— Вот и прекрасно! И ты встретишь парня. Я уверена в этом!

Она покрутилась на стуле и продолжила печатать, а я незаметно показала ей средний палец.

Как раз в тот момент, когда я собралась уходить, Роуз написала, что довольная Грейс сейчас жует рыбный пирог, поэтому мне не стоит торопиться ее забирать. Пока я ей писала ответ, позвонила Керри:

— В этом Доме кино будет артистическая тусовка? Все эти скучнейшие до комы разговоры об экспериментальном кино?

— Ну, я и сама еще не знаю. Может, там будет просто медийная тусовка тех, кого интересует только бесплатная выпивка. В любом случае, у меня есть лишнее приглашение, и я настаиваю, чтобы ты пошла со мной. В противном случае, мне придется общаться там весь вечер с занудами с работы.

Я широко улыбнулась Гордону, артикулирующему мне: «Пошла на…»

— Ладно, я пойду, если ты одолжишь мне свой длинный зеленый плащ. Я заеду в среду, чтобы забрать его.

— Хорошо! Ой, подожди. Прости, в среду у меня ужин с Хелен и Адамом. Может, в четверг?

В день ужина я забрала Грейс из школы и привезла ее домой, чтобы она поела и переоделась перед поездкой к отцу. Я должна отвезти ее туда к половине шестого и вернуться обратно, чтобы успеть на ужин. Но теперь, как подумаю об этом ужине… Даже не помню, во сколько он…

— Грейс, я быстро загляну к тете Хелен. Сиди смирно, ничего не поджигай.

Хелен с остервенением убиралась в квартире и не слышала мой уже третий стук в дверь. Я стояла у дверей и ждала, когда она выключит пылесос, чтобы постучать в четвертый раз.

— О, привет, — сказала она. — Небольшая уборка перед ужином. Ты ведь придешь сегодня, да?

Как же мне захотелось подурачить ее, чтобы она запаниковала, но у меня не было времени на это. Ее ненакрашенное лицо и тугой хвостик сказали мне, что она настроена серьезно. Из кухни доносился запах курицы.

— Хелен, потрясающие запахи. Я обязательно приду, только хотела уточнить о времени… Надеюсь, ты все это затеяла не ради меня? Ты же знаешь, мне плевать на чистоту в вашей квартире.

— В семь, и нет, это для Тома.

Мое сердце ухнуло в пятки, а лицо приняло выражение «бл…, я так и знала!»

— Кто? Хелен, откуда вдруг взялся этот Том, когда на прошлой неделе его и в помине не было?

— Я его пригласила только сегодня утром. Он мой новый дантист. Симпатичный парень. Англичанин. Никого здесь не знает. Подумалось, что было бы мило, если бы…

— То есть, ты посадишь его напротив меня и будешь нас женить? О, Хелен, ведь я специально попросила тебя НЕ делать этого больше никогда! И ты обещала!

Я вся кипела изнутри. Все вечеринки обычно заканчиваются тем, что я много болтаю и травлю анекдоты. Это утомительно. Теперь, мне надо провести весь вечер… А впрочем… Подожди-ка. Я прекратила внутренний монолог и улыбнулась.

— Не все вертится только вокруг тебя, Катриона. Это произошло спонтанно. И потом, я подумала, что вы поладите. Чему ты улыбаешься?

— Я? Разве? — Моя улыбка стала шире. Хелен позабыла, что у меня есть «Правила». — Так просто! Без причины.

— Разве я сказала, что-то смешное?

— Нет, я просто счастлива, что сегодня иду к вам на ужин.

Она попыталась прочесть мое лицо, но у нее ничего не вышло.

— Отлично, — ответила она. — Увидимся вечером в половине седьмого.

Я вернулась в квартиру и попросила Грейс собраться, пока переодеваюсь. Пробежав глазами свой гардероб, я обнаружила макси-юбку с узорами, которую приобрела прошлым летом в «цыганский» период моей жизни, и соединила ее с майкой-алкоголичкой и укороченной кофтой. Не хотела выглядеть чересчур наряженной для дантиста среднего возраста и моей сестры.

По дороге к отцу Грейс я пребывала в спокойном настроении, зная, что следуя «Правилам свиданий» на ужине, план Хелен свести меня с еще одним наверняка неподходящим и неуравновешенным кавалером будет разбит в пух и прах. Если я и познакомлюсь с кем-нибудь, то только на моих условиях.

В машине я включила песенки для Грейс. Напевая вместе с Лорд, я почувствовала пинки в поясницу.

— Не пинай сиденье, Грейс. Что такое?

— Мам, ты можешь не петь? Я хочу послушать песню.

Я усмехнулась.

— Но я люблю петь. Мое пение прекрасно и совершенно, Грейс. Я пою, как ангел.

Она захихикала.

— Ты поешь, как приведение.

Возле дома Питера я припарковалась и высадила Грейс. Взяла ее школьную сумку и пустую сумку для ланча. Она бросила «привет» соседской собаке и позвонила в дверь. Открыла Эмма.

— Привет, Грейс! — На ней были черные тренировочные штаны и майка, которая обнажала ее абсолютно плоский живот. Мой живот так и не восстановился от набранных во время беременности четырех лишних килограмм. — Привет, Кэт, как дела? Питер скоро приедет с работы. Я занималась йогой на доске Wii (Игровая доска, видео-тренажер.).

«Скорее уж на доске Уиджи», — подумалось мне. Я поцеловала Грейс, и она тут же засеменила по коридору.

— Привет, Эмма. Все в порядке, спасибо. Ничего страшного. Я сегодня не собиралась с ним общаться.

— Отлично! Хорошо выглядишь. Собираешься куда-то?

