Глава 14

– Мы их нашли, Олег Викторович, – сказал полковник. – Костиков нашёл.

– А почему докладываете вы, а не он? – спросил Южиков. – С Николаем что-то случилось? Садитесь, Владимир Сергеевич, и рассказывайте!

– Николай едва не попал в реанимацию, но сейчас идёт на поправку. Дня два полежит и выйдет на службу. Давайте я расскажу по порядку. Началось с того, что в девятом классе той школы, которая находится рядом с кафе «Веган», одна из двух наших кандидаток подала заявление на экстернат. И она не просто хотела перейти на самостоятельную учёбу, а сразу сдать экзамены.

– После четырёх месяцев учёбы? – сказал генерал. – Уникум или нахалка?

– Первое. Ей предложили сдавать после новогодних каникул, но девчонка оказалась настойчивой и пообещала, что сдаст за один день, если ей предоставят такую возможность.

– Неужели сдала?

– За один день не получилось, потому что были заняты учителя, а за два сдала, причём на одни пятёрки. На день позже такое же заявление подал её друг из десятого класса, который у нас тоже в списке подозреваемых. Они дружат с парнем и девушкой из десятого класса, и эта парочка тоже попала в список.

– Вся четвёрка, – сказал генерал. – Интересно, чем вызвана такая неосторожность? Уверены в том, что их никто не ищет, или ничего не бояться?

– Давайте я доскажу. Наш Николай решил поговорить с их лидером. Это Олег Поливин. Юношу во время урока вызвали в учительскую, где и состоялся разговор. До разговора Костиков сделал проверку. Когда Олег вошёл, он нанёс ему ложный удар в лицо. Вы же знаете, что он у нас мастер, поэтому всё было проделано так быстро, что ни один обычный ученик не успел бы отреагировать.

– А этот, значит, отреагировал?

– Он чуть не убил Костикова. Нанёс два очень сильных и настолько быстрых удара, что Николай не успел отреагировать. Один был в корпус, второй – в голову. Костиков сразу потерял сознание и впал в кому. Очень сильное сотрясение мозга и повреждение внутренних органов. Наш капитан был обвешан датчиками, а во дворе школы стояли машины с технарями и группой поддержки. Потом сигналы от датчиков на несколько минут исчезли. Когда они появились, состояние Николая оценили, как удовлетворительное, поэтому не стали вмешиваться. После этого мы записали следующий разговор.

Полковник включил диктофон и положил его на стол перед начальством.

* * *

– У вас есть ум? – сердито сказал Олег, помогая Костикову подняться. – Я же мог вас убить! Как себя чувствуете?

– Вроде нормально, – ответил капитан. – Немного кружится голова. Пожалуй, сяду на стул. Не беспокойся, на тренировках бывало и хуже.

– Если бы вас на несколько минут не положили в реаниматор пришельцев, вы бы не отделались головокружением! – возразил Олег. – Дольше не держали, потому что тогда в школе был бы ваш спецназ. Так что долечиваться будете самостоятельно. Я ударил непроизвольно, поэтому не извиняюсь. Незачем было устраивать дурацкие проверки.

– Значит, это действительно вы, – довольно сказал Костиков.

– Вы и раньше были в этом уверены, – сказал юноша, – иначе не прибыли бы в школу в таком представительном составе. Как на нас вышли? Из-за экстерната?

– А вы не боитесь, – заметил капитан. – Это из-за пришельцев?

– Из-за вас, – ответил Олег. – С какой стати я должен бояться? Никто из нас не сделал ничего предосудительного, наоборот, мы вам помогли, причём намного больше того, о чём вам известно.

– А почему тогда не вышли на нас?

– А для чего? – спросил юноша. – Связь с вами не даёт нам ничего, кроме контроля с вашей стороны и лишних сложностей в жизни. С вами пришлось бы контактировать, но это хотели сделать позже. Ну нашли вы нас, и что дальше? Пришелец и так знает, что вы хотите вступить с ним в контакт, и этого не боится, просто не хочет. И мы его вчетвером не переубедим. Вы не получите никаких знаний и помощи, кроме той, которую уже получили. Возможно, он предотвратит несколько терактов и сделает человечеству ещё подарок, помимо восстановления озонового слоя.

– Значит, он один, – сказал капитан. – Не скажешь, как долго будут летать его станции?

– Он уберёт их перед отбытием, – ответил Олег. – Улетит в середине или в конце лета. Озоновый слой к этому времени восстановится.

– А что он у нас забыл? Если этот пришелец не хочет с нами общаться, может, вы что-нибудь расскажете?

– Его звездолёт получил повреждения при взрыве Сириуса, – сказал юноша. – Сейчас идёт ремонт. Мы о нём почти ничего не знаем, даже внешнего вида. Выглядит, как человек, но, по его словам, сильно от нас отличается.

– А почему он с вами возится? – спросил Костиков. – Мы ему неинтересны, а что интересного он нашёл в вашей четвёрке?

– Он к нам привязался, – ответил Олег, – а заодно развлекается. Это его слова, а не моё мнение.

– Привязался к юнцам и развлекается с ними, подставляя под пули боевиков? – с сомнением спросил капитан. – Он, вообще-то, нормальный?

