«Хорошая девочка», - ответил я, проводя кончиком пальца по ее обнаженному боку.

Ее дыхание снова участилось, и мой взгляд стал прикован к ее груди. Ее соски напряглись от холодного воздуха, но теперь ее кожа приобрела розовый цвет, а все тело покраснело самым красивым образом.

Блядь! Мой член болезненно пульсировал. Я мог бы взять ее прямо здесь, и она позволила бы мне.

Я мог бы трахнуть ее девственную киску, и она не издала бы ни звука. Она была бы моей ...

Так чертовски заманчиво. Прекрасное зрелище, которое почти заставило меня кончить в штаны, как возбужденного подростка.

Но я все еще желал, чтобы мой член упал.

«Как тебя зовут?» - спросил я, снова переводя взгляд на ее лицо.

Она облизнула губы, ее взгляд на мгновение отвлекся. «Господин называл меня Роза. Иногда я рабыня 367.»

Мое сердце замерло, когда она впервые заговорила о себе. Она не дала мне ответа, который я хотел ... Вместо этого она дала мне ответ, который дали бы все остальные ублюдки снаружи.

Мастер называл меня Роза. Иногда я рабыня 367.

Сколько раз она повторяла эти слова?

«Нет», - выдохнул я, наклоняясь вперед, так что у нее не было выбора, кроме как снова посмотреть мне в глаза. «Твоё настоящее имя. Какое твое настоящее имя?»

Она сглотнула, а боль, отражавшаяся в этих великолепных голубых глазах, разбила мне сердце. Я был ублюдком, вором, убийцей… но одна крохотная женщина, которую я только что встретил, была способна заставить меня чувствовать… сломить меня.

«Это запрещено», - прошептала она так тихо, что я почти пропустил это.

«Разве ты не исполнишь это желание?» - спросил я, снова проводя пальцем по ее боку.

Мои губы парили над её и я прошептал: «Пожалуйста».

Она молча смотрела на меня, ее сочные губы приоткрылись.

«Мария.»

Одно слово на одном дыхании ... такое тихое. До моих ушей донесся шепот.

Мария.

Блять, даже имя у нее было красивым. Как такое возможно?

«Мария», - выдохнул я, наши губы были в дюймах друг от друга, но не соприкасались. «У тебя красивое имя. Тебе оно подходит, - продолжил я, пока она оставалась странно тихой.

Она застенчиво наклонила голову, но не раньше, чем я увидел ее улыбку.

«С этого момента к тебе будут обращаться только как Мария».

Ее тело напряглось. Я чувствовал, как она отдаляется от меня, ее разум быстро отключается. Окна закрывались, и я оставался на улице в темноте.

«Это не разрешено. Господин никогда этого не позволит».

Ее прерывистый шепот заставил меня разозлиться. Ради нее я сделал глубокий вдох и попытался говорить как можно мягче.

«Солоник для тебя больше не имеет значения. То, что он думает, больше не твоя проблема. Он больше не командует тобой, - сказал я сквозь стиснутые зубы.

Ее голова резко вскинулась, почти ударив меня. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами в замешательстве.

Я обнял ее за талию, притягивая ближе, удерживая в плену. «Тебе должно быть важно только то, что я думаю сейчас. Что я хочу. Все остальное значения не имеет. С этого момента ты будешь слушать только мои слова, а не какого-либо другого ублюдка».

Ее брови на мгновение нахмурились, а потом глаза стали светлее. «Теперь вы мой… Господин?»

Ах, нахер это дерьмо!

Моя челюсть сжалась, когда я стиснул зубы, но я дал ей ответ, который она хотела. В любом случае это была часть правды.

«Да.»

Ее дыхание застряло у нее в горле, прежде чем она выпустила его с громким свистом.

«Теперь ты моя, Мария».

Я специально назвал ее имя, наблюдая за ее реакцией. Она удивила меня, когда ее губы приподнялись в призрачной улыбке.

«Мне это нравится», - мягко выдохнула она, и наши глаза встретились.

Не имело значения, какая часть ей нравилась… будь то ее имя или тот факт, что я объявил её своей.

Но в считанные секунды ее тихое, сладкое приятие сломало всё чертово самообладание, с которым я боролся. Стремление заклеймить то, что принадлежит мне, поразило меня сильнее, чем раньше.

Мои пальцы впились ей в бедра, не так сильно, чтобы доставить боль, но достаточно, чтобы дать ей понять, кто контролирует ситуацию. Наши губы были близко, всего в дюймах друг от друга.

Я оставался над ней, не двигаясь. Она вздохнула, глядя на меня сквозь полуприкрытые глаза. Другой рукой я коснулся ее щеки, нежно поглаживая ее большим пальцем.

«Я не планировал этого. Я зашел в эту комнату не для этого, но, похоже, я не могу удержаться, маленький Ангел, - сказал я более хрипло, чем раньше. Я должен стать лучшим мужчиной и прекратить это.

Но всякая чувствительность исчезла. С этой женщиной не было смысла контролировать себя или огненную похоть, пробегающую по моему телу.

Поэтому я отключился и сосредоточился только на том, что было рядом со мной.

Я сосредоточился только на ней.

Никакого самоконтроля. Я дал себе волю, когда мои губы медленно наклонились к ее губам.

Она перестала дышать, когда наши губы соприкоснулись. Или это я перестал дышать?

Но это не имело значения, потому что в ту секунду, когда наши губы соприкоснулись, меня пронзила волна возбуждающего желания.

