Глава 24

Тук-тук.

Тук-Тук.

Эви слушала, как бьется сердце. Это единственное, что она слышала. В теплоте и спокойствии, вообще не было слышно никаких звуков, кроме странного шелеста, похожего на звук движения крови по артериям.

Но и этот звук становился все тише.

Стук… стук… стук… стук…

И пока она лежала, тепло тоже стало пропадать. Почувствовав боль, Эви открыла глаза, мгновенно вернувшись в реальность… в безумный, ужасающий мир.

Ее голова покоилась на сгибе чьей-то руки. Эви моргнула, проясняя зрение, и уставилась на самого красивого мужчину.

— Роман, — тихо позвала она, обрадовавшись, что голос не пропал, несмотря ни на что.

Но Роман не ответил. Он лишь продолжал всматриваться в нее с суровым выражением лица.

— Она не приходит в себя, Роман, — произнес кто-то еще. Голос оказался древним, хриплым и скрипучим, как высохший пергамент. Эви посмотрела направо, пытаясь разглядеть говорившего.

Старушка, сидевшая рядом с ней на кровати Романа в убежище, казалось, целую вечность назад вошла сюда, постукивая тростью. Ее голубые глаза светились умом, а губы сжались от беспокойства в тонкую полоску.

— Мне очень жаль, — произнесла она, и Эви почувствовала, что она серьезна как никогда. — Но Даная тяжело заболела, когда исцеляла молодую женщину после нападения Охотников в торговом центре, — пояснила она.

«Лалура, — подумала Эви. — Ее зовут Лалура».

Лалура взглянула на нее, словно могла прочитать мысли.

— Она не в силах ее исцелить, Роман. Так как едва не потеряла своих еще не родившихся детей. И… она бы все равно не смогла помочь.

Пальцы рук и ноги Эви похолодели. Они не онемели, а именно замерзали.

— Кровь оборотня, — произнес Роман, не отрывая напряженного взгляда от Эви.

— То другая рана, Роман, — сказала Лалура. — И ты знаешь это. — Старушка снова приблизилась, сокращая между ними расстояние. Встала рядом с Эви, лежащей на половину на земле, наполовину на коленях Романа. — Уорд знал, что ему конец, и решил прихватить ее с собой. Он не хотел, чтобы она выжила.

Роман дрожал всем телом. Эви ощущала это по его нежным объятиям. Но на его лице отразилось нечто жесткое.

— Эви, ты сможешь сесть?

Эви задумалась. От странной слабости с каждой секундой становилось все холоднее и холоднее. И она не могла это объяснить. Ничего особенно не болело, кроме ее запястий, где Уорд клыками жестко проколол ее плоть.

Кивнула. Ради Романа она постарается сесть.

— Что ты делаешь? — раздался третий, мужской голос.

«Дэвид Кейд», — подумала Эви.

Она отлично запоминала имена.

Роман не ответил, сосредоточился, помогая Эви сесть самостоятельно. Поддерживал сильными, нежными руками, согревая прикосновениями.

— Он собирается обратить ее, — раздался еще один голос.

Эви, уже сидя, осмотрелась. Они находились в гостиной, в, насколько могла только догадываться, еще одном убежище Романа. В компании еще нескольких мужчин. Она узнала Дэвида. И Джексона. Заметила еще двоих мужчин, оба невероятно красивые и, очевидно, являлись вампирами.

Тут находились еще три женщины. Одна из них Лалура. Вторая — молодая рыжеволосая девушка, на вид чуть больше двадцати лет. Третья — великолепная темноволосая женщина с пронзительными зелеными глазами. Обе явно вампиры. Эви уже научилась распознавать их. Темноволосая заговорила.

Все они наблюдали за ней в абсолютном молчании, такие же напряженные, как Роман.

Эви моргнула. Ожидая.

Что сказала та темноволосая женщина?

— Это единственный выход, Эви, — мягко сказал Роман. Его голос, такой глубокий и мелодичный, действовал на нервы Эви как успокаивающий бальзам. — Я знаю, что Уорд сказал, что тебе говорить. — Роман нежно обхватил ее лицо теплыми, нежными руками, провел большим пальцем по губам, посылая ручейки удовольствия по коже. — Скажи эти слова для меня сейчас.

Эви уставилась на него, не понимая. Все казалось расплывчатым и бессвязным. Она чувствовала себя легкой — слишком легкой.

— Пожалуйста, Эви, — повторил Роман, удерживая ее дрожащими руками. — У тебя осталось не так много времени. Скажи эти слова. — Он закрыл глаза, словно боролся с чем-то невидимым, и произнес: — Скажи их, Эви. Аддо Нокс Ноктис.

Слова, подумала она. Слова. Теперь она их знала. Вспомнила, что говорил Уорд.

Вспомнила его слова и поняла, что происходит.

— Заклинание Уорда ранило тебя настолько глубоко, что это никто не сможет исцелить, Эви, — объяснила Лалура, ее древний голос оказался по-своему почти таким же харизматичным, как у Романа. — Он ранил твою душу, дитя. И ничто не спасет тебя, кроме этого.

«Если она так говорит, значит, это правда», — подумала Эви. Каким-то образом просто знала правду. Если кто-то вообще что-то и знал о том, как устроен мир, так это Лалура Шантель.

Эви открыла рот и облизнулась.

