После того, как Август уложил дядю на кровать, я сняла с него обувь, подоткнула одеяло и выключила свет. Мой нос зачесался от запаха столь обожаемых Люси благовоний. Как Джеб его выносил? Мне пришлось убрать свои благовония на балкон, что разозлило мою и без того нервную тётю.
Интересно, какие удобства приготовил ей Эрик у себя в подвале? Была ли я плохим человеком, надеясь на то, что она лежала сейчас на холодном и твёрдом полу? Воспоминание о том, как она стояла над Эвелин, привязанной к стулу, заставило меня сжать руки в кулаки. Как же я ненавидела Люси...
— Вообще-то, ты можешь поговорить со мной, — сказал Август.
Я отвела взгляд от банок, заполненных высушенными лепестками роз, которые украшали каминную полку.
Я не собиралась портить единственную ночь, которую Август должен был провести со своими родителями.
— Тебе надо идти.
Я направилась в сторону двери.
— Несс...
— Прошу тебя, Август. Я не хочу больше разговаривать. Я просто хочу смотреть телевизор так долго, пока из моих глаз не потечёт кровь.
Август вышел из спальни, а я закрыла дверь и убрала ключ в карман. Мы прошли вниз по деревянной лестнице, устланной ковровой дорожкой зелёного цвета.
Внизу лестницы я встала на цыпочки и поцеловала Августа в его небритую щеку.
— Будь осторожен завтра в дороге. И звони мне время от времени, ладно?
Я улыбнулась ему и поспешила к себе в комнату, чувствуя, как истончается невидимая веревка.
— Несс, — снова крикнул Август мне в след, но я не остановилась.
Связь между нами сделалась ещё слабее, и в конец концов стала совсем тонкой, словно паутина.
И я поняла, что Август ушёл.
Я почувствовала укол грусти, осознав, что мы не увидимся с ним ещё несколько месяцев. Но так было бы лучше. Лучше для всех.