ГЛАВА 37

КОУЛ

— Ты ведь знаешь, что он ее подставит? — спрашивает меня Дик, когда мы оба сидим на диване в клубе.

Сегодня воскресенье, и мы все собрались здесь, чтобы Остин вытянула ее задание. Я был в раздраженном настроении с тех пор, как она ушла отсюда в пятницу вечером.

— Да.

— И что мы будем с этим делать?

Я смотрю на него.

— Будь там, когда он это сделает.

Он кивает и возвращается к смс на своем телефоне.

Дверь открывается, и она входит с безразличным видом. Она так же хорошо, как и я, умеет делать пустое выражение лица. Я чертовски ненавижу это.

Я сижу и смотрю, как Киллан разглядывает ее узкие джинсы скинни и черные туфли на высоких каблуках. Она одета в черный топ в тон, который имеет низкий вырез, демонстрирующий ее сиськи. Она выглядит так, будто готовится пойти выпить с подружками в баре, а не для того, чтобы задание получить.

Шейн раздает каждому из нас по листку бумаги. Я наклоняюсь и шепчу на ухо Дику.

— Оставь его пустым.

Он кивает и складывает бумажку.

По очереди мы встаем и опускаем их в миску. Когда мы все закончили, она вытягивает.

Ее глаза мгновенно переходят на мои. Я воздерживаюсь от улыбки.

— Что там написано? — спрашивает Киллан.

— Ничего, — отвечает она и бросает его на землю.

Она снова достает.

— Ты не можешь рисовать больше одного раза, — говорю я, вставая.

— Что за черт? — требует она, когда открывает сложенный лист бумаги и смотрит на Дика. Он ничего не говорит.

— Вы, ребята, не можете этого делать, — огрызается Киллан.

— Вообще-то, могут, — говорит Беннет с улыбкой. И мне интересно, была ли у него та же идея, что и у нас.

Она протягивает руку и снова вытягивает. Я собираюсь вырвать его у нее из рук, но она открывает его и читает вслух.

— Темно, как ночь, красно, как свет. Давай возьмем спичку и заставим ее ярко гореть. Последствия — ты должен показать миру свой самый темный секрет.

— Что, блядь, это значит? — огрызнулся я.

— Это загадка, — говорит Киллан с улыбкой.

— Я, блядь, знаю это! — рычу я. — Что, блядь, это значит?

— Я не знаю. Это не моя загадка. Шейн?

Он смотрит на него.

Мои глаза сужаются на Шейна.

— Что это значит?

— Я не обязан отвечать на этот вопрос. — Он скрещивает руки на груди. — Она скоро узнает.

_________________________________

В понедельник днем мы все сидим за обеденным столом. Бекки и Остин говорят о сегодняшнем тесте, а Дик обращается ко мне. Я полностью отключаюсь от него.

— Я поговорил с Селестой, когда вернулся домой вчера вечером, и она устраивает мне вечеринку по случаю дня рождения.

Бекки хмурится.

— Это то, чего ты хочешь?

Она пожимает плечами.

— Не совсем, но она целует меня в задницу. И она считает, что вечеринка в честь дня рождения поможет этому.

— Когда у тебя день рождения? — спрашиваю я, желая, чтобы она мне сказала. Но я уже знаю. Оказывается, та страница в Facebook, которую я создал, пригодилась.

Она игнорирует меня и откусывает кусочек чизбургера.

— Когда у тебя день рождения? — спрашивает ее Дик.

Конечно, она отвечает ему.

— Семнадцатого марта.

Его глаза расширяются.

— День святого Падди? — она кивает.

— Ни хрена себе! К тому же, это в эту субботу. И это начало весенних каникул.

— Ничего особенного. — она отмахивается от него.

— Тебе будет восемнадцать. Конечно, это большое дело, — говорит Бекки. — Я приду и помогу тебе украсить.

— Я опубликую это в социальных сетях. Это будет весело, — говорит он с улыбкой.

