Что, черт возьми, мне теперь делать?

Я могла бы поговорить с Зейденом о Хаксли, но это, вероятно, прозвучало бы так, как будто я ревнивая девушка, которой я не являюсь. Просить его держать свой член в штанах не обязательно, но с этой новой культурой, в которой я нахожусь, я думаю, что это так. И если мне придется спросить, действительно ли это подтверждает идею о том, что он из тех парней, с которыми я хочу дурачиться? Абсолютно, бл*ть, решительно нет.

Это значит, что мне нужно убираться отсюда. Я осматриваю комнаты, составляя мысленный список того, куда ведет каждая из них. Есть несколько, в которых я никогда не была, но это не значит, что я не могу это выяснить.

Я встаю, полностью намереваясь проявить любопытство, когда мое внимание привлекает развевающийся пурпурный шелк. Химена проскальзывает в одну из дверей, тихо закрывая ее за собой. Быстрый взгляд по комнате показывает, что никто, кроме меня, не обращает на нее никакого внимания. Мне требуется всего секунда, чтобы принять решение последовать за ней. Она никогда не казалась скрытной, поэтому ее загадочное поведение возбуждает мое любопытство.

Чтобы отвести подозрения, я двигаюсь небрежно, пересекая комнату, и вскоре оказываюсь за дверью. Химена сворачивает направо в конце коридора, и мне приходится бежать, чтобы сократить расстояние между нами. Надеюсь, что Зейден не перехватит меня, как в прошлый раз, потому что я не готова иметь дело с его тупой задницей.

Я заворачиваю за угол как раз вовремя, чтобы увидеть, как она входит в другую дверь, ныряя за мраморную колонну, оглядываясь через плечо. Подождав три секунды, я следую за ней, и когда я вхожу в дверь, я приятно удивлена. Она ведет в сад, хотя это слово кажется неподходящим для окружающего меня ботанического великолепия. Цветы всех форм, размеров и запахов мягко атакуют мои чувства, и на мгновение я забываю, зачем я здесь.

Я вздыхаю от упущенной возможности по-настоящему ощутить красоту этого места, когда крадусь вдоль живой изгороди. Ничего не найдя, я поворачиваюсь и направляюсь к другому ряду кустов, напрягая слух, чтобы уловить хоть малейший намек на звук. Когда до меня доносится мужской голос, я подхожу ближе, располагаясь прямо за кустом с листьями размером с мою голову.

— За тобой следили? — спрашивает мужчина. Его голос кажется мне знакомым, но я не могу его точно вспомнить.

— Нет, отец. Все остальные девушки собрались в гареме, — говорит Химена.

— Хорошо. Тебе уже удалось соблазнить принца?

Я прикрываю рот рукой, когда меня охватывает желание застонать. Неужели и она тоже.

— Нет, отец.

— Почему нет? Это не сложно, девочка. Раздвинь ноги и сделай это. Нам нужно, чтобы ты была рядом с ним, чтобы, когда придет время, ты была готова.

Когда придет время для чего? Судя по злобе в тоне мужчины, я начинаю думать, что это немного глубже, чем просто игра во всевластье.

— Отец, я пыталась! — плачет Химена. — Он уже несколько недель не брал женщину в свою постель, и мы все подозреваем, что это из-за заводчиков. Это началось примерно в то время, когда его двоюродный брат подтвердил, что на борту его корабля находятся человеческие женщины. Даже после всего этого, он еще не позвал ни одну из нас, но он нарушил свой период воздержания ради человеческой женщины.

Зейден соблюдал целибат? Несколько недель? Каким бы сексуальным он ни был, это трудно себе представить. Против моей воли, мое сердце согревается при мысли, что он, возможно, ждал меня. Может быть, в конце концов он все-таки не такой уж тупой осел…

— Это не имеет значения, — говорит ее отец. — Совет взволнован его поведением в военном зале. Нам не удалось переубедить его в некоторых вопросах, и если он и дальше будет упрямиться, то нам понадобится твоя помощь. Если мы не осудим его за нарушение закона Коалиции.

Совет. Вот где я слышала этот голос. Он был одет в зелёное на встрече, посвященной Вареку и заводчикам. Я не могу точно представить его лицо, но я узнаю его, как только увижу снова. Прослушав этот разговор, с этого момента я буду мысленно каталогизировать всех людей, с которыми вступаю в контакт. Очевидно, назревает какое-то дерьмо, и я не хочу, чтобы Зейден — а по соседству и я — пострадал от этого.

— Отец, — умоляет Химена дрожащим голосом. — Я сделала все, о чем вы просили, но то, что ты предлагаешь, является изменой. Я не буду этого делать.

— Жаль, что ты так это расцениваешь, — говорит он обманчиво мягким голосом. — Твоей сестре придется понести наказание за твой мятеж.

Химена начинает плакать, и этот звук разрывает мне сердце.

— Она едва пережила последнее избиение, — говорит она срывающимся голосом. — Пожалуйста, умоляю тебя, оставь ее в покое. Я сделаю все, что ты попросишь.

