Во-первых, он звонил, чтобы узнать, здесь ли вы, проверить в безопасности ли.

Чушь собачья. Он не проверял мою безопасность.

– Во-первых? – спросила я.

– Он высказал опасения по поводу платы за обучение и по поводу вашего пропущенного урока. Он обеспокоен тем, что вы несете ответственность.

Я стиснула зубы, когда она продолжила. Наконец, не в силах больше терпеть, я прервала ее.

– Доктор Рено, я с отличием окончила Стэнфорд. Это только первая неделя занятий. Я я получила хорошие оценки во время входного экзамена. Мой отчим не имеет права высказывать свое мнение.

– Он предупредил, что вы можете так сказать. Он также дал понять, что у него есть другие способы повлиять на нас. Мы в значительной степени полагаемся на пожертвования.

– О чем вы говорите?

– Я хочу сказать, что принятие вас в нашу программу было хорошо продуманным решением. Мы потратили много времени на отбор. Пожалуйста, не давайте нам повода сомневаться в нашем решении.

– Что касается моего обучения, то именно я плачу за свои занятия, а не отчим или мать. – Ладно, это была не я, а Нокс. – Я обеспечила себе оставшуюся часть моего обучения в течение следующих трех лет. В будущем я хотела бы, чтобы имя Алтона Фицджеральда было удалено из всех моих записей. Разговор с ним обо мне будет считаться вмешательством в мою личную жизнь.

Доктор Рено некоторое время сидела молча, изучая меня, затем ее лицо изменилось, и она улыбнулась.

– Вы мне нравитесь. Проявите такую же стойкость на занятиях, и я не сомневаюсь, что наше решение признать вас в составе наших студентов было правильным. На самом деле, после того, что я только что видела, я хотела бы рекомендовать вас для стажировки у одного из ваших профессоров.

Я старалась не измениться в лице. В одну минуту мне казалось, что я борюсь за свое право продолжать учебу, а в следующую она заговорила со мной о стажировке.

– Какой профессор? Что повлечет за собой стажировка?

Мой желудок скрутило от нервных спазмов, когда она заговорила об обязанностях, требуемых от всех интернов. Работа будет в основном включать исследования, цитирование старых дел и поиск прецедентов для обоснования дел в судебном процессе или подготовки к судебному разбирательству. Мой куратор шутила, что компьютеры и базы данных делают исследования менее утомительными, чем в ее время; тем не менее, работа потребует много времени и не будет оплачиваться. Несмотря на все это, она подчеркнула преимущества. То, что мне предлагали эту возможность, послужило бы практическим приложением к моей учебе, что отлично смотрелось бы в резюме.

– Возможно, вы не знаете, – сказала она, – но профессор Уолтерс хорошо известен своей работой в федеральных судебных процессах по борьбе с легализацией рекреационной марихуаны. Его исследования, а также источники были новаторскими в свое время. Если ваше имя будет ассоциироваться с Джозефом Уолтерсом, это откроет много дверей.

Мое имя... откроет двери?

Мне вспомнилось предупреждение Брайса о Ноксе. Говорила ли она об открытии дверей для меня, или ему поможет Монтегю, табачный гигант, работающий с профессором Уолтерсом?

Конечно, она не это имела в виду.

Я просто переутомилась. Это был идеальный ингредиент для запуска моего бурного воображения.

Слова доктора Рено вернули мое внимание к ней, когда она сказала:

– Я была бы счастлива рекомендовать вас профессору Уолтерс, но одна моя рекомендация не гарантирует вам место.

Я кивнула и, проглотив беспокойство, подумала о времени. У Нокса была работа, и он с радостью поддерживал меня и мое время для учебы, но как он отнесется к тому, что я буду тратить больше часов на эту стажировку?

Почему мне вдруг стало не все равно? Неужели я делаю то, о чем говорил Патрик, и начинаю думать, как часть пары?

В Калифорнии, в Стэнфорде, я бы с радостью ухватилась за такую возможность.

