ЭПИЗОД 5: ГЛАВА 02

— Сукин сын, — прошипела я, ненавидя ощущение плена и беспомощности.

— Вместо того чтобы говорить о моей матери, — в южной, растягивающей слова манере предостерёг меня рычащий голос, которого я раньше не слышала.

Он грохотал у меня над головой, скатывался по шее и скользил по позвоночнику. Я мгновенно возненавидела его, кем бы он ни был. Но даже моя ненависть не могла перевесить удушливого предчувствия, которое витало в воздухе, когда он вновь заговорил:

— Почему бы тебе не подчиниться приказу?

Мускулистая рука напряглась на моей талии, и моё дыхание участилось от пульсирующего страха, который я наконец-то почувствовала. Вон резко развернулся и сделал шаг вперёд. Он вытащил из-за пояса последний пистолет, взвёл курок и через полсекунды прицелился в незнакомца, прижавшегося грудью к моему телу.

Затем раздались два других голоса, оба позади Вона, возникнув как будто из воздуха. Их пистолеты были нацелены ему в голову, и их угроза и намерения были ясны. Их руки были прямыми и твёрдыми, тела готовы к атаке.

Я покачала головой и сжала губы. Успокоив дыхание, я щёлкнула предохранителем пистолета, который держала в правой руке, и бросила его на землю. Я сунула руку за пояс, вытащила второе оружие и тоже бросила его к ногам. Обе мои руки теперь казались пустыми и бесполезными. Весь мой душевный настрой сдулся от поражения, и слёзы разочарования защипали уголки глаз, но я ни в коем случае не поддавалась им.

Остальные мои пистолеты были прижаты к спине. Они были в моём холщовом рюкзаке в тот момент, когда мой похититель прижал меня к себе. Тревога искрилась и потрескивала по всей моей коже. Мне не нравилось, что этот парень прикасался ко мне.

Нисколько.

Руки Вона были тверды, хотя он и не убрал свою пушку, даже после того, как я лишилась своего оружия или, по крайней мере, его части. Я посмотрела на него, умоляя опустить последний пистолет. Раньше я была упряма, но теперь всё изменилось. Я не потеряю его. Я не буду нести ответственность за то, что с ним что-то случится.

— Я доверяю тебе, — пообещала я тихим, уязвимым голосом.

Мой желудок скрутило от беспокойства, а дыхание стало быстрым от панической атаки.

Вона встретился со мной взглядом, и в его темно-голубых глазах сверкнула боль. Казалось, он принял решение только сейчас, и оно как будто ранило его физически. Расслабив плечи, он щёлкнул предохранителем и отпустил пистолет, так что тот скользнул по пальцу и безвольно повис вниз дулом. Он отступил в более покорную позу, но не сводил с меня глаз.

Парни позади Вона, оба не старше восемнадцати-девятнадцати лет, шагнули вперёд и задержали его. Один забрал пистолет, а другой сковал ему руки за спиной наручниками. Мои внутренности словно окатило ледяной водой, расхолаживая мою кровь и сковывая льдом мои лёгкие.

Настоящие чёртовы наручники. Не верёвка. Не пластиковые стяжки. Наручники.

Чёрт.

— Вот хорошая девочка, — прошептал мне на ухо мудак за моей спиной.

Его пистолет отстранился от моего виска, и через несколько мучительных мгновений мудак сделал шаг назад и отпустил меня. По пути его отвратительно ловкие, быстрые пальцы схватили тонкие лямки рюкзака и с легкостью стянули их с моего тела. Его грубые пальцы коснулись моей поясницы слишком знакомым жестом, и я подавила дрожь отвращения.

— Тронь меня ещё раз, и я убью тебя, — предупредила я самым угрожающим своим рычанием.

Это вызвало у него тихий смешок, и моё сердце заколотилось в груди по совершенно другой причине. Страх сменился белым, ослепляющим гневом, паника сменилась ясной целью, а уступчивость — упрямым бунтом, который мчался и бежал по моим венам.

Ублюдок не слушал.

Он схватил мои руки, сжавшиеся в кулаки, и с потрясающей мягкостью завёл их мне за спину. Я почувствовала обжигающий холод металла, когда он защёлкнул наручники. Мои плечи и бицепсы уже бывали в путах, и я знала, что мне нужно расслабиться, иначе мои руки будут совершенно бесполезны к тому времени, когда я снова смогу получить к ним доступ.

— Иди, — приказал парень позади меня.

Вон не шевельнулся. И я тоже.

Парень позади меня положил обе руки мне на плечи, их размер и сила полностью затмевали мою, казалось бы, миниатюрную фигуру. Он слегка подтолкнул меня вперёд и предупредил:

— Иди или я понесу тебя.

Я пошла.

Вон мгновенно оказался рядом со мной. Его плечо коснулось моего, когда он попытался подойти ко мне как можно ближе, а наши руки были неловко скованы за спиной.

Я переключила внимание на лесную подстилку. Моё тело теперь потеряло чувство равновесия, и мне потребовалась полная концентрация, чтобы ориентироваться на неровной местности. И только по этой причине я увидела, как один из молодых стрелков выставил ногу и поставил подножку Вону.