Я могла бы рассказать ей, что моя сестра втихаря затеяла ужин с кем-то, кого я ни разу не видела, потому что она находит странным, что у меня нет приятеля с тех пор, как я рассталась с Питером, но вместо этого выпалила:

— Да, свидание. Он — дантист. Очень настойчивый. Но я держу его в ежовых рукавицах.

— О, удачи тебе! — ответила она, безуспешно стараясь не звучать покровительственно.

Интересно, слышит ли она тонкий голосок в моей голове: «КЭТ, ТЫ ЧЕРТОВА ЛГУНЬЯ! Ты даже с ним еще не встречалась!»

— Ладно, я пойду.

Я помахала ей и поехала обратно на встречу со своим новым кавалером. Пожалуйста, ну только бы он оказался нормальным!

Прислонившись к двери Хелен, я услышала ее светский смех и слова: «Не правда ли это замечательно!» Она использовала его с малознакомыми людьми, вместо своего обычного хрюкающего смеха, который я так люблю. Ну что ж, для меня сейчас открывается возможность начать применять «правила» по-настоящему: нет разговорам, нет флирту, нет пустой болтовне, нет хихиканью. Просто улыбаться, быть сдержанной, принять этот неприятный вечер как данность. В любом случае у меня теперь появится куча материала для еженедельной колонки. И вообще, классно попробовать эти глупые «правила» на ком-нибудь, кто мне заведомо не понравится. После моих «удачных» встреч с предыдущими ухажерами от Хелен, я ожидала увидеть сидящим напротив себя некоего гоблина с жемчужными зубами.

Я приглаживала юбку и поправляла лямки бюстгальтера, когда Хелен неожиданно открыла дверь и втащила меня внутрь.

— Том уже в гостиной, — прошептала она. — Он пришел десять минут назад. Иди туда и представься.

Приехали!

Я замерла на секунду, затем заметила:

— Мне кажется, это будет выглядеть навязчиво и излишне напористо. Если он захочет узнать, сам меня обо всем спросит.

Секунду она переварила сказанное мной, затем нахмурилась. Ее шепот превратился в шипение.

— Кэт, ты же НЕ собираешься применять свои дурацкие «правила» сегодня? Я знаю, тебе хочется меня позлить, но в этом случае ты можешь разрушить что-то особенное.

Мы все еще стояли в холле, неистово шепчась друг с другом.

— А я просила тебя больше не устраивать мне подобных встреч. И потом, что в этом плохого? Это моя работа. У меня нет другого выбора!

Было видно, она еле сдерживалась, чтобы не придушить меня. Если бы это произошло двадцать шесть лет назад, у меня сейчас была бы парализованная рука.

— Не смей портить сегодняшний ужин! Я убила столько времени на приготовление, — предупредила она, когда мы двинулись по ее свежепропылесошенному холлу. — Том, это…

— Кошачья кличка?

— ПРЕКРАТИ! Том очарователен. Когда ты увидишь его, забудешь о своей колонке. Поверь мне.

Она открыла дверь гостиной и пропела:

— А вот и она! Катриона, знакомься, это мой стоматолог — Том Уорд. Адам, не мог бы ты мне помочь на кухне?

— Успокойся, Хелен! — процедила я. — Привет, — поздоровалась, не обращаясь ни к кому конкретно, и конечно же, не специально мужчине, сидевшему рядом с Адамом. Мужчине, который заставил вспыхнуть мое лицо. Черт возьми! Какой красавчик! Вот те на! Никто так не выглядит в современной жизни! Я не была готова к такому повороту.

Дантист встал, улыбнулся и пожал мою руку. За эти четыре секунды я постаралась рассмотреть его как можно лучше, а он, наверняка, нашел меня стремной (и пялясь на него, я нарушила правила). Темно-русые волосы с легкой рыжиной, карие глаза, широкая улыбка и, конечно, превосходные зубы. Ой, божечки!

— Катриона, ты живешь в квартире напротив? — спросил он, когда я села на диван напротив него.

— Да, — ответила я, радуясь, что он начал разговор первым и таким образом нам удалось избежать ненужного соревнования в гляделки. У него был приятный голос, но я не определила родину его акцента. Южный Лондон, может быть?

— Хелен сказала, ты живешь вдвоем с дочкой?

Интересно, какую еще информацию обо мне разболтала Хелен, сидя в стоматологическом кресле? Зарплату? Размер бюстгальтера? Сказала ли она ему, что мое имя в переводе означает «чистая» или «целомудренная», что в данный момент соответствует чертовой действительности?

— Да, нас только двое… И еще наш кот, Хайзенберг.

Улыбаясь, я напевала про себя песенку Билла Уизерса «Нас только двое». Может быть, когда-нибудь появимся «мы» — Том и я. Мужчина точно не знал, с кем связался.

— Хайзенберг, правда? Как физика? — Он скрестил ноги, и я была просто очарована его левым коленом.

— Ха! Да! Это именно то, что я сказала своей дочери. Лучше, чем объяснять, что ее кот назван в честь вымышленного производителя метамфетамина (Том имеет в виду Варнера Хайзенберга — немецкого ученого-физика, а Катриона намекает на главного героя сериала «Во все тяжкие».).

Он улыбнулся, но не рассмеялся.

Упс! Не старайся быть забавной. Это его работа. О, Боже! Мне вообще нельзя шутить, ведь он даже не понял, о чем я говорила. Меня сегодня познакомили с единственным человеком на планете, который не смотрел «Во все тяжкие». Что это за ископаемое? Забывшись, я уставилась на него, но затем решила простить его на первый раз. К счастью, Хелен спасла нас обоих, объявив в этом момент, что ужин готов.