Клаймор взвыл, пытаясь пригасить эмоции, но мне удалось его блокировать. Мне ведь нужно разобраться в окружающем мире? А здесь и сейчас происходит что-то, чего никогда не встречала в своем социуме. И мне придется разобраться в этом, чтобы нормально адаптироваться в обществе. А здесь, судя по всему, эмоции играют значительно большую роль, чем в замкнутом мире Поселений. И только отголоски которого еще звучат на Марсианских Оазисах. И с которыми борются полиция, обвиняя «несвязанных» в разрушении социума.

«Несвязанные» – это движение, которое время от времени возникает и затухает в Оазисах. Его последователи отказываются от тотального управления своего гормонального фона  клайморами. Заявляя, что те превращают «нормальных» людей в бездушные марионетки, гася в зародыше «естественные» реакции живого организма. 

Разумеется, таких «несвязанных» ни в коем случае не выпускали с поверхности планеты. Им не разрешалось занимать ответственные, связанные с риском, государственные должности. Ведь эмоции – результат гормонального всплеска. Который подстегивает реакцию, иногда помогает выполнить работу, спасает в критических ситуациях, но одновременно мешает принимать четко взвешенные, логичные решения. А иногда даже мешает четко выполнять указания автоматов-координаторов, рассчитывающих оптимальное поведение человека. Что способно привести к сбоям в самых разных видах деятельности. 

Да, на межпланетных станциях клаймор подавляет любые проявления эмоций, впрыскивая подавляющие коктейли. Небольшие послабления существуют на Поселениях, чтобы дать работникам выплеснуть эмоции. Иногда клаймор даже можно отключить, как, например, во время дружеских «отмечаний» удачной добычи, обнаружения богатой рудной жилы, возвращения из особо опасных рейдов. Увы, если постоянно подавлять эмоции в условиях стресса, это также сможет вызвать нарушения в психике.

Но самое главное, что во время дальних рейсов, или при рейдах в глубину Астероидного Пояса, клаймор не гасит, а усиливает реакции организма. Особенно в критических ситуациях.

Но эмоции – это не главное. Главным в разговорах аборигенов было слово «секс». Оно было одинаковым во всех языках, и считалось одним из самых страшных, почти запрещенных ругательств. Таинственный «секс» считался самым диким атавизмом в истории человечества, а также причиной большинства конфликтов в межличностных отношениях.

О «сексе» разговоры среди воспитанников «развивающих школ» ходили с самого раннего возраста, лет с пяти. Уже тогда воспитывающиеся рядом дети разных гендеров рассматривали и сравнивали свои гениталии. И замечали не только отличия, но и странную комплиментарность одного типа гениталий с другими. И ходили смутные рассказы о том, что эти различия как-то связаны с эмоциями, которые испытывают при встрече взрослые люди разных гендеров. И что именно подавление этих эмоций является главной задачей клайморов.

С семи лет на учеников надевали ученические клайморы. Которые выдавали не только укол, но и чувствительный удар током при одних только мыслях о гендерных различиях. Тот же Олаф рассказывал со смехом, что у него вся рука была синяя от таких ударов. Ведь ему в 14-15 лет нравилось рассматривать сквозь капельный туман сверстниц, во время традиционного еженедельного совместного посещения зала очистки. Странно, большинство других мальчиков совершенно безразлично относились к девочкам, которые уже приобретали характерные женские формы. А у Олафа даже время от времени возникала эрекция. Это было смешно и забавно, когда его пенис (он и так был крупнее, чем у сверстников), рывком приподнимался и так же опускался, когда его передергивало от удара током. Вообще-то смотреть на такой атавизм, особенно воспитанницам, не рекомендовалось. Но искоса за этим процессом наблюдала не только я, но и ряд других воспитанниц. Хотя иногда при этом даже я чувствовала слабый разряд.

А вот с получением в 16 лет постоянного клаймора, эта реакция у Олафа пропала. Хотя я видела, как он с удовольствием меня рассматривает, когда мы оба оказываемся в раздевалке или зале очистки. Видимо, уже выработался требуемый рефлекс. Или в его клайморе был усиленный заряд препаратов.

Но приятелями мы с ним остались. Возможно, из-за этих полусекретных детских воспоминаний. И часто болтали обо всяком разном. Он даже предлагал по достижении возраста и статуса, достаточных для воспроизводства, получить разрешение на создание совместного ребенка.

Как нам рассказывали на уроках физиологии, на старших курсах школы, раньше для создания детей применялся именно «секс». Что он собой представлял, нам толком не объясняли. Просто говорили, что это «самый грязный и вредоносный пережиток, который долгое время был главным препятствием для развития человечества».

