Я не слишком долго волновалась, Карсон открыл дверь, когда я упала в обморок.

Да, как в киношном стиле, упала в обморок.

Следующее, что я помню, это то, что я лежу в объятиях очень мускулистого, очень взволнованного мужчины.

— Рен. — Его голос был более настойчивым и серьезным, чем я когда-либо слышала.

Когда он оказался в фокусе, я посмотрела в ледяные глаза, затуманенные беспокойством.

— Малышка, — сказал он мягче, поглаживая мое лицо. — Ты меня слышишь?

— Я беременна, — выпалила я.

Он уставился на меня. Просто смотрел. В шоке. Я никогда раньше не видела, чтобы Карсон терял дар речи. С другой стороны, я только что упала перед ним в обморок, и первые слова, которые я произнесла, были: «Я беременна». Конечно, мой задира был готов к граду пуль или к тому, что мафиозники ворвутся в дом в любую минуту, но не к тому, что его девушка — та, что принимала противозачаточные — скажет о беременности.

Следующее, что я помню, — его объятия, он шагал к все еще открытой входной двери.

— Куда? — спросила я.

— В больницу, — проворчал он.

Я попыталась извиваться в его руках. Они были похожи на кандалы.

— Карсон, мне не нужно ехать в больницу, — возразила я, когда мы добрались до крыльца.

— Ты беременна, и ты просто, бл*дь, рухнула передо мной. Мы едем в больницу.

Я закатила глаза.

— И это меня называют драматичной, — пробормотала я.

Карсон остановился на крыльце и посмотрел на меня сверху вниз.

— Драматичной? — повторил он опасным тоном. — Ты носишь нашего ребенка, Рен. Мы не должны легкомысленно относиться к этому.

Наш ребенок. Эти два слова были подобны музыке. Поэзии.

Мое раздражение исчезло. Я протянула руку, чтобы коснуться его подбородка.

— Дорогой, я не легкомысленна. Я не ела весь день. Сначала из-за того, что опоздала на встречу, потом из-за того, что мне пришлось ехать через весь город, чтобы проверить, как идет строительство одного из наших убежищ. Потом я немного подсчитала в уме и поняла, что не приняла таблетку, после чего пошла в ближайшую аптеку, скупила миллион тестов, сделала, испугалась, а потом пришла сюда.

Я сделала глубокий вдох, вдыхая сладость его запаха.

— Потом я сделала нарезку, потому что поняла, что не ела весь день, и только когда закончила ее готовить, вспомнила, что беременным женщинам не положено есть деликатесы. Кстати, что это за чушь такая? В те времена пещерные женщины ели шерстяных мамонтов, а я не могу съесть двойной крем-бри? — Я махнула рукой. — Короче, я слишком нервничала, чтобы поесть, а потом занервничала, как рассказать тебе, и все это стало слишком. И помни, я всегда немного драматизирую. Хотя никогда раньше не падала в обморок. Это что-то новенькое даже для меня.

Карсон уставился, переваривая все, что я сказала, вероятно, взвешивая, поехать в больницу или нет.

Через несколько минут мы вернулись в дом. Я вздохнула с облегчением.

Карсон донес меня до барной стойки и осторожно опустил на пол. Так нежно, как будто я ребенок.

— У тебя с собой один из этих миллионов тестов? — тихо спросил он.

Мой желудок сжался.

— Ты мне не веришь?

Он убрал волосы с моего лица.

— Я верю тебе, милая, — ответил он твердым голосом. — Просто хочу посмотреть.

— Знаешь, на них моя моча, — сказала я ему торжественно.

— Мне насрать.

Прикусив губу, я потянулась к сумочке, где у меня действительно был тест. Моя рука слегка дрожала, когда я протягивала его ему.

Его голова была опущена, так что я не могла оценить выражение его лица. Карсон еще не совсем отреагировал на эту новость, он просто перешел в режим защитного альфа-самца.

Мое сердце снова бешено заколотилось.

Пока он не посмотрел на меня, улыбаясь.

Чертовски сиял.

Карсон держала положительный тест на беременность и улыбался мне. Счастье было запечатлено на каждом дюйме его лица.

Я моргнула, глядя на него.

— Ты не злишься?

Улыбка Карсона слегка дрогнула, брови нахмурились.

— Почему, черт возьми, я должен злиться?

Я хотела улыбнуться способности моего мужчины переходить от улыбки к угрозе за одну секунду, но этот момент был слишком странным.

— Потому что ты крутой парень, альфа-самец с очень страшной работой, ты больше десяти лет жил на своих условиях, а теперь женщина, с которой ты переспал, говорит, что носит ребенка, который перевернет твою тщательно продуманную жизнь с ног на голову? — предположила я.

— В твоих словах много неправильного. — Выражение лица Карсона превратилось из бурной улыбки в хмурое выражение. — Начнем с «женщина, с которой я переспал». Я планирую спать рядом с тобой всю оставшуюся гребаную жизнь, это не единственное, что ты для меня значишь. Думаю, я очень ясно дал понять, что ты для меня всё. Я прожил тяжелую жизнь, Рен. Полную насилия, крови, смерти. С этим приходит четкое понимание истины. Нужно продираться сквозь это дерьмо. Во-вторых, ты заговорила со мной, и я тут же понял, что ты моя. Время ни хрена не значит, когда дело касается тебя. В дополнение к этому, любые намеки на то, что наш ребенок каким-то образом разрушит мою жизнь, — бред собачий.

— Хорошо, хорошо, — пробормотала я, улыбаясь, когда мое тело наполнилось теплом. — Ты счастлив, что я ношу твое отродье, поняла. Здесь не обязательна напряженная речь альфа-самца.

Карсон поцеловал меня в макушку.

— Еще как обязательна.

— Давай все же проясним одну вещь. — Я указала на него. — Мне не нужно, чтобы ты переходил в режим безумной защиты, теперь, когда я беременна. Женщины рожали на протяжении тысячелетий. Жены викингов шли в бой, сражались и побеждали с детьми внутри. Они рожали на поле боя.

Последняя часть была немного подтасована. Никакие исторические свидетельства на самом деле не доказывали, что женщины викингов рожали на полях сражений, но Карсону не нужно этого знать.

Я была готова привести больше примеров, больше истерик, если понадобится, зная, что Карсон не собирался отступать в этом вопросе.

Но он наклонил голову и посмотрел на меня с удивлением и обожанием. Мое сердце наполнилось радостью.

— Хорошо, мой викинг, — пробормотал он, целуя меня в голову. Затем он указал на уютное кресло. — Сядь, — приказал он.

Я нахмурилась.

— Разве мы только что не решили, что я тоже викинг? Жены викингов не садятся, когда им приказывает мужчина.

— Да, но моя женщина только что упала в обморок, потому что не ела весь день, — возразил он. — Значит, она сядет своей задницей на кресло, пока я готовлю ей еду. — Его тон не допускал возражений.

Мне очень хотелось поспорить. Но он прав. У меня урчало в животе, и я все еще слегка пошатывалась на ногах.

Я указала на него пальцем.

— Просто чтобы ты знал, я сяду по собственной воле, потому что был долгий день, и я голодна, — пояснила я.

Он ухмыльнулся.

— Хорошо, дорогая.

Поэтому я свернулась калачиком в кресле и смотрела, как мой мужчина готовит для меня.