Глава 11

Химена остается со мной еще некоторое время, рассказывая о своей жизни и отношениях с Квином. Внимательно слушаю, радуясь, что есть, с кем поговорить, кроме Зейдена, поскольку мы не так много беседуем. Это меня устраивает, потому что я не могу насытиться им, но мне не хватает женщины, которой можно довериться. Я бы хотела проводить больше времени с Лией, но из-за всего, что происходит, сейчас на это нет времени.

После ухода Химены я забираюсь в постель, уверенная, что с ней мой секрет в безопасности. Чем больше она рассказывала, тем больше я понимала, какой она замечательный человек и насколько была пешкой в ужасном плане своего отца. Наконец засыпаю с мыслью, что сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ей и Квину выйти живыми из этой ситуации.

Тепло тела Зейдена, когда он притягивает меня ближе, заставляет проснуться, но я не хочу открывать глаза, пока он не начинает поглаживать внутреннюю сторону моего бедра.

— Спящая красавица, проснись для меня, — шепчет он мне в висок. — Не скрывай от меня свою страсть.

Моя ночная рубашка — не более чем клочок шелка, сползающий по моему телу, когда Зейден поднимает ее, обнажая моё лоно и живот. Когда принц устраивается между моих ног и его губы смыкаются вокруг клитора, мои глаза распахиваются.

— Зейден, — кричу я, задыхаясь.

Он целует крошечный бугорок, и я напрягаюсь так сильно, что, кажется, сорвусь. Таинственный жар его рта собрался в лоне, и я теку для него. Вдруг Зейден нависает надо мной, устраиваясь между моих ног. Обхватывает ладонями мое лицо и медленно входит внутрь. Наши взгляды встречаются, и мы становимся единым целым, наши тела говорят то, что не могут передать слова.

— Моя сладкая намори, — задыхается он.

Принц отстраняется и погружается в мое гостеприимное тело, его движения неторопливы. Это нежное занятие любовью, но оно не потеряло ни капли страсти. Когда мы приближаемся к оргазму, я бормочу слова поощрения, рассказывая, чего хочу и что он делает со мной.

— Только для тебя, — отвечает он.

Что-то изменилось в его тоне, в языке тела, когда он входит в меня. Между нами словно стало больше чувств. Слезы наворачиваются на глаза от хрупкости момента.

— Я твоя, — шепчу прямо перед тем, как кончить. На меня наплывают волны наслаждения и блаженства, которое, я знаю, не смогу найти больше нигде, кроме как в объятиях Зейдена.

Он не отстает, но на этот раз не кричит от удовольствия. Вместо этого прижимает меня к себе, пока удовольствие сотрясает его могучую фигуру. Когда все закончилось, Зейден целует каждый сантиметр моего лица, задерживаясь на губах.

— Такое счастье, — тихо говорит он на новарском. — Я никогда не испытывал ничего подобного. Должно быть, это и есть то «все», о котором говорил Варек. Любовь, о которой он говорит с благоговением. — Зейден опускает голову на изгиб моего плеча и целует в шею. — Любовь, которую я теперь испытываю к тебе.

Он любит меня.

Слезы подкатывают все быстрее и льются по моим щекам, и я почти умираю, пытаясь сдержаться. Кажется, что теперь у меня есть своя собственная счастливую жизнь, и, хотя мое сердце готово разорваться, есть одна вещь, которая держит меня на земле.

Кто-то там, на свободе, планирует забрать у меня Зейдена.

Провожу пальцами по его волосам, лежа в объятиях, и думаю о том, как мне уберечь Зейдена, чтобы я могла наслаждаться этой вновь обретенной любовью, иначе она будет разрушена.

* * *

— Госпожа!

От крика Химены я вскочила на постели, одеяла зашуршали от резкого движения. Убираю волосы с лица, чтобы лучше видеть девушку, но она уже нависает надо мной, взволнованно заламывая руки.

Я накрываю ее руки своими, останавливая нервную дрожь.

— Что случилось?

Ее аквамариновые глаза, обычно спокойные и успокаивающие, светятся паникой.

— Они забрали его.

— Кто?

— Дворцовые солдаты взяли Квина под стражу, — говорит она сквозь поступающие слезы. — Суд над ним назначен на завтра, но когда речь идет об убийстве члена совета, снисхождения не будет.

— Мы наверняка можем что-то сделать.

Химена в панике качает головой, но меня так просто не остановить. Даже если не осознает этого, она все равно пришла ко мне, потому что в глубине души знала, что я попытаюсь что-нибудь сделать. Приятно, что она верит в меня.

— Помоги мне одеться, — приказываю я. — Мы должны найти Зейдена. — Химена снова качает головой, и я кладу руки на бедра, поднимая бровь. — Почему нет?

— Он на совещании.

— Откуда ты всегда знаешь, где он? — спрашиваю я.

— Я служу тебе, но чтобы знать, когда могу тебе понадобится, должна знать, с тобой принц или нет, чтобы не мешать, когда вы вместе.

Я качаю головой, ухмыляюсь.

— Другими словами, тебе нужно знать, где он, чтобы, если мы занимаемся сексом, ты не помешала?

Химена кивает, и на ее полных губах появляется намек на улыбку, прежде чем исчезает совсем. Я моргаю и переключаю свои мысли обратно на Квина. Меня легко отвлекает все, что связано с Зейденом.

