Нет, его послание должно быть ясным для каждого из них.

Взяв волосы другого мужчины в кулак в перчатке, он сильно потянул их, заставив мужчину закричать.

— Пожалуйста, нет, отпустите меня. Я сделаю все, что ты хочешь. Пожалуйста.

— Пей, — он выкинул то же слово, которое они использовали с ней. Ему не удалось разглядеть другого мужчину, который накачал ее наркотиками, со светлыми волосами, но он обязательно это выяснит. Если в чем он и был хорош, так это в поиске информации.

Глотая, дрожа, Говард открыл рот.

Опрокинув бутылку, он влил напиток в горло другого человека, пока тот не захлебнулся и не закашлялся. Наконец, когда вся бутылка была почти пуста, он отступил назад. На лице другого мужчины появилось выражение облегчения, он подумал, что это все.

Он позволил ему так думать.

Вылив последнюю порцию алкоголя в рот, он потянул его за волосы.

— Подожди.

Дрожащий человек держал алкоголь в открытом рту, его глаза расширились от ужаса, что заставило Человека-Тень успокоиться. Он отбросил пустую бутылку в сторону и достал из кармана зажигалку, подбросив ее вверх.

Другой мужчина издавал умоляющие звуки, он держал шею Говарда полностью наклоненной назад и прикоснулся пламенем зажигалки к жидкости у себя во рту.

Пламя взяло верх, нагревая алкоголь вокруг его языка, того самого языка, который касался ее. Мужчина начал кричать, сопротивляясь, но он держал его неподвижно, пока огонь проникал в его горло так же, как наркотик проникал в ее.

— Прикоснись к ней, и ты умрешь, — тихо заметил он. — Тронешь ее хуже — умрешь еще хуже. Это же просто, не так ли? Не знаю, почему ты этого не понял.

Другой мужчина был слишком поглощен своей болью, чтобы сосредоточиться, поэтому он отступил назад и пошел к двери, увидев, что Говард пытается встать с кровати и направиться в ванную. Прежде чем он успел поставить ногу, Человек-Тень снова чиркнул зажигалкой, зажигалкой со змеиным знаком Синдиката — точнее, с изображением Уробороса — и бросил ее на кровать, с удовлетворением наблюдая, как пламя вспыхнуло на промокших простынях, перекинулось на край кровати, заживо сжигая человека изнутри и снаружи, а его крики доносятся до его чувств.

Он оставил зажигалку, чтобы сообщение было ясно всем в системе — он знал их символ, он знал, кто они, и он без колебаний сделает с ними то же, что сделал здесь. Она была вне зоны доступа.

На этот раз он вышел через главную дверь, держась подальше от камер, и направился к пожарному выходу из здания.

Все изменилось.

Ему нужно было завершить последнее задание, прежде чем отвезти ее домой. Ему нужно было доставить ее домой, добиться ее доверия и преданности, прежде чем открыть дверь в ее прошлое.

Но это было позже. Он оставлял хлебные крошки, чтобы разобраться во всем, и это давало ему достаточно времени.

Пока что она была в безопасности, она была невредима, и он мог с этим жить.