Связь была ожесточенной и возбуждающей. Страшно, но это казалось таким… правильным.

Мои губы скользили по ней, сначала неуверенно, пока я не захотел большего. Я чуть сильнее прижал ее, и она так тихо ахнула, ее губы приоткрылись.

Это дало мне идеальный ход. Мой язык скользнул по ее губам, пробуя ее на вкус. Она была медленной, ее руки ползли к моим рукам, цепляясь за меня изо всех сил.

И я ей позволил.

Я позволил себе быть ее якорем, пока я тонул в ней.

Каждое прикосновение, каждое дыхание ... каждое вздрагивание моего языка заставляло мое сердце биться быстрее. Вожделение усилилось, и всё, что я чувствовал, это её.

Когда ее губы соприкоснулись с моими, мир замер. А потом он дико закружился, сводя меня с ума.

Она целовала меня в ответ, ее губы были неуверенными, медленными, неопытными, нежными, но, тем не менее, целовали.

Я застыл, позволяя ей контролировать поцелуй. Ее рот накрыл мой. Даже сквозь слой одежды я чувствовал, как ее ногти впиваются в мою руку.

Это чувствовалось чем то бо́льшим.

Ее прикосновение медленно двигалось вверх, прослеживая мою руку до шеи. Против своей воли я двигался с ней.

Мои пальцы скользнули вверх по ее обнаженному телу, когда я снова начал ее целовать. Ее язык встретился с моим, они танцевали вместе, целовались, совокуплялись, любили.

Наши тела упали вместе, части встали на свои места. Это было странно ... мой разум отказывался принимать это, но мое сердце приветствовало.

Глупо, не задумываясь, на этот раз я позволил своему сердцу контролировать себя.

Моя рука скользнула ей за шею, потянув вверх, поцелуй стал глубже и сильнее.

Она застонала.

Тихий хриплый стон, исходящий из глубины ее души, нарушил каждый контроль. Зверь был выпущен на свободу, когда я толкнул ее на спину, мое тело нависло над ее.

Хищник ловит свою добычу.

Я не дал ей времени подумать, прежде чем снова захватил ее губы, желая большего.

Я хотел вырвать из ее горла стоны, желая услышать звук удовольствия. Удовольствие, которое я ей доставлял.

Пососав ее нижнюю губу, я зажал ее между зубами и мягко прикусил. Она снова застонала, ее тело беспокойно двигалось под моим.

Я открыл глаза и обнаружил, что ее глаза закрыты, ее голова была запрокинута, пока она смаковала наш поцелуй. Может быть, ее первый поцелуй.

Мои губы покинули ее. «Я не планировал этого, Мария. Я не собирался трогать тебя, но, черт возьми, я не могу сдержаться. Я так сильно хочу тебя, - задыхался я с каждым вдохом.

Ее глаза резко открылись, но я снова поцеловал ее, впитывая ее вздохи и стоны.

«Ты чувствуешь это? Ты меня чувствуешь?», - я зарычал, прижимая ее тело к себе.

Мои колени раздвинули ее ноги, моя нижняя половина оказалась между ее разведенных бедер. Я сунул свою твердость ей между ног, желая, чтобы она почувствовала меня.

Она отстранилась, ее тело задрожало, красные опухшие губы приоткрылись, но не было ни звука.

Только моя одежда отделяла нас ... мой член от ее киски. Было бы так легко взять ее, трахнуть прямо здесь, оставить ее девственную кровь на белой простыне, показывая всем, что она моя.

Но это было не обо мне.

Как это могло быть обо мне, когда под моим телом находился такой божественный и изысканный человек, как Мария, ее разум и сердце были готовы?

Ее дыхание резко вырывалось, пока мои руки двигались по ее телу. Мои пальцы пробежались по ее правой груди, а большой палец - по твердому соску.

Ее спина наклонилась, глаза расширились от шока. «Ты чувствуешь это», - прохрипел я.

Все еще не сводя глаз с ее, я наклонил голову и взял ее сосок губами.

Я лизнул кончик языком, а затем пососал, наблюдая за каждой ее реакцией. Она не разочаровала.

Ее губы приоткрылись, вызвав новый стон. Я обвел кончик языком, слегка касаясь его зубами.

«Ох», - прошептала она, коснувшись моих волос руками.

Ее тело двигалось вместе с моим, когда она сунула свою грудь мне в рот, требуя большего.

Я усмехнулся, глядя на ее кожу, давая ей все, что она хотела. Мои губы переместились к другой груди с таким же вниманием.

Обхватив ее другую грудь, я немного сжал ее, прежде чем ущипнуть ее за сосок, играя кончиком.

Это сводило ее с ума, смесь моих пальцев и губ. Холод и тепло. Я дал ей оба.

«Тебе это нравится, милая Мария? Тебе нравится, когда кто-то сосет твою грудь?» - сказал я, встретившись глазами.

Она смотрела на меня с прикрытым лицом, ее разум был полон желания. Ее дыхание превратилось в прерывистое, когда мои пальцы скользнули по выпуклости ее груди, сжимая ее и затем опускаясь ниже.

Я шел по ее ребрам легким прикосновением. Мое прикосновение заставляло ее хотеть большего, и это было именно то, чего я хотел.

Я хотел, чтобы она хотела меня ... умоляла меня.

Я продолжил узор, пока мои губы двигались вверх к ее шее, всасывая кожу, мучая ее поцелуями. Укусив ее нежную кожу, я оставил свой след.