— Ты когда-нибудь встречалась с ней?

— Только один раз. Она приезжала на похороны отца. Миниатюрная хорошо одетая женщина с разрывающей сердце печальной улыбкой.

Бэлль тогда была совсем ребенком – растерянным и рассерженным из-за того, что отец так внезапно ушел навсегда. Бабушка, с которой она никогда не встречалась, обняла ее на один короткий, скорбный миг, обменялась несколькими словами со своей невесткой, а затем снова уехала. Но перед этим, стоя над гробом сына, прошептала: «Прости меня, малыш».

Аннабель почти ничего не знала о своей бабушке. Эта женщина и ее прошлое были покрыты тайнами и, возможно, их разгадывание позволит отвлечься от нынешних проблем самой Бэлль.

— Я помню ее. Красивая пожилая женщина в твидовом костюме «Шанель», — только Кинли могла вспомнить, во что были одеты встречаемые ею люди пятнадцать лет назад.

Бэлль понятия не имела, во что была одета незнакомая ей женщина, но знала, что она оставила ей какое-то наследство, — Она завещала мне свой дом во Французском квартале.

Письмо от адвоката ее бабушки содержало минимум информации. Когда Аннабель разговаривала с ним по телефону, мужчина предположил, что она захочет дождаться заверенной копии завещания, а потом выставит дом на продажу. По-видимому, прежде чем определить его реальную стоимость, в помещении придется провести ремонт. Но адвокат заверил ее, что сможет найти покупателя.

Копия завещания была заверена два дня назад, и Бэлль поняла, что ей не нужен покупатель. Ей нужна новая цель.

Решение моментально пришло в голову. Ей нужно время, чтобы прийти в себя и решить, куда двигаться дальше. Ей нужно место, где она сможет побыть вдали от всех, кого знала. Новый Орлеан идеально подходил для этого.

Щенок поднял на нее свои темные глазки и посмотрел на Бэлль полным обожания взглядом. О, она такая слюнтяйка!

— Кинли, я беру собаку.

Глаза Кинли восторженно расширились, — Ты серьезно? — она подняла щенка, проверяя мальчик это или девочка.

Это судьба. Теперь он будет мужчиной Бэлль. Щенок взволнованно извивался, как будто понимал, что его маленькая собачья жизнь изменилась.

— Да, я возьму его с собой. И уже знаю, как его назвать. Сэр, — это будет последнее существо мужского пола, которому Аннабель дарует этот титул.

— Ой, милая, ты не можешь так его называть. Это грозит поркой твоей заднице.

От кого?

— Неа. Теперь его зовут Сэр, — Бэлль хихикнула. — Я буду повышать его щенячью самооценку. Он вырастет альфа-самцом.

Сэр завилял хвостом.

— Не думаю, что он когда-нибудь станет альфой, но ему повезло, что у него есть ты, — Кинли взяла подругу за руку. — Чем я могу помочь? Может, тебе что-то нужно?

Иногда неплохо иметь лучшую подругу, у которой был во всем ей потакающий богатый муж.

— Мне нужен автомобиль.

— О, ты что-то замышляешь. Ты же знаешь, как я люблю хорошо сплетенную интригу, — Кинли вскочила и бросилась к столу. — Нам нужно составить план.

У лучшей подруги Бэлль всегда всё должно быть по плану. Кинли и ее списки. Было что-то успокаивающее в том, чтобы позволить Кинли взять верх. Она действительно любила планировать. Подруга уже начала делать заметки и звонить.

Аннабель откинулась назад, погружаясь в уныние этой ночи. Она отправит письмо своим боссам с пояснениями касательно совещания, а потом еще одно, в котором объяснит причину своего ухода. Может быть. Или им будет всё равно. Скорее всего, они вздохнут с облегчением, получив возможность «избавиться» от нее.

Но Бэлль боялась, что будет скучать по ним вечно.