— Да, моя послушная дочь, ты сделаешь это, или твоя сестра заплатит за твое упрямство. Убедись, что скоро окажешься в постели принца, и возьми его на крючок, прежде чем я тебя позову.

— Что мне делать с заводчиком?

Мой позвоночник выпрямляется при ее упоминании обо мне. И подумать только, что мне было жаль эту женщину. Урок усвоен.

— Делай что угодно, только не убивай ее. Принц не захочет, чтобы его игрушка пострадала, но есть множество способов избавиться от нее, не причинив ей вреда.

— Я понимаю.

— Хорошо. Мне пора идти, Химена. Помни о своей сестре и о том, что ее ждет, если ты потерпишь неудачу. Я уверен, что это даст тебе достаточную мотивацию для выполнения поставленной задачи.

— Да, отец.

Удаляющиеся шаги тяжелые, не такие легкие, как у Химены. Я жду, когда она уйдет сюда, но она не двигается. До меня доносится только звук ее плача, и я изо всех сил сопротивляюсь ему. Как бы сильно я ни сочувствовал ее ситуации, она придет за мной.

— Химена?

Я поворачиваю голову в сторону мужского голоса. Пришел кто-то новый и гораздо более молодой судя по голосу. Я заползаю под ближайшие листья, используя их, чтобы никто меня не увидел. Надеюсь, я не влезла в ядовитый плющ или его эквивалент. Я отодвигаю несколько веток в сторону, пытаясь получше разглядеть пару, но все, что я могу разглядеть, — это спина Химены и часть мужского лица.

— Квин, что ты здесь делаешь? — спрашивает она. Душащие слезы, делают ее голос хриплым.

— Как только я увидел, как твой отец вошел во дворец, я наблюдал за его передвижениями. С тобой все в порядке?

— Не надо, — говорит она. — Если кто-то заметит, как ты прикасаешься ко мне, это будет означать верную смерть.

— Мне все равно. Прошло слишком много времени с тех пор, как ты была в моих объятиях, с тех пор, как я наслаждался мягкостью твоих бедер. Я умираю без тебя, Химена.

Вот дерьмо. Мое лицо пылает от этих страстных слов. Или у меня сыпь от растения. В любом случае, это, должно быть, тот самый таинственный парень, о котором она говорила ранее. Он одет в черную форму, похожую на форму Зейдена, и я предполагаю, что он охранник или солдат. Он наклоняется к Химене, и я отчетливо вижу его лицо. Привет, мистер Секси, он же Син Квин.

— Мы не можем, — говорит Химена. — Пока я являюсь частью гарема и под властью моего отца, я не свободна.

— Будущему вождю плевать на потерю одной женщины из своего гарема. Думаю, если бы мы поговорили с ним, объяснили наши чувства друг к другу, он бы отпустил тебя. Мы могли бы пожениться, и ты была бы свободна от всего этого.

— Но мой отец по-прежнему будет контролировать мою сестру. Я не могу бросить ее. Она уже перенесла много страданий из-за меня, и я не сделаю ничего, что могло бы подвергнуть ее опасности.

Мужчина ругается.

— Как долго мы должны молча страдать? Я хочу объявить всему миру, что ты моя. Я хочу проколоть твое ухо супружеской серьгой, так же, как и свое собственное. Но я не буду ждать вечно, Химена. Мы будем вместе, даже если мне придется убить твоего отца, чтобы это произошло.

— Мне плевать на его жизнь, но твоя — это все, — говорит она, рыдая. — Я не позволю тебе подвергать себя опасности ради нас.

— Но ты потерпишь член принца внутри себя? Это так ты показываешь мне свою любовь и преданность? — хрипит Квин. — Я не могу спать по ночам, зная, что он прикасается к тебе.

— Он больше не прикасается ко мне.

— Правда? — спрашивает он.

Это слово произнесено с такой надеждой, что я не знаю, как Химена смогла устоять перед этим парнем. Он явно влюблен в нее, как будто она его пара. Это прекрасно и в то же время трагично. По крайней мере, я знаю, что на самом деле она не хочет Зейдена себе. Она просто действует по приказу своего отца, чтобы защитить свою сестру.

Понятно, но все равно это не оправдывает ее.

— Я слишком задержалась, — говорит Химена. — Кто-нибудь заметит мое отсутствие.

Какие-то шуршащие движение, а затем:

— Поцелуй меня, прежде чем уйдешь, Химена.

Поцелуй длится намного дольше, чем я думала, учитывая, что она не хочет, чтобы ее поймали, но, наконец, я вижу, как фиолетовый всполох проносится мимо моего укрытия, и я предполагаю, что что путь свободен. Выползая из-под массивных листьев, я возвращаюсь к дворцовой двери. В этот момент мне было все равно, заметит ли кто-нибудь мое отсутствие. Сомневаюсь, что это кого-то волнует, а Химена все равно попытается от меня избавиться.

И именно поэтому мне нужно уходить отсюда.