Глава 24

Кора проснулась, во рту пересохло, сердце бешено колотилось. В руке вибрировал телефон. Она ответила на звонок, прежде чем поняла, что это незнакомый номер.

"Алло?" затаила она дыхание, надеясь, что это Маркус.

"Кора?"

Ей потребовалось мгновение, чтобы узнать мягкий тон своей подруги. "Анна? Это ты?"

Голос Анны звучал напряженно, слабо. "Я в больнице".

"О боги", Кора вскочила с кровати. Уши Брута навострились, и он поднял голову. "Что случилось?"

"Макс подрался". Анна задыхалась. "Я думала, что все в порядке. На вечеринке все приняли эти таблетки, а потом, я не знаю, это была просто свободная любовь, понимаешь? Все целовались и перепихивались со всеми остальными".

"Наша группа вернулась к Максу, и я подумала, что там будет то же самое. Макс был не против этого на вечеринке. Я имею в виду, мы все были не против. Но один парень начал целовать меня, и Макс пришел в ярость. Он ударил его, и у них завязалась большая драка, и еще несколько парней присоединились..."

Она сделала паузу, и Кора услышала, как она плачет. "И один из них начал грубить мне, давать пощечины и бить меня. Макс даже не заметил, он был так занят тем, что выбивал дерьмо из другого парня".

"Анна, с тобой все будет хорошо", сказала Кора, ее сердце разрывалось, пока она ходила к шкафу в поисках обуви. "Скажи мне, что за больница; я приеду". Зажав телефон между плечом и ухом, она засунула забинтованные ноги в кроссовки.

"Я не хочу, чтобы ты видела меня такой". Шепот Анны был прерывистым.

"Анна, пожалуйста. Позволь мне побыть с тобой". Кора уже схватила большую сумочку и запихивала в нее самое необходимое.

Анна сказала ей название больницы. "Не говори пока никому, пожалуйста".

"Не скажу".

На стуле у двери сидел Тень, не Фэтс и не кто-то, кого она знала. Он вскинул голову, когда Кора вышла из своей спальни с дизайнерской сумкой через плечо и направилась на кухню, чтобы поставить еду и воду для Брута.

"Хороший мальчик", сказала она собаке и помчалась к двери.

Шейд стоял, отвесив челюсть, словно готовый помешать ей уйти. Но она усвоила урок. Она не собиралась никуда уходить без защиты.

"Мне нужно в Главную больницу, немедленно", сказала она, и он моргнул. Схватив куртку из шкафа, она вышла за дверь. "Пойдем".

Рука поймала ее за руку, прежде чем она успела уйти. Обернувшись, она увидела Тень, который хмуро смотрел на нее. "Шаро сказал, что ты должна остаться здесь".

"Это срочно", сказала она ему и наблюдала за войной приказов на его лице.

"Я поведу", сказал он наконец, и она кивнула.

Ее телефон зазвонил снова, когда они были уже почти у больницы. На этот раз заблокированный номер. Маркус, или Шаро, звонил, чтобы отругать ее. За секунду колебаний машина внезапно вынырнула, и Кора подалась вперед на своем сиденье. Тень выругался и потянулся, чтобы удержать ее на месте.

"Пристегнись", приказал он.

Кора застегнула ремень безопасности, положив одну руку на приборную панель. Она одним движением заставила телефон замолчать. Как только через пару минут они въехали на парковку отделения скорой помощи, она открыла дверь. "Я сейчас буду внутри, ты найдешь меня там".

Она побежала к зданию. Тень не отставал, и Кора не могла перестать воспроизводить в голове, как Анна, сильная, бесстрашная Анна, говорила по телефону почти сокрушенно. Кора должна была увидеть ее. Сейчас.

"Она в палате 210", сказала Коре медсестра. "Мы не должны пускать сюда людей, но она просила конкретно о вас. Вы ведь ее сестра, верно?"

"Да", солгала Кора с прямым лицом. "Ее сестра".

Когда женщина скептически посмотрела на нее, Кора расправила плечи и просияла. "У нас разные отцы".

Медсестра кивнула, и Кора поспешила по коридору в палату Анны. Она попыталась мысленно подготовиться к тому, во что она может ввязаться. Что случилось с человеком, который ударил Анну? Кто доставил ее в больницу? И что, черт возьми, случилось с ее предполагаемым парнем, что он позволил такому случиться у него на глазах и не остановил его?

Свет в больничной палате был погашен, но Кора все еще могла видеть синяки, расцветшие на лице ее подруги, которое выглядело мрачным и злым.

Нижняя губа Анны дрогнула, когда Кора подошла к ней. "Привет", - мягко сказала Кора.

