Но я не мог...

Раздражение росло во мне, а боль не уходила, не уменьшалась. Она только усиливалась с каждой секундой.

Валентин, казалось, наслаждался этим зрелищем, пока не рассмеялся в уши Валери, насмехаясь над ее беспомощностью.

Он вытащил подушку из-под ее ног и толкнул ее на спину. Ее ноги инстинктивно раздвинулись, хотя я знал...это не по своей воле. Все дело было в наркотиках.

Это заставляло ее вот так...хотеть этого...нуждаться в этом...даже несмотря на то, что в глубине она кровоточила.

Я слышал, как плачет ее душа и моя собственная, откликаясь на ее крики.

Словно стервятник, Валентин питался ее молчаливой агонией.

Тук. Тук. Тук. Тук.

Я не был таким бессердечным, как думал.

Меня мучило чувство вины. Стыд душил меня. Боль стала постоянной волной.

Валентин по-волчьи ухмыльнулся. Он устроился между ее дрожащими ногами, и я смотрел, как он подталкивает ее колено вверх, заставляя ее полностью раскрыться для него.

Это удерживало меня на месте, когда все, что я хотел сделать, это броситься вперед и вырвать мою Валери из его рук.

- Ах ты, маленькая шлюха, - с горечью бросил он, когда Валери продолжала молчать. - Твоя киска такая мокрая. Посмотри на себя. Услышь себя.

Я наблюдал, как он ударил ее между бедер, прямо над сердцевиной. Я услышал звук, услышал влажный гребаный звук, который издала ее киска, когда он ударил ее туда.

Тело Валери подпрыгнуло, и она задрожала от нападения.

Валентин рассмеялся. - Это только сделало тебя еще более влажной.

Она извивалась, одновременно пытаясь освободиться от его хватки и придвинуться ближе. Наркотики действовали на ее чувства, ее тело не принадлежало ей, и как бы она ни старалась, ее разум не работал в ее пользу.

Валентин хмыкнул и просунул в нее два пальца. - Ах, черт, Виктор. Если бы ты только мог почувствовать, как хорошо и туго она обхватывает мои пальцы.

Я продолжал молчать, проглатывая мою ярость...мою ненависть…мою нужду калечить и убивать.

Валери сильнее надавила на руку Валентина, и я почти услышал ее отчаянные всхлипы. Я видел, как его глаза стали темнее...злее...он жаждал ее звуков удовольствия и боли.

Я смотрел, как он трахал ее пальцами уверенными, медленными движениями. Он затягивал ожидание, доставляя ей удовольствие и оставляя ее на грани.

Я знал, что он делает.

Валентин хотел сломать ее.

Сломать ее…ему нужно было заставить Валери ненавидеть себя ...

И чем больше она отвечала ему, чем больше молча умоляла, чем больше хотела этого...моя милая Валери возненавидит себя, частицу за частицей, пока не возненавидит само свое существование.

Изнасилование никогда не проходило легко.

Но труднее всего было испытывать удовольствие во время изнасилования.

Я знал, что это оставит на ней шрамы...

Точно так же, как на моей собственной душе ...

Эти раны не ... не заживут.

Я не знал как... починить эти сломанные части снова.

Я наблюдал, как Валентин убрал пальцы и одним длинным движением вошел в Валери. Ее глаза резко открылись, и она задохнулась, ее спина согнулась, а тело содрогнулось. Ее руки лежали на его плечах, и она вцепилась в него ногтями.

Он не двигался, но она практически трахала его, толкаясь на его члене.

Валентин ухмыльнулся, глядя в мою сторону. - Ты видишь это? Маленькая шлюха не может сказать нет моему члену. Просто посмотри на нее, выжимает мой член, как гребаная профессионалка.

Взгляд Валери нашел мой, и она умоляла меня.

Спасти ее.

Но я не мог. Я, блядь, не мог.

Она всхлипнула, когда Валентин начал толкаться, заставляя себя войти в ее тело. Звук шлепающей друг о друга кожи, звук ее киски...запах секса заполнил комнату.

Было больно.

Это убивало меня.

Мои кулаки сжались, когда слова Валентина дошли до моих ушей. - Ты ничто, если я не считаю тебя чем-то. А сейчас ты просто маленькая игрушка для траха, которая будет носить мою сперму в своей тугой маленькой киске. Не так ли, Валерия?

Еще больше слез потекло по ее щекам, и Валентин рассмеялся, увидев их.

Он врезался в нее, и ее губы раскрылись в беззвучном крике.

Я знал, что она только что кончила.

Я знал ее тело.

То, как она вздрагивала, и каждая тихая дрожь говорила мне, что она только что нашла свое освобождение.

Прости меня.

Вот только мои извинения ничего не значили по сравнению с той болью, которую она испытывала.

Валентин продолжал толкаться вперед, теперь уже сильнее. Валери снова встретилась со мной взглядом, и ее губы приоткрылись. Она произнесла одними губами моё...имя.

Виктор ...

Еще больше слез пролилось, и она снова произнесла мое имя. Как будто она звала меня...умоляла...

Мои глаза расширились от внезапного осознания.

Подавшись вперед, я чуть не выронил бутылку бренди. Наши взгляды не дрогнули, и мы молча разговаривали друг с другом.

Валери кивнула мне. Молчаливо разрешая.

И я чуть не упал на колени.

Моя милая, милая девочка.

Я наклонился вперед и встал. Внимание Валентина переключилось на меня, и он ухмыльнулся, когда я подошел ближе к кровати.

