Глава 38.

Наверное, я должна была радоваться. Мариса действительно взяла на себя большую часть домашних обязанностей, Теширан ко мне не лез, Мезиф был слишком занят близнецами, даже Тварь немного угомонился и перестал рвать душу признаниями в любви. Сиди, вышивай, да радуйся.

А я злилась.

Из-за Лаошенов мне стало некомфортно находиться в доме. Не то, чтобы он раньше был сильно уютным, но теперь там стало тесно. Даже в своей комнате я всё время слышала мелодичный голос Марисы.

Отношения с ящеркой у нас не сложились. В первое же утро она влепила мне пощёчину, когда увидела у очага. Честно говоря, я очень испугалась. И так перед ней робела, а когда наджашка нависла надо мной, гневно сверкая глазищами, совсем растерялась. Меня спас Теширан. Он как раз закончил утренние упражнения и вернулся в дом. Увидел, что происходит и резво оттащил сестру.

– Не смей её трогать!

– Эта тварь посмела…

– Я знаю, – перебил Теширан, заслоняя меня от разъярённой девушки.

– Да я её!..

– Мариса!

– Наглая человечка! – бушевала наджашка.

– Мариса! Послушай меня! – повысил голос парень.

– Ну? – красавица скрестила руки на груди и гордо вскинула голову.

– В общем… – Теширан неожиданно замялся, – Как бы тебе объяснить…

– Она посмела приблизиться к очагу! – холодно отчеканила Мариса.

Да дался им этот очаг! Я обиженно потирала горящую щёку.

– Никогда, – наджаш облизнул губы и обречённо вздохнул, – что бы она ни делала, не смей её наказывать. Даже не приближайся к ней. Великий очень привязан к этой рабыне и позволяет ей… многое.

Девушка выглянула из-за плеча брата и придирчиво осмотрела меня.

– Насколько многое?

– Тебе не раз захочется её выпороть. Но даже не думай об этом.

– Теш! – в её голосе прорезались стервозные нотки.

– Я видел, как он её целует! – выпалил Теширан.

Мариса замерла. Она открывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на берег. Так и не найдя слов, наджашка гордо вскинула голову, передёрнула плечами, повернулась на каблуках и вышла из кухни.

Лаошен тяжело вздохнул и повернулся ко мне.

– Ты в порядке?

Молча кивнула. На мгновение показалось, что он сейчас попросит прощения за сестру, но гордость не позволила ему извиняться перед рабыней. Лорд кивнул в ответ и тоже ушел.

За завтраком Мариса толкнула проникновенную речь о том, как они признательны за помощь, и предложила в знак благодарности взять на себя домашние хлопоты.

Благодарность, угу. А расистские заморочки, которых у неё было даже больше, чем у брата, тут вообще не при чём.

Так или иначе, у меня появилась уйма свободного времени. Из всех обязанностей осталось только мытьё полов, да приготовление Настоя. Ещё можно было собирать грязное бельё и запускать стирку. Но развешивала и убирала постиранное наджашка сама.

Настоем она тоже хотела заниматься сама (Как можно! Такой сложный рецепт доверять человечке? Она обязательно что-нибудь напутает или осквернит чудодейственный напиток своими грязными руками!), но Мезиф сказал «нет». Несколько раз она заводила разговор на эту тему, но хозяин был непреклонен.

К сожалению, это было единственное «нет», которое он сказал Марисе.

Я не узнавала Мезифа. Суровый наджаш в присутствии девушки и двух слов связать не мог. Только смотрел на неё с грустной нежностью. Он даже двигаться стал иначе. Обычно в каждом его жесте сквозила уверенность в себе и высокомерие, а рядом с Марисой он становился тихим и кротким. Разве что не краснел как мальчишка.

Красавица прекрасно понимала, какой эффект производит и активно играла на этом.

Ах, я так волнуюсь за Теширана! Я так благодарна, что ты согласился помочь!

И зенками своими зелёными луп-луп. Дрянь чешуйчатая.

Я сильно подозревала, что она не просто так вьётся вокруг Мезифа. Мариса не верила, что Теширан сможет победить взрослого воина и окучивала Великого в надежде, что его авторитет всё же позволит ей избежать брака.

Кроме того, дуэль была опасной затеей. Хотя, формально, бой был не насмерть, гибель одного из участников была не редкостью. А Харосу была выгодна смерть Теширана. Тогда он бы получил не только жену, но и остатки богатства Лаошенов. Более того, их с Марисой дети относились бы к Высшим лордам, потому что детей у Теширана ещё не было, а император скорей сожрёт свой гребень, чем признает, что один из Высших родов пресёкся.

Короче. Мариса не строила иллюзий в отношении своего жениха и всерьёз опасалась за жизнь брата. И Мезиф реально был их последней надеждой. Так что всё её заигрывания с Великим можно было понять. Да и в целом, она была неплохой девушкой.

Но всё равно.

Она меня бесила.

Я решила устроить генеральную уборку в купальне. Не то, чтобы это было так необходимо, просто устала сидеть в своей комнате. А ещё представляла, как это выбесит Марису. Последовательница Сурната Тарийского считала, что я даже входить туда не должна. Её б воля – я бы жила в конюшне с лошадью и мылась бы там же, в тазу. К счастью, она вняла словам брата и после того утра больше не пыталась наводить свои порядки. Только морщилась и дёргала гребнем.

Меня захлестывала какая-то непривычная ярость. С остервенением содрала простыни, на которых эта ящерица ублажала Мезифа. Надеюсь, она заметит, что я сама сменила бельё и в следующий раз это подпортит ей кайф.

