— А я, бл*дь, тебе не верю.

— Тебе не кажется, что уже немного поздно? Я уже брал тебя один раз сегодня вечером.

— Плевать.

Паники, написанной на ее лице, достаточно, чтобы я вырвался из нее и потянулся к верхнему ящику тумбочки.

В рекордно короткое время я раскатываю резинку по всей длине и возвращаюсь в ее бархатное тепло.

— Лучше?

Она кивает, и ее глаза закатываются от удовольствия.

Я знаю, что она близко, могу прочитать это на каждом дюйме ее тела, но на этот раз Летти выполняет мои приказы и не позволяет себе кончить.

Часть меня хочет знать, почему она не бросает мне вызов, как обычно, но другой части действительно наплевать, пока я глубоко в ее киске.

Я трахаю ее, как одержимый, и Летти повторяет за мной движение за движением.

Ее ногти царапают, в то время как мои зубы кусают. Наши груди вздымаются, кожа краснеет от грубых прикосновений друг друга и покрывается потом.

— Черт, Принцесса. Черт, — рявкаю я, переворачивая ее и хлопая ладонью по ее ягодице.

Она кричит так громко, что у обитателей этого дома нет никаких сомнений в том, что происходит, и, возможно, у соседей тоже.

Приподняв ее на колени, я беру ее сзади, врезаясь снова и снова.

С ее волосами, обернутыми вокруг моего кулака, я резко тяну, заставляя ее выгнуть спину, чтобы я мог погрузиться глубже.

— Кейн, Кейн, Кейн, — кричит она, ее киска сжимает меня невероятно крепко.

Потянувшись вниз, я сильно щипаю ее за клитор, и она взрывается.

Все ее тело содрогается от освобождения, и влагалище доит из меня мое собственное.

— Чееерт, — стону я, когда мой член дергается, и мое тело обрушивается на нее сверху.

Я прижимаю ее к кровати под собой, пытаясь отдышаться.

— Черт, Принцесса.

— Думаю, мне пора уходить, — говорит она, шокируя меня до чертиков.

— Ни хрена.

Я приподнимаюсь, переворачиваю ее и оседлываю ее тело, чтобы она не могла сбежать от меня.

Перенеся свой вес на одну руку, я обхватываю другой ее горло. Ее мышцы пульсируют, когда Летти сглатывает, и я позволяю своему взгляду скользить по ее телу.

Она вся в следах укусов, засосах и царапинах. Улыбка изгибается на моих губах, зная, что это моя заслуга. Мой член снова набухает.

Когда я снова смотрю ей в лицо, мой взгляд останавливается на ее распухших губах.

— Мы, бл*дь, еще не закончили, — предупреждаю я, прежде чем нырнуть за поцелуем.

Мы не закончим, пока у нее не будет другого выбора, кроме как думать обо мне каждый раз, когда двигается, каждый раз, когда смотрит на любой дюйм своего тела.

Я собираюсь, бл*дь, завладеть каждой ее частью.