Современная же репродуктивная методика представляет не дикий первобытный ритуал, а строго научный процесс. Под влиянием Олафа я изучила всю доступную (в общественных сетях, не защищенных медицинскими патентами) информацию о репродуктивном процессе. Кстати, именно для обеспечения процесса воспроизводства каждый рудокоп (особенно носители Х-хромосом), проводящий большую долю времени в условиях микрогравитации, обязан десятую часть года (в любой последовательности, но не меньше определенного времени подряд) проводить при условиях «стандартной» гравитации, равной 1G. Именно такая гравитация обеспечивает развитие организма, которое способно поддерживать зачатие и развитие эмбриона.

По достижении определенного возраста и наличии достаточного социального уровня каждая женщина и мужчина проходят медицинское освидетельствование. Оно касается и полученной дозы облучения, и сдачи тестов на интеллектуальное соответствие, и оценки физиологических параметров, и некоторых других анализов, иногда довольно странных и неожиданных.

У прошедших тест брали на анализ генетического материала. Затем Социальный Автоматический Координатор проводил анализ на совместимость генетического материала носителей Х и Y хромосом, и подбирал пары, которые станут подходящими для зачатия и создания нового здорового члена общества. И при необходимости восполнить естественную убыль населения, Координатор выдавал решение о воспроизводстве.

Конечно, пара хороших знакомых (вроде нас с Олафом) могла подать прошение о создании совместного ребенка. Если они оба прошли тесты и Координатор принял положительное решение, такие прошения могли удовлетворить. Хотя стоило такое зачатие намного дороже. Паре выдавался сертификат, и вплоть до возраста 16 лет «родителям» сообщали о прогрессе в развитии «общего ребенка».

Разумеется, ни о каком «сексе» для зачатия речи не шло. Хотя бы потому, что у носителей Y-хромосомы развивался условный рефлекс, не дававший проникнуть пенису в вагину носителя Х-хромосомы.

Также дело было в женской анатомии. Ведь общеизвестно, что в естественном состоянии женские органы размножения защищены особой пленкой, предотвращающей проникновение в нее. Так называемая гимен, или «девственная плева». По уверениям ученых, этот орган играет важнейшую роль в развитии организма, а также физиологии и гормонального фона женщины. И проходящий во время «секса» разрушение этого органа без участия медицинского оборудования, приводило к самым трагическим последствиям для психологии как женщин, так и мужчин.

Поэтому во время создания ребенка, при помощи зонда извлекаются мужские половые клетки (смешные подвижные носители со жгутиками), из которых отбираются наиболее подвижные и здоровые. У женских особей также извлекают половые клетки, для чего гимен рассекается при помощи специализированного лазерного скальпеля. В лабораторных условиях проводится оплодотворение яйцеклетки, а затем зародыш внедряется медицинским манипулятором в матку носителя.

Там он развивается и растет в течение трех месяцев, и это считается самой важной задачей для каждой женщины, сразу повышая ее социальный статус на один пункт. В этот период женщина обязана находиться в специализированной камере-центрифуге, имитирующей стандартное, «Земное» тяготение. Две из таких камер находятся на Марсе, еще две – в Поясе Астероидов. Марсианские считаются более «элитными».

По истечении трех месяцев зародыш извлекается из тела носителя и помещаются в инкубатор. А гимен зашивается, восстанавливая «непроницаемость» влагалища.

Несмотря на полный запрет разговоров на эту тему (а скорее благодаря ему) среди девушек в старших классах ходило множество разговоров. Например, болтали, что гимен – это не «непроницаемый запор», а скорее «замок-контролька». В котором гнездо для ключа фиксируется тонкой пленочкой, единственная задача которой – сигнализировать о том, что ключ был хотя бы раз вставлен и замок открыт. Вот только нарушение этой «контрольки» ставит крест на повышении соцстатуса, и получении определенных благ.

Да, после рождения ребенка в инкубаторе, женщине присваивают еще одну ступень статуса. Так что достичь руководящей должности в любой компании без выполнения гражданского долга по деторождению совершенно невозможно. 

Но здесь, в этом мире, до этого стерильного и научно выверенного способа воспроизводства населения далеко. И деторождение зависит от того самого загадочного «секса».

Вот этот тяжелый, заполняющий всю комнату запах, видимо, и был связан с сексом. Секс пах тяжелым мужским и сладким женским потом, мускусом, уриной, какими-то феромонами и витающими в воздухе гормонами. Он пах телесными выделениями, ароматом молочной кислоты и истечениями из вагины. И мне… нравился этот аромат! Это был запрещенный аромат. Он будил древние, животные ощущения. И меня непроизвольно начала бить нервная дрожь.