ГЛАВА 6

После завтрака мы последовали за Линой на улицу, и она начала свою экскурсию.

Сначала она представила нас всем охранникам. Они были из её первого приюта и добровольно дежурили по сменам, следя за Арви. Затем она повела нас на небольшую детскую площадку. Почва там выглядела так, словно с нее сняли пласт толщиной в фут, а сверху засыпали чистый белый песок.

— Он как будто новый, — сказал Финн, проведя ботинком по песку.

— Так и есть. Курт и его жена купили детский городок перед выпадением радиоактивных осадков и хранили его в бункере. У них также были мешки с песком, закопанные под землю, как раз для этой цели. Я думаю, они хотели, чтобы у детей было безопасное место для игр. Они подумали о многих вещах, о которых большинство других не подумали бы.

— Это правда. У нас в приюте был подобный детский городок, но не для внешнего мира. А ты разве не говорила, что в твоем приюте был только один ребенок? — спросила я.

— Да. Скорее всего, они думали, что у нас родится больше детей.

Она пожала плечами.

— Но это неважно. Я люблю качели и качаюсь на них все время.

— Сколько тебе лет? — спросила я.

— Пятнадцать, — ответила она. — Мне было почти два года, когда мы спустились под землю.

Ее ответ удивил меня.

— А я думала, что ты моего возраста.

— Сколько тебе лет? — спросила она.

— Мне должно было исполниться восемнадцать. Но я даже не знаю, какой сейчас месяц или день. А Финну скоро исполнится двадцать.

— Я думала, вам обоим за двадцать.

Лина села на одни из качелей.

— Не хочу вас оскорбить, просто вы оба выглядите зрелыми для своего возраста.

— Сочту за комплимент, — засмеялась я и села на качели рядом с ней.

Финн подошел ко мне сзади и качнул меня. Ощущение невесомости и полета ударило мне в живот, и я взвизгнула.

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я качалась на качелях. Я снова вернулась в наши дни в приюте и в те годы, которые мы провели в нашем собственном маленьком парке. Финн, конечно, всегда взлетал выше всех, спрыгивал с самой высокой точки и, конечно же, идеально приземлялся.

Достигнув верхней точки, я откинулась назад и закрыла глаза. Отлетев назад, я почувствовала поцелуй в нос, и когда открыла глаза, увидела улыбающегося Финна, стоявшего в стороне.

— Крадете поцелуи, мистер Армстронг?

— Да, и я собираюсь продолжать это делать, пока у меня будет такая возможность, — ответил он.

— Тогда кради сколько влезет, — сказала я, заставив Лину рассмеяться.

— Финн, — позвал Курт.

— Я сейчас вернусь, — сказал он, качнув меня в последний раз.

— Вы двое определенно созданы друг для друга, — вздохнула Лина, раскачиваясь ногами, чтобы догнать меня. — Я не видела, чтобы кто-нибудь в нашем приюте вел себя так, как вы двое. Пожилые пары не проявляют такой же нежности на людях. Но я надеюсь однажды найти своего рыцаря в сияющих доспехах, как в тех сказках, на которых я выросла.

— Ты его найдешь, — сказала я. — У тебя впереди еще много лет для того, чтобы он нашел тебя.

— И когда он это сделает, я надеюсь, что он будет смотреть на меня так же, как Финн смотрит на тебя.

Я улыбнулась про себя, когда поняла, что другим людям была заметна наша с ним любовь. И она не была поверхностной. Нашей любви потребовалось время, чтобы расцвести. Тринадцать с лишним лет выживания и дружбы. Я знала, без тени сомнения, что Финн защитит меня в любых обстоятельствах. И он знал, что я всегда приду к нему на помощь. После всех этих совместных тренировок мы работали, как хорошо смазанная машина. Он был тем, на кого я всегда могла положиться.

Когда он бегом вернулся к нам, я с восхищением оглядела его. Для меня он был воплощением совершенства.

— В чем дело?

Он остановился перед качелями.

— Он спросил меня, смогу ли я сегодня вечером подежурить несколько часов.

— О, ну ладно, — сказала я. — Мы должны помогать им, пока находимся здесь.

— Я сказал ему, что ты стреляешь намного лучше меня, но что тебе нужно отдохнуть.

Его ухмылка превратилась в широкую улыбку.

— Что он на это сказал?

— Я не думаю, что он мне поверил. Но мы-то знаем правду.

Он подмигнул мне.

— Эби, ты умеешь стрелять? — ахнула Лина.

— О, немного, — пошутила я. — Это было обязательным упражнением в нашем приюте. Мой дядя обучал нас стрельбе и тактической подготовке, а также рукопашному бою.

Она выглядела озадаченной.

— Даже девочек?

— Даже мою бабушку, — рассмеялась я. — Я так понимаю, ты никогда не стреляла из пистолета?

— О нет. Женщинам здесь не разрешается пользоваться оружием. Нам всегда говорили, что мужчины нас защитят.

— А если что-то случится с мужчинами? Разве тебе не следует научиться драться?

— Думаю, следует. Нам никогда не приходилось беспокоиться об этом, пока мы не поднялись наверх. Эти чудовища ужасны. Мы увидели их в первый раз, когда вышли на поверхность. В доме их было трое, и один из членов нашего приюта был укушен.

