Я хотела его всего для себя самой.

Осознание того, какой я была жадной, заставило мою улыбку исчезнуть.

— Прости.

Его брови изогнулись.

— За что?

— За то, что я была таким требовательным и эгоистичным ребёнком.

— Ты не была такой.

— Я пользовалась тобой. Твоей добротой.

— Ямочки...

— Как и сейчас.

Тепло его полуобнажённого тела так плотно окутало меня, что я отступила, а затем толкнула вращающиеся двери.

Эмми, сидевшая за стойкой регистрации, схватилась за грудь.

— Святая матерь Божья, ты только что довела меня до сердечного приступа.

Я знала, что выгляжу ужасно, но чтобы настолько.

— Прости, — робко сказала я.

Она, казалось, не услышала моих извинений, так как сосредоточилась на мужчине позади меня. На её лице появилась ухмылка, такая же яркая, как серебряные кольца, обрамлявшие её ушную раковину.

— И чем это вы занимались? Рестлингом в грязи?

— Эм. Я помогла ему устранить протечку на складе.

Ложь далась мне слишком легко. Чтобы закрепить результат, я помахала своей мокрой одеждой.

— Правда, я мало чем помогла.

— Должно быть, это была очень серьёзная протечка.

Её улыбка дала мне понять, что она не только не купилась на мою глупую историю, но и добавила к ней массу грязных догадок.

— Ей стоит ещё поучиться сантехнике, — добавил Август.

Эмми бросила на него строгий взгляд.

— Никогда не принижай сантехнические навыки женщины.

И хотя я была благодарна ей за то, что она встала на мою защиту, разговор начал принимать странный оборот.

— Мне нужно принять душ и захватить кое-какие вещи. У тебя всё в порядке?

— Да. Почти, только вот... — она бросила взгляд на лестничную площадку первого этажа. — Твой дядя наконец-то вышел из своей комнаты сегодня днём. Он был в странном настроении. Несколько маниакальном. Похоже, он перебрал все бухгалтерские книги и досье в подсобном помещении. После этого там как будто бы взорвалась бомба. Мы с Изобель навели порядок, но поскольку мы не знали, куда и что надо складывать, мы просто свалили всё в одну большую кучу.

Я взглянула на лестницу.

— Люси и он... — я помолчала секунду, после чего добавила: — Разводятся.
Это было более простое объяснение, чем правда.

— На самом деле, мы с ним переезжаем.

Она раскрыла рот.

— Пожалуйста, никому пока не говори. Я имею в виду, что ты можешь рассказать Скайле, но больше никому. Я не хочу, чтобы персонал беспокоился о том, как их развод повлияет на гостиницу.

Она отрицательно покачала головой.

— Я не буду болтать, но, чёрт побери. Я в шоке. Бедный Эверест.

Я еще крепче сжала телефон, отчаянно желая прослушать его голосовое сообщение.

— Я только спущусь вниз, сложу вещи в стирку и приму душ. Я не долго.

Август кивнул, хотя и не горел желанием остаться с Эмми, особенно после того, как она сказала:

— Погоди. До меня только что дошло. Ты же сын Изобель? Она показывала мне твою фотографию.

Пока она втягивала его в разговор, я спустилась по лестнице в прачечную, достала чистое полотенце, бросила свою одежду и рубашку Августа в одну из промышленных стиральных машин, плотно обернула полотенце вокруг себя и включила машину на самый быстрый цикл. После того, как я сполоснула резиновые подошвы своих белых кроссовок, я направилась в раздевалку, которая соединяла крытый бассейн с тренажёрным залом.

И только тогда прослушала сообщение Эвереста.

— Привет, Несс. Я возвращаюсь в Боулдер. Спасибо, что прикрываешь меня. Я не заслужил твоей помощи. Тем более после того, что я сделал. Всё так запуталось. Как же всё запуталось, чёрт побери, — повторил он медленнее и тише.

Я могла представить, как он дёргает себя за тёмно-рыжие волосы, как он делал это в детстве, когда всё шло не так, как он хотел.