— Аддо… — прошептала едва слышно, и Роман застыл рядом с ней. Распахнул глаза, в глубине которых мерцала первозданная тьма. В данный момент они напоминали звезды на грани превращения в сверхновую. В комнате вокруг нее стало тихо. Другие вампиры в комнате ждали. Эви чувствовала, как они замерли, затаив дыхание.

«Если я скажу это, то стану такой же, как он», — подумала Эви.

— Нокс… — прошептала она. Позади Романа другие вампиры двинулись вперед. Глаза Романа расширились, и Эви уловила намек на клыки за его губами.

«Если я этого не сделаю, то умру».

— Ноктис.

— Держите его! — скомандовал Кейд, обернувшись к Потомкам, застывшим позади Романа. Они отреагировали сразу, с готовностью повинуясь команде.

Вампиры размытым пятном метнулись к Роману, одновременно на нем оказалось более четырех пар рук. Несколько мужчин удерживали его за руки, другие крепко обхватили за широкую грудь.

Эви застыла в замешательстве, и оно постепенно перерастало в зарождающийся страх. Но черноволосая женщина опустилась рядом с ней на колени, оказавшись почти на одном уровне.

— Ты должна покормиться от него, Эви, — быстро проговорила она ей. — Ты произнесла заветные слова — теперь нужно закончить заклинание и совершить переход как можно скорее.

С вампирской силой женщина подхватила ее под руки, ставя на колени. Эви напряглась, пытаясь сохранить равновесие. И оказалась на одном уровне с Романом.

Никогда, даже в своих самых смелых писательских фантазиях, Эви не видела глаза, похожие на глаза Романа. Они превратились в сверхновую звезду. И теперь пульсировали адским светом при каждом ударе сердца. Невероятный, пронзающий насквозь взгляд, почти настоящий обжигающий взгляд. Роман снова заглянул в ее разум — даже в ее душу. Знала, потому что чувствовала его ментальное присутствие.

Внимание Эви привлекла красная точка. Там, в основании шеи Романа, появилась небольшая рваная рана. Из отверстия хлынула кровь, алая и драгоценная. Секунду назад там ничего не было, и Эви инстинктивно поняла, что рана открылась от произнесенных ею слов.

Она сильно пульсировала.

— Пей сейчас, — приказал Кейд, взглянув на своих собратьев-вампиров, словно приказывая удерживать своего короля изо всех сил. Эви видела, как от попытки вырваться на теле Романа бугрились мускулы.

А от ее слов магия вырвалась на свободу. Пульсировала в воздухе вокруг нее, словно нетерпеливо ждала, когда Эви закончит то, что начала.

— Пей немедленно, Эви, — произнесла черноволосая женщина.

Эви осторожно опустила руки на грудь Романа, ощущая, как напряглись мышцы под черной тканью рубашки.

Крошечная ранка, открытая ее словами на его горле, манила, кровавая и многообещающая. С силой, неизвестно откуда взявшейся, Эви наклонилась — и прижалась ртом к крошечной ране.

Роман тут же рванулся вперед, и Эви почувствовала, как вампиры, удерживающие его, ментально общаются друг с другом. Она почти слышала их переговоры. Словно уже стала одной из них. Вампиры вцепились в него еще сильней, изо всех сил удерживая на месте. Эви почувствовала, как от едва сдерживаемой силы под ее пальцами напрягся каждый мускул.

Медленно, осторожно Эви провела языком по кровоточащей ране на шее. Откуда-то из глубины его груди вырвалось низкое рычание. На вкус Роман оказался словно пьянящее, насыщенное силой, чуть солоноватое вино. После первого же глотка обжигающая влага скользнуло вниз по языку и онемевшему горлу. Офигенно. Потрясающе.

Эви мгновенно прижалась ртом к ране, всасывая живительную влагу. После первого же глотка боль, охватившая тело, начала отступать. Кровопотеря восполнилась, раны на запястьях перестали болеть, и туман рассеялся.

Появилось некое спокойствие. Она словно пила жидкое блаженство. Оно стирало агонию, неуверенность и мучения, их место заняло глубокое духовное удовлетворение. Эви не испытывала большего удовольствия, чем прекращение боли, мгновенно, немедленно. Вся боль, которую Эви когда-либо знала, просто прекратилась. Исчезла обида на то, что большую часть жизни она прожила среди сверхъестественного, о существовании которого никогда не подозревала. Больше не было ни паники, ни беспокойства. Все это исчезло — все исчезло.

Эви продолжала кормиться от короля вампиров, и с каждым глотком волшебной жидкости из его вен Роман сопротивлялся захвату вампиров все сильнее.

Что с ним не так? Внезапное жесткое предчувствие охватило Эви, словно луч теплого света в океане спокойной тьмы. Вопрос она задала больше самой себе, чем другим, ворвалась в ментальную связь, о существовании которой даже не подозревала.

«Его кровь исцеляет тебя», — мысленно ответил Кейд.

Эви распахнула глаза… Она только что общалась с кем-то телепатически. Она теперь действительно могла слышать остальных! Но не могла заставить себя остановиться. Пока нет.

— Эви, от твоего кормления в нем вспыхнули опасные желания, — произнесла женщина рядом с ней. — Если мы не сдержим короля, он осушит тебя полностью, до последней капли, прежде чем ты достаточно окрепнешь, чтобы исцелиться по завершении.