— Мой отец смог застрелить монстра, но для Эдварда было уже слишком поздно. Тогда мы в первый раз увидели, как кто-то мутировал. А потом нам пришлось в ужасе наблюдать за тем, как мой отец вонзил нож ему в сердце. Он был моим старшим братом, и мне казалось, что мое сердце разорвется на две части. Моя мама попыталась прикрыть мне глаза, но я отказалась. Если ему пришлось пройти через все это, самое меньшее, что я могла сделать, это быть рядом с ним, когда он умер.

В ее глазах отразилась печаль, когда она вновь переживала этот момент.

— Мне жаль, — сказала я, накрыв ее руку своей. — После выхода на поверхность мы тоже видели, как умирали члены нашей семьи и друзья. Но если ты не дашь этому сломить тебя, твое сердце станет сильнее, тверже. Именно благодаря этому можно выжить в наши дни.

— Я надеюсь на это.

Она развернулась и, упершись носком ботинка в землю, быстро закружилась, пока не остановилась.

— По крайней мере, теперь нам не нужно беспокоиться о том, что эти твари проникнут внутрь. Обычно они приходят ночью, но мужчины, которые несут вахту, стреляют в них, а затем оттаскивают тела от забора и сжигают.

Глаза Лины заблестели, когда она спрыгнула с качелей.

— Подождите здесь, я сейчас вернусь.

Я понаблюдала за тем, как она подбежала к своему отцу. Я заметила, что пока она говорила, его лоб озабоченно нахмурился. Он покачал головой и указал на Курта. Затем она подбежала к Курту и Меган, которые, держась за руки, спускались по лестнице из столовой.

После короткого разговора и с улыбкой на лице Курт последовал за Линой к нам, оставив меня гадать, о чем она могла спросить. Подпрыгнув с улыбкой на лице, она встала передо мной.

— Хотите посмотреть наш сад? Это мое любимое место в приюте.

Я перевела взгляд на Курта, который кивнул.

— Я очень рад, что вы сможете его увидеть.

Я повернулась к Финну, который пожал плечами, чем очень мне помог.

— Мы не хотим навязываться, — сказала я. — Я знаю, насколько важна личная жизнь.

— Нет, ты дочь одного из моих лучших друзей. Я устрою вам обоим грандиозную экскурсию.

— Правда?

— Правда.

Он повернулся к жене.

— Мэг, дорогая, не хочешь присоединиться к нам?

— Я бы с удовольствием, но у меня встреча с дамами. Нам нужно оценить, сколько материала и ниток у нас осталось для пошива одежды.

— Как увлекательно, — Курт закатил глаза, а затем чмокнул ее в щеку. — Хорошо вам провести время, увидимся позже.

Он снова повернулся к нам.

— Хорошо, следуйте за мной. Начнем наш грандиозный тур.

— Да, — радостно пробормотала Лина себе под нос и подняла кулак в воздух.

Мы последовали за Куртом в самый маленький дом, который был вдвое меньше остальных. Внутри он был полностью меблирован и, похоже, что мебель была новой. Там стояли коричневые кожаные диваны с разноцветными подушками, современные столы и лежал восточный ковер. Стены были украшены картинами и фотографиями Курта и Меган. Над камином висела большая групповая фотография, и я остановилась, чтобы полюбоваться ею. Я видела большинство этих лиц за завтраком.

— Это я, — сказала Лина, указывая на малышку на руках у матери. У нее на голове были две маленькие пушистые косички, торчащие в разные стороны.

— Ты была такой милой, — выпалила я.

— Спасибо, — сказала она. — Это фото было сделано до того, как мы все ушли под землю. У моих родителей тоже есть одна из этих фотографий. Это была корпоративная вечеринка в соседнем парке, которого там больше нет. Я этого не помню, но все говорят, что было очень весело.

— Похоже, здесь, и правда, всем весело.

Веселье и застывший смех, запечатленные на фотографии, заставили меня рассмеяться. Вот каким был мир когда-то. Теперь все присутствующие на этой фотографии постарели и выглядели усталыми, измученные изнурительным процессом каждодневного выживания.

— Дамы, вы идете? — спросил Курт. Финн стоял рядом с ним, скрестив руки на груди.

Лина резко вздохнула, схватила меня за запястье и потащила к ним.

— Да. Идем!

Курт провел нас в одну из спален. Она выглядела так, словно сошла со страниц одного из тех журналов, которые были в нашем старом приюте. Пол был застелен новым темно-коричневым вязаным ковром, а в центре комнаты стояла большая двуспальная кровать с цветочным одеялом и множеством подушек. По обе стороны кровати стояли ночные столики, украшенные свечами, и от них исходил какой-то сладкий аромат.

Рядом с кроватью был шкаф, заполненный новой одеждой. Меган, должно быть, была швеей, или его могли заполнить до того, как выпали осадки. Курт отодвинул одежду в сторону, раскрыв заднюю стенку. Она была обшита толстыми деревянными панелями, но он нажал куда-то с правой стороны шкафа, и одна из панелей выдвинулась вперед. Затем Курт отодвинул ее в сторону, и мы увидели крошечную комнату. На полу была стальная дверь с ручкой-колесом, похожая на ту, которую мы использовали в качестве входа и выхода в наш собственный приют.

Курт повернул тяжелую металлическую рукоятку и попросил Финна помочь ему открыть ее. Толстая стальная дверь со скрипом открылась, и мы увидели лестницу, ведущую вниз.