Она вздыхает, но откусывает еще кусочек чизбургера.

Звенит звонок, и все встают.

— Остин? Можно тебя на минутку? — спрашиваю я.

Она смотрит на меня.

— Нет.

Я хватаю ее за руку, когда она собирается отстраниться.

— Мне нужно поговорить с тобой…

— Ну, а мне нечего сказать, — говорит она, поворачивается и уходит от меня.

Я сжимаю руку в кулак и хлопаю ею по столу. Я не уверен, сколько еще смогу выдержать ее игнорирование. Это гложет меня. Это сводит меня с ума. Мне это не нравится. Она не может избегать меня вечно. Я доберусь до нее так или иначе.

ОСТИН

— Проснись! Проснись!

Я застонала от раздражающего, бодрого голоса Бекки.

— Что ты делаешь?

— С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! — кричит она, прыгая на моей кровати. Ее светлые волосы разлетаются повсюду. — Теперь тебе пора просыпаться. Я приготовила завтрак.

— Ты умеешь готовить? — спрашиваю я, натягивая одеяло на голову.

— Конечно, глупышка. — она смеется. — Пойдем. Это внизу.

— Я думаю, имениннице полагается завтрак в постель, — говорю я, зевая.

Она только смеется и стягивает с меня одеяло.

Я стону, когда сажусь. Я тянусь к тумбочке и проверяю свой телефон.

— Еще нет и девяти, — говорю я.

— У нас насыщенный день, — кричит она с лестницы.

Вчера Бекки осталась со мной на ночь, чтобы мы могли отметить мой день рождения.

Мы не спали, смотрели страшные фильмы и говорили о мальчиках. Ну, я все еще не разговариваю с Коулом, поэтому я просто слушала, как она рассказывает о том, как сильно она любит Дика. Это было, мягко говоря, утомительно.

Я спускаюсь по лестнице и иду в официальную столовую. Бекки сидит за столом с двумя тарелками. На обеих лежат блины, но та, что стоит перед моим креслом, сложена в шесть стопок с восемнадцатью отдельными свечами на них.

— Ты не смогла найти единицу и восьмерку? спрашиваю я со смехом.

— Так веселее. — она подмигивает мне, затем берет банку со взбитыми сливками, которая стоит в центре. Она взбалтывает их, затем наклоняется над столом и поливает верх блинов. Затем она поджигает их. — Загадай желание и задуй.

Я смеюсь, наклоняюсь и дую на них. У меня уходит две попытки, и к тому времени, как я их выдуваю, воск капает на взбитые сливки.

Я вытираю их и кладу на тарелку.

— Какие планы на сегодня? — спрашивает она, копаясь в своей.

Моя вилка останавливается над моей стопкой.

— Я хочу провести немного времени с Лилли, — говорю я.

Она перестает жевать и смотрит на меня.

— Хорошо, — говорит она через полный рот блинов. — Тогда давай сделаем это.

— Я не разговаривала с Коулом…

— Так. — она проглатывает свой кусочек. — Кого это волнует? Ты имеешь полное право проводить с ней время.

Я киваю.

— Я ненавижу, что не имею возможности видеть ее.

Она мягко улыбается мне.

— Ты можешь провести день с ней одной, если хочешь. Я могу пойти домой…

— Нет, — перебиваю я ее. — Мы можем устроить девичник. Мы можем сводить ее в кино, а потом пойти за мороженым.

Она кивает.

— Звучит неплохо.

Я беру свой телефон, нахожу Акулу и отправляю сообщение.

Я: Лилли свободна после обеда? Я бы хотела провести с ней день. Хочу сводить ее в кино и поесть мороженого.

Я откладываю телефон и откусываю кусочек блинчика.

— Ммм, — бормочу я одобрительно.

Я поднимаю глаза, когда входит Селеста.