- Теперь моя очередь, - прорычал я.

- Я знал, что ты не сможешь сидеть и смотреть. Ты не из тех, кто сидит и позволяет другим делать то, что они делают. Не тогда, когда это что-то такое соблазнительное, как это, - насмехался он, просовывая руку между ними и обхватывая ее киску.

- Она уже промокла для тебя. Я уже сломал ее для тебя. Ее влагалище растянуто, и поверь мне, она готова взять тебя, - он ухмыльнулся, и я начал срывать с себя одежду.

- Я знаю, как трахаться, и поверь мне, я могу трахаться лучше, чем ты.

Он замер от моих слов, темнота вспыхнула в его глазах. - Отвали от нее, - огрызнулся я.

Валентин послал мне дерзкую улыбку, наполненную высокомерием и уверенностью. Я ненавидел его гребаное лицо, и мне ужасно хотелось оторвать его член и засунуть ему в рот.

Он перевернулся, оставив Валери измученной и обмякшей на кровати. Ее тело раскраснелось и вспотело. Мой взгляд скользнул между ее ног; она была мокрой и красной, ее половые губы опухли. Я видел, как она пульсирует от желания.

Это действительно было заманчивое зрелище.

Если бы это было в любое другое время, я бы с удовольствием сожрал ее, как голодный человек.

Но сейчас...сейчас было не время.

Это было не то место.

Прямо сейчас наше занятие любовью было запятнано третьим присутствием.

То, что я собирался сделать...это только для того, чтобы защитить нас. Помочь друг другу в этот момент единственным известным нам способом.

Вместе мы были сильнее.

И я собирался заняться любовью со своей женщиной прямо на глазах у Валентина. Ее гребаного мужа.

Я собирался показать ему...что она любит меня. Она хочет меня. Она нуждается во мне ...и ее киска...моя.

Наркотики все еще текли по ее телу, и я знал, что это еще не конец. Ей нужно было больше. И Валентин это знал. Он знал, что это будет нелегкий трах для Валери.

Ей будет больно. Ей нужно было наполниться до краев, кончить...в погоне за освобождением. Один раз. Два раза. Три раза. Может быть, даже четыре, пока она не будет полностью истощена или без сознания.

Для этого были эти наркотики.

Но если бы у меня действительно был выбор, Валентин больше не прикоснулся бы к ней.

Забравшись в постель, я присоединился к Валери. Ее глаза встретились с моими, и я увидел согласие в ее глазах. Она глубоко вздохнула, и ее ноги раздвинулись для меня, приглашая войти.

Это не было рационально и умно.

Это было опасно.

Это было так чертовски неправильно.

Но в тот момент, когда наши взгляды встретились, все остальное исчезло. Валентин исчез, мир перестал двигаться, и все затихло.

Были только мы.

Обнаженный, я устроился над своей милой Валери. Ее мышцы были напряжены, а тело зажато, но я нуждался в ее спокойствии. Мне нужно было, чтобы она растаяла в моих объятиях, как раньше.

Мои руки ласкали ее бедра, медленно...нежно. Я нежно поцеловал ее своим прикосновением. Ее губы приоткрылись с хриплым вздохом, а глаза затрепетали. Вот ты где, мой прекрасный лебедь.

Я обхватил ладонями ее грудь и ущипнул за соски. Она ахнула, ее тело выгнулось для меня. Потирая свой член о ее влагу, я покрыл ею всю свою длину. Я затвердел от ощущения ее тела, наконец мой член ожил. Ты меня чувствуешь? - спросил я одними губами.

Она прошептала мне на ухо мое имя, и все стало хорошо.

Я с тобой, милая мышка ...

Она знала ...

Она доверяла мне ...

Беззвучно дала мне понять, что все в порядке. Я мог прикасаться к ней. Целовать ее.

Я проигнорировал ворчание Валентина рядом с нами. Я знал, что он смотрит и, вероятно, дрочит себе. Я слышал, как он потирает свой старый вялый член.

Я проигнорировал все это. Валери тоже. Мы сосредоточились только друг на друге, и это было почти, просто почти идеально.

Моя толстая длина толкнула ее влажный вход, и я почувствовал, как она пульсирует на моем кончике. Она отчаянно пыталась вобрать меня в себя. Поэтому я дал ей то, в чем она нуждалась.

Мои пальцы сомкнулись вокруг ее волос, сжимая их у основания шеи, и я вошел внутрь, заполняя ее влажную киску, пока не оказался по самые яйца. Подхватив Валери под руку, я слегка приподнял ее бедра. Я вышел из нее, а затем толкнулся обратно внутрь, пока мои яйца не ударились о ее попку.

Я был глубоко и она сжималась вокруг меня. Ее дыхание вырывалось судорожными вздохами, и я дышал в ее шею.

Я с тобой, я медленно прошептал в ее кожу. Интересно, почувствовала ли она мои губы и поняла ли мои слова? Доверься мне.

Откинув голову назад, я убедился, что смотрю в ее измученные глаза, когда начал двигаться. В размеренном ритме я давал ей сначала неглубокие, а потом глубокие толчки. Я знал, что попал в идеальное место, потому что она продолжала сжиматься вокруг меня.

Я чувствовал ее пульсацию и мой член тоже пульсировал.

Мы оба были близко, висели над краем и ждали момента, когда это произойдет.

Кровь мчалась по моим венам, и жестоко билась в моей голове. Это оглушало меня.