Особенно его член.

— Мы наверняка можем что-то сделать. — Через несколько минут я уже полностью одета и отбиваюсь от рук Химены, когда она тянется к моим волосам. — У нас нет времени на фривольности.

Я решительно шагаю к двери, но затем останавливаюсь на месте, поворачиваясь лицом к Химене. Я пригвоздила ее взглядом и положила руки на бедра.

— Я только что поняла, что ты говоришь по-английски.

Она склоняет голову в знак признательности.

— Его светлость предложил мне немедленно пройти языковое обучение, поскольку мне приказано продолжать служить тебе. Думаю, он хотел, чтобы тебе было с кем поговорить. И это очень приятно, что я могу понимать тебя, — отвечает Химена, улыбаясь.

— Продолжим путь, — указываю головой в направлении двери, отбрасывая акт доброты Зейдена на задворки своего сознания. Мне придется обдумать и проанализировать это позже, когда на кону не будут стоять жизни, включая его.

Химена ведет меня в незнакомую мне часть дворца. Становится очевидно, что у нее есть цель, потому что она уверенно идёт вперёд. Через несколько минут мы сталкиваемся с вооруженным охранником, который преграждает дверь в камеру, похожую на ту, в которой я находилась на борту корабля Варека «Феникс». Внутри сидит Квин с подтянутыми коленями, упираясь в них лбом. Как только Химена заговорила, он вскинул голову и широко распахнул глаза.

— Нам нужно поговорить с заключенным, — приказывает она охраннику.

— Ни тебе, ни кому-либо другому ни при каких обстоятельствах не разрешается это делать, — отказывает нам мужчина. Он переминается с ноги на ногу, и меч у его бедра бликует в лучах света. Очевидно, у него нет дара, раз есть оружие. Я пытаюсь придумать способ, который сможет помочь, когда Химена упомянет меня.

— Эта человеческая женщина хочет поговорить с ним, но это ненадолго, — говорит Химена, жестом указывая на меня. Охранник открывает рот, скорее всего, чтобы возразить, но она прерывает его. — Это пара принца, о которой всем объявили сегодня днем. Вы, конечно, не хотите навлечь на себя его гнев, отказав ей в ее желании?

Расправляю плечи, стараясь выглядеть важной персоной, но мои волосы рассыпались по плечам, как львиная грива, и я босиком. Я больше похожа на уличного бродягу, чем на важную даму. Когда скрещиваю руки, то ловлю взгляд охранника, изучающего мою грудь.

Хмм... сиськи.

Приподнимая их предплечьями, чуть не бью себя ими по лицу, как чёртовой подушкой безопасности, но это его привлекает. Зрачки охранника расширяются, а губы раздвигаются. Как я и предполагала, все эти гребаные инопланетяне жаждут вагины.

Охранник, не отрывая от меня глаз, говорит Химене:

— У вас есть пять минут, но вы не должны входить внутрь.

— Спасибо, — говорит она, кивая. И ждет, пока охранник отойдет на достаточное расстояние, а затем спешит к стеклу, прижимая ладони в том самом месте, где Квин держит свои руки. — Ты в порядке?

— Почему ты здесь? — спрашивает он. Его взгляд падает на меня, и выражение замешательства на его лице становится еще более очевидным.

На красивом лице Химены мелькает обида, но тут же исчезает.

— Мы здесь, чтобы помочь.

Квин усмехается.

— Вы ничего не сможете сделать. Тебе лучше уйти, пока кто-нибудь не обнаружил, что ты общаешься с преступником.

— Ты не убийца, — яростно шепчет она. — Ты просто защищал меня.

— Я уже признался в преступлении.

Я шлепаю себя по лбу и закатываю глаза.

— У нас нет времени на это дерьмо, — говорю я на новарском. В ответ на возмущённое выражение лица Квина бросаю на него жёсткий взгляд, заставляя тем самым заткнуть свой рот.

— Как работает этот ваш суд? — спрашиваю я.

Квин встаёт по струнке смирно и говорит со мной так, будто обращается к самому генералу, а не к простой девушке. От его уважения мне еще больше хочется ему помочь.

— Я предстану перед советом, и мои преступления будут перечислены. Затем совет признает это убийством и казнит меня за убийство главы дома Манкои.

— Разве они не собираются выслушать твою версию? — мой голос становится громче, и Химена смотрит на меня с беспокойством, поэтому я беру себя в руки. — Неужели нет никого, кто защитит тебя и объяснит, что ты действовал с целью защиты Химены?

Квин качает головой.

— Она не моя жена, поэтому не попадает под мою власть.

— Ради всего святого!

Квин и Химена смотрят на меня с одинаковым выражением шока, и я скривилась.

— Извините, — бормочу я. — Так это все, значит? Ты просто умрешь?

Химена задыхается, зажав рот кулаком, и я обнимаю ее за плечи. Квин отрывисто кивает, и у меня сводит живот. Я не могу позволить этому случиться, но у меня нет ни малейшего представления о том, как это остановить. Планирую умолять Зейдена, но это не самый надежный план.

— Разве нет законов, которые защищают людей в таких ситуациях? — спрашиваю я.

Химена фыркает и вытирает слезы тыльной стороной рукава.

— В архивах библиотеки есть записи, но они в основном устарели.