– Доктор Рено, мне нужно заполнить заявление или что-то еще?

Она нажала несколько клавиш на компьютере.

– Я только что отправила вам ссылку по электронной почте.

В груди затрепетало от нарастающего конфликта моего будущего и настоящего.

– Спасибо, что подумали обо мне, – произнесла я, изобразив улыбку, – когда появилась такая возможность. Я подумаю.

– Мисс Коллинз, на эти стажировки очень много желающих. Подумайте об этом, когда будете принимать решение.

Выйдя из кабинета доктора Рено, я проверила телефон и увидела, что до следующего урока осталось пятнадцать минут. Поскольку встреча с куратором была незапланированной, я решила написать Клейтону, моему новому водителю-телохранителю.

Несмотря на теплый полдень, когда я шагнула в тень здания, чтобы лучше видеть экран, я подумала о Джерреде. Я привыкла к его присутствию, а он подвел меня – нас. Мысль о том, что человек, который был приставлен ко мне, который сопровождал меня почти весь последний месяц, был даже частично ответственен за письмо в нашей квартире, наполнила меня сомнениями. Я хотела доверять всем решениям Делорес, потому что знала, что Нокс доверяет, но как я могла быть уверена в Клейтоне? Будет ли мне лучше с кем-нибудь из поместья Монтегю? Если бы я могла выбирать, кто бы это был? Как бы красноречиво Алтон ни выражал свою озабоченность моей безопасностью, отказаться от Брэнтли, его правой руки, было невозможно.

Мой рот наполнился кислым привкусом. Брэнтли мне все равно не нужен.

Если бы только я была той наивной женщиной, какой меня считал Нокс, когда впервые сказал, что у меня будет водитель, когда я впервые запротестовала. Если бы это было так, я бы не была знакома с тем, как работает система. Да, мужчины или женщины, которым доверена моя безопасность, будут моими телохранителями, но жизненный опыт подсказывал, что независимо от того, кем они являются – Делорес или Монтегю, – я не буду тем человеком, которому телохранитель в конечном итоге подчиняется. Предположительно, место, где я искала безопасности, было моим выбором, но на самом деле все, что делалось, это определяло, кто будет получать отчеты о моей повседневной деятельности, Нокс или Алтон. Зная, какой ответ мне нужен, я покачала головой и потрогала новое жемчужное ожерелье, свисающее с шеи.

Стиль украшения – простота и классика: большая жемчужина цвета слоновой кости, свободно плавающая в усыпанной бриллиантами платиновой клетке. Для незнакомого человека это был красивый, элегантный аксессуар. Только несколько человек знали, что жемчужина была не настоящей, а радужной оболочкой вокруг микрочипа, который передавал мое местоположение через GPS Делорес. Более того, он записывал мои движения, дыхание и даже сердцебиение.

Делорес предложила серьги, красивые, жемчужные, с бриллиантовой основой в виде змеи. Проблема заключалась в том, что она хотела, чтобы я носила украшения все время – двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Мне не нравилось спать в серьгах, но я могла спать в ожерелье. По ее словам, его нужно было снимать только во время водных процедур.

Когда она объяснила, что я не должна снимать его, я прищурилась и попросила ее подтвердить, что к ожерелью не была прикреплена камера. Она пообещала мне, что это больше похоже на фитнес браслет с дополнительным преимуществом точного глобального позиционирования.

Вспомнив свой вчерашний телефонный разговор с Ноксом, я покраснела. Скорее всего, мои щеки меняли цвет на тот же, что и отметины, которые я добровольно нанесла на свое собственное тело, когда беспокоилась о части этого ожерелья с сердечным ритмом. Я не была уверена, что хочу, чтобы охрана Нокса знала обо мне так много.

Я как будто их слышала.

– У нее слишком высокий пульс. Может, вызвать скорую? – а потом они ворвутся и обнаружат меня и своего босса в компрометирующем положении.