— На случай, если со мной что-нибудь случится, я оставил, — слово, которое он произнёс дальше, прозвучало неразборчиво, как будто он прошёл через какой-то туннель, — в твоей комнате, — помехи снова раздались в трубке, — под по... Чёрт!

Звук свистящего воздуха вырвался из телефонной трубки, после чего раздался приглушённый стук, как будто телефон выпал из его руки и упал на какой-то ковёр. Отдаленно я услышала, как он прошипел:

— Чёртов сукин сын нашёл меня.

Скрежет металла в трубке заставил меня одёрнуть телефон от уха, а затем... наступила тишина.

Полнейшая тишина.

Негнущимися пальцами я нажала на экран, чтобы перезвонить ему. Послышался гудок, который всё звучал и звучал. А потом мне предложили оставить сообщение.

Я сбросила звонок.

Я вздрогнула, но потом прошептала себе:

— У него, должно быть, сел аккумулятор.

Я молилась, чтобы связь оборвалась именно поэтому. Если только тот сукин сын не догнал его.

Нет, я не могла сейчас думать об этом.

С Эверестом всё было в порядке. Он ехал назад. Я проверила отметку времени голосовой почты. Он звонил около часа назад. Вероятно, он уже был в Боулдере.

Я набрала сообщение: "Я в гостинице. Где ты?"

Мой большой палец завис над значком отправки, когда я прочитала компрометирующий меня текст над всё ещё не отправленным сообщением. Я перечитала то, как был сформулирован текст, пытаясь найти в нём что-нибудь такое, что доказало бы мою невиновность. Но это было похоже на меня, а это значило, что хакер был знаком с тем, как я разговариваю. Мой пульс бешено забился от осознания этого.

Или, может быть, хакер предварительно изучил содержимое моего телефона? Это ведь было возможно?

В течение долгого времени я колебалась, отправлять ли Эвересту сообщение, которое я только что сочинила, боясь, что это сделает меня предателем, которым мой Альфа уже и так считал меня. К чёрту. Я всё равно уже пыталась дозвониться до Эвереста. Кроме того, нам с ним нужно было поговорить. Я заслуживала ответов. Мне было всё равно, кем это меня делало. Я нажала "Отправить", затем вошла в душевую кабинку и включила горячую воду, чтобы растопить холод, сковавший мои суставы.

Я потратила много времени, смывая грязь со своего тела; но ещё больше времени я потратила на то, чтобы распутать волосы. Когда я выполнила обе эти задачи, я выключила душ и вытерлась полотенцем, но прежде проверила свой телефон. Я надеялась, что Эверест прислал мне ответное сообщение.

Он этого не сделал.

Когда я взяла одноразовую расчёску с подноса с туалетными принадлежностями и провела зубьями по мокрым волосам, я задумалась о том, куда он пойдёт в Боулдере. Здесь было слишком много камер. Он, вероятно, прятался в мотеле.

Я снова прослушала его сообщение.

— В твоей комнате. Под по...

Что он оставил в моей комнате? И под чем? Какое слово начиналось с "по"... и можно ли было найти эту вещь в спальне?

По...

Поппури?

Может быть, он имел в виду банки с засушенными цветами?

По дороге в прачечную, я прокрутила в голове всё, что было в моей спальне, но там больше не было ничего такого, что начиналось на "по". Цикл стирки закончился, поэтому я бросила одежду в сушилку и села на столешницу, решив подождать его завершения. Теребя мягкое махровое полотенце, я ещё немного поразмышляла о загадочном послании Эвереста.

Мои мысли постоянно возвращались к банке с цветами, но потом я избавилась от этой мысли, так как запах высушенных роз Люси казался мне ядовитым.

Я снова набрала номер Эвереста. Гудки всё также непрестанно раздавались у меня в ухе. Я уже собиралась снова прослушать его голосовую почту, когда в дверном проёме появилась тёмная фигура. Телефон выскользнул из моих пальцев и со звоном ударился о белую плитку.