"Это была моя идея перенести вечеринку обратно в дом Макса. Это все моя вина. Я все испортила".

"Шшшш", покачала головой Кора. "Нет, дорогая, это не твоя вина. Ты должна знать, что это была не твоя вина".

Слезы катились по лицу Анны; Кора протянула салфетку. Анна взяла ее и, поморщившись, вытерла пораненную кожу.

"Все выглядит не так уж плохо", сказала Кора, изучая черный полукруг над орбитальной костью.

Анна полузадушенно рассмеялась. "Спасибо. Ты плохая лгунья". Она фыркнула. "Врачи хотят оставить меня на ночь, чтобы убедиться, что у меня нет травмы головы".

"От удара?"

"Парень также толкнул меня вниз. Я ударилась головой. Я не знаю, я пришла в себя и видела звезды".

"Мне очень жаль, Анна. Ты не должна говорить об этом, если не хочешь".

"Я должна кому-то рассказать, иначе я сойду с ума, но я не хочу, чтобы все знали". Анна откинулась назад на подушку, повернув голову, чтобы скрыть омраченную сторону лица. На фоне белой подушки ее профиль был совершенен.

"После вечеринки мы пошли к нему домой... Мы все веселились, пили. Макс пил много. Несколько парней приняли еще немного тех таблеток, которые мы все выпили на вечеринке. Все выглядело естественно, когда наш друг Натан начал целовать меня. Как и раньше. Но Макс разозлился и начал бить Натана. А один из друзей Натана решил, что это моя вина". Она пожала плечами, поморщившись от этого движения.

"И он просто ударил тебя?"

"Возможно, я кричала, что у него и у всех его друзей маленькие, хромые члены. Потом он просто набросился на меня".

"Макс не остановил его?"

Глаза Анны стали отрешенными. "Я даже не думаю, что он мог видеть меня. Он был поглощен этой яростью. До него было не достучаться. Я думала, что он убьет другого парня, на которого набросился. Кто-то позвонил в полицию. Они приехали и оттащили его от Натана. Только тогда он увидел меня и попытался добраться до меня".

Анна опустилась на подушки. "Потребовалось двое полицейских, чтобы оттащить его, он так сильно сопротивлялся, пытаясь добраться до меня. Но я была рада, что они его забрали. Я ненавижу насилие. Я бы никогда не смогла быть с таким человеком. Между нами все кончено".

Кора прикусила губу. Маркус был жестоким. Она видела, как он избивал кого-то до смерти, и в последний момент не нашлось копов, чтобы оттащить его от Эй Джея.

"Мне так жаль", прошептала Кора, почти слишком тихо, чтобы ее подруга услышала. Придвинув стул, она улыбнулась Анне, пока Анна, наконец, не ответила ей взаимностью, улыбнувшись своей собственной улыбкой.

"Спасибо, что пришла. Мне уже лучше. Врачи собираются сделать томографию и оставить меня на ночь".

"Это звучит очень серьезно, Анна".

"О, это просто мой доктор суетится". Анна слегка приподняла голову и призналась: "Он бывший клиент".

"А. Значит, ты в хороших руках". Кора улыбнулась и положила свою сумочку на колени. "В таком случае, хорошо, что я принесла тебе кое-что, чтобы ты чувствовала себя более нормально".

Она достала маленькую майку и пижамные шорты, зубную щетку в футляре и книгу. "А этой косметикой я почти не пользуюсь". Кора помахала маленьким футляром с тенями для век и блеском для губ.

Когда она подняла взгляд, в глазах Анны блестели непролитые слезы. "Спасибо тебе. За все. Приятно, что есть кто-то, кому не все равно".

"Многие люди заботятся о тебе, Анна. Оливия, Арман, почти все, кто встречает тебя, любят тебя".

"Только не Макс". Ее голос дрогнул. "Он никогда не говорил, что любит меня".

"Макс - извращенный, испорченный мудак". Кора удивилась собственной резкости.

"Ого. Я никогда не слышала, чтобы ты использовала бранные слова. Я и не знала, что ты их знаешь".

"Да ладно, я жила с Оливией полтора месяца". Кора усмехнулась. "Я быстро учусь. А если серьезно, Макс Марс не достоин тебя. Если бы существовала справедливость, кто-нибудь надрал бы ему задницу и научил, как обращаться с леди".

Анна кивнула и вздохнула.

"Или связать его и заставить смотреть свои собственные фильмы снова и снова", сказала Кора с лукавой улыбкой.

Анна рассмеялась, и на этот раз смех прозвучал искренне. "Вот это было бы по-настоящему жестоко".