Он тут же стал падать вперёд и, не сумев найти опору руками, тяжело рухнул. Я остановилась и задохнулась от возмущения. Ему каким-то образом удавалось держать голову и лицо подальше от земли, но его тело сгибалось в грязи, и я физически ощущала его кипящий гнев.

Я остановилась, чтобы подождать его, чтобы помочь разделить его разочарование и бессилие, но парень позади меня подтолкнул меня вперёд, положив другую руку мне на спину.

— Продолжай двигаться, — потребовал он.

У меня не было иного выбора, кроме как подчиниться, по крайней мере, в этот момент. Но я делала это медленно, очень, очень медленно. После того, как я внимательно прислушалась к тому, как Вон пытается подняться на ноги, и убедилась, что он прямо позади нас, я снова обратила своё внимание на тропу, по которой мы шли, и на похитителя, который теперь был рядом со мной.

— Это было нарочно, — заметила я. — Чтобы разделить нас.

— Чтобы разделить вас, — подтвердил он.

Я впервые взглянула на него. Парень был ростом с любого из братьев Паркер, но более плотного телосложения. Там, где Хендрикс и Вон были стройными со скульптурными мышцами, этот парень был крепким и объёмным. Его плечи были безумно широки, а бицепсы и предплечья выпирали с несомненной силой. Его явно хорошо кормили, не то чтобы он был жирным, он был полной противоположностью этому, но только постоянный запас пищи и белка мог помочь достичь такой физической формы в наши дни. У него была тёмная густая копна волнистых волос, коротко подстриженных и уложенных.

Лицо его было чисто выбрито, с сильным подбородком, угловатыми скулами и густыми чёрными ресницами. Кривоватый нос был единственной несовершенной чертой его лица, зазубрина наверху свидетельствовала о том, что он сломал его, как минимум, один раз. Он был великолепен.

И это меня удивило.

Но таким образом, что меня затошнило и захотелось блевануть. Холодный, отстранённый, красивый, как серийный убийца. С этим было трудно примириться. Его внешность была просто очевидно идеальной, но от него веяло... как будто собирался убить щенков или вырезать твоё сердце и съесть его.

— Куда вы нас ведёте? — спросила я ровным голосом.

По некой причине, зная, что он красив, я немного расслабилась. Этого не должно было случиться, тем более ничто, кроме его физических черт, не успокаивало, но я всё равно немного успокоилась.

— В город, — легко ответил он.

Я сделала ещё один успокаивающий вдох. Это, наверное, тот самый город, который Хендрикс и Нельсон "посетили". Так что, либо они схвачены, как мы, или всё ещё разрабатывали план найти лекарство для Пейдж, и мы, скорее всего, столкнёмся с ними.

— Ты выглядишь… сытым, — сухо прокомментировала я.

Я не понимала, зачем вести разговор с ним, но, однако это действовало мне на нервы — начав разговор и заставив его ответить, я почувствовала, что в какой-то степени контролирую ситуацию.

— Да, — последовал другой ответ.

Он был не особо скрытным.

Почему-то я представляла себе хладнокровных убийц скрытными. Он же приводил в замешательство.

Хотя он был и не слишком откровенен.

— Как? — недоверчиво спросила я. — Как вы так хорошо питаетесь?

Мы подошли к опушке леса. Перед нами раскинулась средняя школа с футбольным полем и беговой дорожкой с металлическими трибунами по обе стороны. За ним простиралась бейсбольная площадка. Сама школа была полностью кирпичной, без видимых окон с этой стороны здания.

Солнце наконец-то появилось на небе, и ранний утренний свет разлился по школьному участку, резко оттеняя окружавшую нас пустую тишину. Два года назад всё это, вероятно, было совершенно новым или относительно новым. Трибуны всё ещё блестели, здания были целы, а трава почти зелёная.

Мой стоический тюремщик бросил на меня серьёзный взгляд и признался:

— Мы едим наших заключенных.

Я понятия не имела, серьёзно он говорит или шутит. Казалось странным, что он шутил со мной, но куда хуже было то, что он мог быть вполне серьёзным. Я смотрела на него, глубоко погрузившись в его серые глаза, и искала правду. Там не было ничего, кроме вызова, встречающего меня, и это нервировало меня больше, чем его пистолет у моей головы.

— Не волнуйся, дорогая, — прокричал его друг позади, его протяжный голос был густым и тяжёлым. — Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь из пленников Кейна жаловался!

— О, боже, — желудок скрутило судорогой.

Кейн откашлялся, но ничего не объяснил. В тот момент стали ясны две вещи. Во-первых, ни Кейн, ни его друзья на самом деле не ели людей.

Во-вторых, Кейн привык добиваться своего с девушками.

Дерьмо.

Остаток пути мы молчали. Я практически чувствовала защиту Вона, пока он шёл позади меня. Он не позволит ничему со мной случиться. Он не допустит, чтобы с нами что-то случилось.

У двери в школу мы остановились. Кейн вытащил большую связку ключей. Я подняла взгляд, заметила людей, патрулирующих крышу, и широко распахнула глаза, понимая, что повсюду были вооружённые люди. Фасад школы выходил на небольшой участок земли, но за ним находился крошечный, плотно застроенный городок с очаровательным центром. Кварталы раскинулись по сторонам главной улицы и простирались за пределы моей видимости.