— С днем рождения, — говорит она с мягкой улыбкой. Мы по-прежнему мало разговариваем.

— Спасибо, — говорю я, кивая головой.

Она садится рядом со мной, и я запихиваю в рот еще один кусочек.

— Я говорила с твоим отцом сегодня утром. Он не сможет прийти сегодня вечером.

Слава Богу. Я не хочу видеть этого ублюдка.

— На твой день рождения мы решили подарить тебе поездку.

Я проглатываю свой кусочек.

— Поездку?

Она кивает.

— Чтобы ты с другом поехала на неделю куда захочешь.

Я смотрю на Бекки, и она улыбается.

— Спасибо, — говорю я, хотя я не воспользуюсь этим. Я ничего не хочу ни от отца, ни от от нее. Один — насильник. Другая — обманщица, лживая сука.

— Мой телефон звонит, и я смотрю вниз, чтобы увидеть надпись Акула на экране.

Я делаю глубокий вдох. Я избегала разговоров с ним, но раз уж я написала ему сообщение, что хочу увидеть Лилли, я отвечаю.

— Алло?

— Привет. — раздается хриплый голос Коула. Он только что проснулся. И мои ноги поджимаются, когда я понимаю, что он все еще в постели.

Ненавижу, как сильно мое тело все еще хочет его. Вот почему я избегала его. Я не могу позволить себе впустить его обратно. Чтобы я снова выглядела идиоткой.

— Привет, — отвечаю я.

— С днем рождения, милая.

Моя грудь сжимается от мягкости его голоса. Он лжет. Это все ложь.

— Чего ты хочешь, Коул?

Он тяжело вздыхает, и я представляю, как он проводит рукой по своим взъерошенным утренним волосам.

— Я просто хотел позвонить тебе и поздравить с днем рождения. Вместо того, чтобы писать смс. — я молчу. — И конечно, ты можешь провести этот день с Лилли.

Я улыбаюсь на это.

— Спасибо. Я зайду за ней примерно через час? — спрашиваю я.

— Я могу привезти ее к тебе, — предлагает он.

— Нет, — говорю я, качая головой. — Я хочу забрать ее, чтобы уехать после этого.

— Хорошо, — говорит он медленно. — Я подготовлю ее.

Я ненавижу то, как много я пропустила из ее жизни, но я не могу отрицать, что Коул был рядом с ней. Он сделал то, что не сделал бы ни мой отец, ни Коул.

— Спасибо, — говорю я.

— Не нужно благодарить меня, Остин.

Я прощаюсь и вешаю трубку, прежде чем он успевает сказать что-то еще. Положив свой телефон на стол, я возвращаюсь к поеданию блинчиков и не обращаю внимания на взгляды, которые бросает на меня Селеста. Я все еще не сказал ей, что знаю, что Лилли — моя сестра. Не то чтобы это имело значение. К тому же, я уверена, что Киллан уже рассказал ей. Когда-то я думала, что могу доверять Селесте, но теперь я знаю, что не могу. И я не могу верить ничему, что она говорит. Бекки — мой единственный настоящий друг. Я могу доверить ей все.

_________________________________

Мы с Бекки сделали именно то, что планировали. Мы забрали Лилли от Коула, и он ничего не сказал о ее присутствии. Он поцеловал и обнял ее на прощание. Она прыгнула ко мне в объятия, и мы ушли. Я отвела ее на новейший диснеевский фильм, и я даже не могу сказать, как он называется. Я все время смотрела на нее. Я смотрела, как она смеется и улыбается. Я плакала, а когда она спросила, что случилось, я сказала, что фильм показался мне грустным. У меня болело в груди от того, через что пришлось пройти моей младшей сестре. Я до сих пор не знаю, как умерла их мать. Помнит ли Лилли ее? Она никогда не говорит о ней.

— Время, проведенное с ней, пролетело слишком быстро, и после мы отвезли ее обратно и высадили. И снова Коул не пытался со мной заговорить.