– С его точки зрения, нормальнее не бывает, – засмеялся юноша. – Вы судите о представителе другой цивилизации со своей колокольни, а это неверно. Рассуждаем мы одинаково, а вот мотивы поступков могут быть разными. Кроме того, мы ничем не рискуем в его забавах. Каждому для охраны выделено небольшое разумное устройство, которое нельзя обнаружить и уничтожить. Мы называем их защитниками. Защищают от всего, а когда это трудно, эвакуируют на корабль. В меня можно без малейшего вреда стрелять из пулемёта.

– А что ещё вам дали?

– Только улучшили мозги и сделали в четыре раза сильнее тренированного человека с нашей мышечной массой. Кстати, мне только что сообщили, что вам бесполезно изучать эти улучшения. Сделано на таком уровне, который не по зубам нашей науке. Нам дали знания языков и всего того, чему учат элиту спецназа. Кроме того, тренировались в виртуальной реальности, которая ничем не отличается от нашей.

– Теперь мне понятно, почему ваше поведение не соответствует возрасту, – сказал Костиков. – В шестнадцать лет так не говорят. Непонятно, для чего эти занятия при такой защите.

– Защита не навсегда. Её уберут перед отлётом. Он хочет, чтобы у нас было больше шансов выжить.

– Это он уничтожил американские микробиологические станции?

– Он уничтожил только те, в которых были болезнетворные вирусы, – ответил Олег и рассказал всю историю, начиная с обнаружения татарских боевиков.

– Вы тоже думаете сдавать экстерном? – выслушав, спросил капитан. – Меня интересует, когда вы разделаетесь со школой.

– Месяца через два. Может быть, Зое потребуется больше времени, но ненамного.

* * *

– Это всё, – сказал полковник. – Николай отпустил его в класс и дал отбой операции. В Управлении он обо всём отчитался и отправился к медикам.

– Нужно срочно сделать выборку самого важного из личных дел этой четвёрки, – приказал Южиков. – Возьмите это на себя, Владимир Сергеевич. Приложите копию записи и отправьте с курьером в Москву. К ним в квартиры кого-нибудь подселили?

– Подселили пока только к Поливиным, причём и северян, и французов, – ответил полковник – Северяне – это сдавшая экстернат девчонка и её отец. Он майор полиции, которого к нам перевели из Магадана.

– Эту семью оставьте, а французов уберите! – распорядился генерал. – И чтобы ни к кому из них больше не было никаких подселений.

* * *

– Гость хорошо говорит по-русски, – сказал секретарь. – Его проверили и ничего не нашли, но, может быть, всё-таки...

– Достаточно моей охраны, – ответил президент. – Впустите его, Николай Платонович.

Патрушев вышел из комнаты и через минуту завёл в неё пожилого араба, одетого в брюки и свитер.

– Я вас приветствую, Махмуд аль-Шашани, – сказал Путилов, не назвав своего гостя уважаемым. – Признаюсь, что вы сильно удивили. Явились в Россию без каких-либо гарантий безопасности... Не скажете, о чём нам с вами разговаривать?

– Может, господин президент, вы пригласите меня сесть? – спросил араб. – Если я прилетел сюда без ваших гарантий, наверное, для этого были важные причины.

– Да, конечно, садитесь, – сказал Путилов и сам сел в одно из двух кресел.

– Скажите, – обратился к нему араб, – вам так необходимо с нами воевать? Такая война продлится больше пяти лет и потребует от вас напряжения всех сил. Вы не обойдётесь одной авиацией и ракетами, поэтому неизбежно понесёте потери. Уверяю вас, что они будут большими. Скорее всего, вам придётся применить тактику выжженной земли, а то и ядерное оружие, и я не уверен в том, что ваши собственные мусульмане отнесутся с пониманием к уничтожению миллионов их братьев по вере. Вам мало примера Европы? К тому же война неизбежно подорвёт экономику и снизит ваш военный потенциал. Вам сейчас нужно строить, а не воевать. И учтите, что американцы скоро начнут восстанавливать свои связи с Европой. Вы и дальше будете для них препятствием на пути к власти над миром, и ваш союз с европейскими государствами не продлится долго. Я не сомневаюсь в том, что вы победите, но что получите в результате? Давайте не будем касаться ваших потерь, а поговорим о нас. Что вы имели в регионе до катастрофы? Сильную Турцию, которая всегда была враждебной России, Саудовскую Аравию, которая спонсировала терроризм, развязала войну с Сирией и своей нефтяной политикой подрывала вашу экономику, и Ирак с Ливией, которые после вмешательства США не смогли построить жизнеспособные государства! Я не говорю о Катаре и некоторых других государствах, только об основных. И что получится в результате вашего вмешательства? Со временем восстановится Турция, причём она уже не будет самостоятельным игроком. Руководство Ирана не просто так спасло турецкого президента и остатки его армии. Слабый Иран стал вашим союзником, захочет ли его руководство сохранить союз, когда захватит контролируемые нами территории? И Сирия своим существованием обязана не только вам, но и Ирану! Я думаю, что если исчезнет угроза войны и на Асада надавят иранцы, то вас вынудят уйти из Сирии. Вряд ли сильный Иран, захватив почти всю территорию нефтедобычи, будет считаться с вашими интересами. Он этого не делал даже будучи слабым! Не пора ли России подумать не о других, а о себе?