Великий щадил чувства Теширана и уединялся с девушкой только в купальне. Даже я ни разу не видела их вдвоём. А жаль, мне правда было интересно, как он ведёт себя с ней в постели. Я снова вспомнила, каким щенячьим взглядом Мезиф на неё смотрит, и в груди поднялась горячая волна обиды и зависти. Это было глупо, но, будем честны. Я ревновала.

Ревновала этого проклятого извращенца!

Закончила с кроватью и взялась за пол. Отчаянно драила цветные плитки, хотя всё плыло перед глазами от подступавших слёз.

Ненавижу.

Самовлюблённый, жестокий, злобный ящер!

Как? Как вообще можно было привязаться к такому? А? Скажи мне, Лаи? Как? Когда он ударил тебя по голове так, что крыша поехала?

Что с тобой? Он мало тебя бил? Или ты забыла, что он вытворяет с несчастным Тварью?

Отбросила щётку и бессильно опустилась на пол. Я совершенно не понимала себя. То есть понимала, но...

Как так-то? Вытерла слёзы и снова принялась за уборку. Кем ты себя возомнила? Диснеевской принцессой? Нет, девочка. Это чудовище не превратится в прекрасного принца. Однажды он просто свернёт тебе шею и купит себе новую игрушку.

Слышишь? Ну и чего ты ревёшь? Радоваться надо! Пока Мезиф развлекается с Марисой, можно немного отдохнуть от его игр. Дура. Как есть дура.

Лаи, приди в себя. Неужели ты уже забыла, сколько боли он тебе причинил? Сколько было слёз? Лаи. Это даже не твоё имя. Родители тебя Катей назвали. Помнишь? Или уже тоже забыла? Как Тварь?

Ненавижу.

Как такое произошло вообще? Как можно было из вполне адекватной девушки двадцать первого века превратиться в ... послушную рабыню? Истеричную дуру, готовую на всё ради улыбки хозяина.

Я разглядывала свое отражение в воде. Сколько раз говорила себе, что это всего лишь стокгольмский синдром. Защитная реакция психики. Без толку.

Мезиф сломил меня.

Устроил мне грёбаные эмоциональные качели. Изобью – вылечу, напугаю – приласкаю, поцелую – дам другим поиграться. И вот, я, выросшая в эпоху интернета и воинствующего феминизма, я, с умным видом рассуждающая о разнице в менталитетах, я, которую никто никогда не бил, сижу и размазываю сопли, потому что моему мучителю понравилась другая девушка. Что дальше? Докачусь до "бьёт – значит любит"? Зря, что ли, от его "любви" у меня синяки не успевают сходить? Ладно, не будем перегибать палку. Пока я на стадии "он такой хороший, он не гонял меня кочергой три дня". Дура!

Я решительно высморкалась и придирчиво оценила результаты уборки. А ничего так вышло. Женская мудрость "надо успокоиться – помой посуду" работает во всех мирах. Надо будет взять светильник, когда в следующий раз пойду к Твари, и рассмотреть его шрамы получше. Глядишь, мозги на место встанут. Напоследок умылась и вышла в предбанник.

И чуть не упала в обморок. Там, небрежно прислонившись к стене, стоял Мезиф. Даже дышать перестала. Как давно он здесь стоит? Надеюсь, я не разговаривала вслух. Чёрт! Пригладила волосы и откашлялась.

– Хозяин?

– Мы одни, можешь звать меня по имени, – его голос был спокойным и властным. Я невольно втянула голову в плечи. Моё хрупкое спокойствие разлетелось вдребезги.

– Хорошо, Мезиф, – я очень постаралась, чтобы голос не дрожал, – разогреть купальню?

Наджаш шагнул ко мне и взял за подбородок, вынуждая посмотреть в глаза.

– Почему ты плакала? Кто-то из близнецов обидел тебя? – он склонился надо мной.

Отрицательно мотнула головой.

– Неужели Тварь?

Я зажмурилась, не в силах выдержать его взгляд. Сволочь. Он же прекрасно знает, что со мной происходит. Но зачем отказывать себе в маленьком удовольствии посмотреть, как я буду глотать слёзы, пытаясь сдержаться. Ненавижу.

– Маленькая, ты плачешь из-за меня?

Не поддаваться. Лаи, нет! Я чувствовала, как по щеке сползает слеза.

– Значит, из-за меня, – сделал вывод нелюдь.

Подтолкнул к кровати. Я мысленно застонала от отчаяния.

Мезиф сел, скрестив ноги, и притянул меня к себе.

– Лаи...

Я отчаянно кусала губу, чтобы не разрыдаться, но его прикосновения были такими ласковыми, такими бережными...

– Девочка моя.

Сейчас он меня поцелует, и я снова поведусь.

Не угадала. Он сжал ладонями моё лицо и заглянул в глаза.

– Ты ревнуешь?

Я вздрогнула и кивнула.

– Дура, да?

– Не без этого, – ящер чуть улыбнулся, – Лаи… – он произнёс моё имя с такой нежностью, что меня прорвало.

Я снова разревелась. Хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Я рыдала, вцепившись в его гребень. Не знаю, как такое могло произойти. Я могла простить ему всё. Человеческие черепа на алтаре, замученного пленника в подполе, огромный член, которым он меня рвал, постоянные насмешки и унижения, непроходящие синяки... Всё, кроме этого глуповатого восхищенного взгляда, которым он смотрел на Марису.